Беглец

Гуру кивает, принимая объяснение, и глядит в бинокль, выданный ему генералом. Пальцы гладят кожу квазиживого прибора, теплую и упругую. Оптический биомеханизм меняет настройку, дает плавное приближение объекта. Забор из профнастила с кирпичными столбами. Откатные ворота. За забором — двухэтажное здание с плоской крышей. Ничего примечательного: стандартный нанобетон унылого болотного цвета. Справа от дверей стену украшает разухабистое объемное граффити: из-под земли выбирается исполинский ядовито-розовый червяк, готовясь проглотить безмятежного человечка. Рисунок обрамляет стилизованная надпись на унилингве: «Природа полна сюрпризов!» Со слов Бхимасены гуру знает: ларгитасский бункер снаружи выглядит именно так. Остроумная маскировка, надо отдать техноложцам должное. Кто заподозрит секретный военный объект в невзрачной халабуде, изрисованной граффити?!

Широкие окна второго этажа без всяких признаков решеток или иной защиты. Они криком кричат: добро пожаловать! Забраться в здание — раз плюнуть! Окна — обманка, они ведут в наглухо замурованные ниши. Устаревшая камера над входом. Скучают двое охранников, вооруженные парализаторами. Региональный офис экологического надзора? Егерская служба заповедника? Что угодно, только не бункер-лаборатория, чьи помещения уходят на двадцать ярусов вглубь земли.

Гуру не знает, как брамайнской разведке удалось вычислить местонахождение Натху на Ларгитасе. Данные разведки заслуживают доверия: без точной информации, где держат мальчика, вся затея лишается смысла.

— Они ведут наблюдение за окрестностями?

— Разумеется. Но стараются не слишком себя обнаруживать. Камеры и датчики на каждом дереве, туча дронов в воздухе — это выглядело бы подозрительно. Секретность, секретность и еще раз секретность! Это нам на руку. Эксперты утверждают: у нас есть шанс подобраться незамеченными на сто метров к зданию.

— Экспертам можно доверять?

— Можно. При том способе доставки, который мы наметили…

Генерал резко меняет тему:

— Видите кусты с желтыми цветами? Они — наш рубеж атаки.

— Как обычно действуют ваши люди?

До прибытия спецгруппы остается двадцать минут.

— Скрытно выдвигаются на рубеж, броском преодолевают забор. Дистанционно нейтрализуют наружную охрану, ослепляют камеры — и рывок к объекту. Тут возникает первая сложность: насколько быстро удастся вскрыть наружные двери.

Горакша-натх в бинокль изучает вход в здание. Он хорошо помнит, что скрывалось под трухлявым деревом дверей, ведущих к обиталищу Мирры Джутхани.

— Что в этом случае делают ваши люди?

— Мощным электромагнитным импульсом выводят из строя запорные устройства.

— В бункере срабатывает сигнал тревоги?

— Да. С этого момента каждая секунда на счету.

— А если сигнализация не сработает?

— У вас есть знакомый волшебник?

— И все же?

— Если такое случится, охрана внутри не узнает о проникновении. Значит, они не станут подниматься наверх, чтобы выяснить, что происходит, не вызовут подкрепление, не заблокируют нижние уровни. Короче, мы застанем ларгитасцев врасплох. Но для этого нужен хакер, каких еще не рождалось в Ойкумене. Или, если угодно, чудо.

— Мы можем подойти к рубежу атаки? — теперь уже меняет тему йогин. — Я хочу посмотреть вблизи.

Генерал бросает взгляд на часовой браслет-татуировку — шестнадцать минут до прибытия группы — и кивает, поднимаясь из укрытия. Гуру следует за Бхимасеной. Сегодня Горакша-натх одет в серую военную форму без знаков различия — такую же, как у бойцов на записи. Форма непривычна, но на удивление удобна. Хмыкая от восхищения, Бхимасена наблюдает, как его спутник ловко скользит меж деревьями, сливаясь с тенями, возникает там, где его, по идее, не должно быть, и вновь пропадает. «Не знаю, что приобрела йога, — отмечает Бхимасена, — но разведка много потеряла, лишившись этого человека».

У генерала рябит в глазах.

Добравшись до кустов, пестрящих гроздьями соцветий, Горакша-натх опускается на землю и принимает позу лотоса — столь естественно, словно родился в ней. Генерал не удивился бы, узнав, что так оно и было. Свойственных новичкам попыток выглянуть из-за кустарника, рискуя обнаружить себя, гуру не предпринимает. Он вообще не шевелится, как если бы погрузился в глубокую медитацию. Время идет, генерал все чаще косится на браслет-татуировку, но, когда до прибытия группы остается три минуты, Горакша-натх оживает и поворачивается к Бхимасене:

— Надеюсь, вы позволите мне внести коррективы в сегодняшние учения?

Генерал колеблется не больше секунды.

* * *

— Со всем уважением и припаданием к вашим лотосным стопам, гуру-махараджа…

Поджарого бородача представили йогину как субедар-майора Марвари. Субедар — само почтение, но на дне глаз старшего группы прячется ирония.

— …хочу заметить: разве вы разбираетесь в военном деле? В спецоперациях?

— Пожалуйста, не называйте меня так. Вы не мой ученик, между нами нет отношений наставника и последователя.

— Да? — Бородач изумлен. — А по-моему, есть! Кто тут собрался учить нас воевать, если не вы, гуру-махараджа?