Беглец

— Понятия не имею, — фыркнула миссис Уэллс. — Когда в дело ввязывается полиция, лучше помалкивать и не совать свой нос в чужие дела, верно? Лично я всегда так делаю! Не то эти ублюдки непременно к чему-нибудь прицепятся — и поминай,, как звали! — Прервав свой монолог, она перевела дыхание и откашлялась. — Впрочем, не знаю... Думаю, им пока что еще не удалось наложить на него лапу. Вы не представляете, что они сделали! Сцапали его девушку, Синтию Мэттьюс. Кстати, а вы с ней знакомы?

— Да, кажется, знакома, — протянула Гусси.

— Да... так вот. Они отправились прямиком к ней домой. Держу пари, эти недоумки решили, что бедняжке что-то известно об этом деле. — Миссис Уэллс глубоко вздохнула. — Да, вот такие дела, Гусси. Ох, заболталась я, а мне пора бежать. Да, Гусси, милочка, так вы уверены, что корсет мне подойдет?

— Будет сидеть, как перчатка, — с жаром пообещала Гусси.

— Да, только вот я заказывала не перчатку, а корсет, — прокудахтала миссис Уэллс и разразилась смехом. Видимо, собственное чувство юмора сразило ее наповал. Даже на улице она все еще продолжала хохотать.

Хлопнула входная дверь, и Джонни немного расслабился. Дрогнули портьеры, и в комнату вошла Гусси.

— Старая сука, — проворчала она. — Держу пари, довольна! А я вот теперь своих денежек долго не увижу!

— Почему это? — тупо спросил Джонни.

— Да потому, что она теперь долго не придет! Станет обходить мою лавку стороной, аж пока этот проклятый корсет не превратится в лохмотья! А к тому времени она вообще сделает вид, что забыла, что осталась мне должна, понял?

— Тогда зачем ты отдала ей его?

— Да все потому, что она чуть ли не зубами вцепилась в эту проклятую штуку — хочу, дескать, примерить, и все тут! И что бы было, интересно знать, если бы она заглянула сюда?

— Ох! — Джонни вздрогнул и утер пот со лба.

— Вот тебе и «ох»!

— Послушай, я сейчас уберусь отсюда, — виновато пробормотал он, — не хочу, чтобы у тебя были...

— Оставайся, пока не стемнеет, — вдруг неожиданно для него великодушно предложила Гусси. — Только сиди здесь, а туда носа не высовывай! А стемнеет, тогда уйдешь.

— Спасибо, — с благодарностью выдохнул он.

— Не за что. Учти: я просто спасаю собственную шкуру. Если копы пронюхают...

— Не надо, — перебил ее Джонни, — ты только все испортишь. А я уж было подумал, что в тебе осталось хоть что-то человеческое!

— Иди к дьяволу! — фыркнула Гусси.

Она снова уселась за машинку и привычно качнула педаль. Та застрекотала, как кузнечик. Джонни принялся наблюдать, как она шьет.

— Интересно, — вдруг сказал он, — для чего они нагрянули к Синди? Да еще забрали ее с собой?

— Пустяки, — отмахнулась Гусси. — Зададут пару вопросов да отпустят, вот и все.

— Но ей же ничего не известно, — возразил он.

— Да не волнуйся ты так, ей-богу! Вот увидишь, через пару часов она будет дома.

— Да я вовсе и не волнуюсь, — возразил он. — Только лучше бы им и в самом деле побыстрее отпустить ее!

— Отпустят, вот увидишь.

— Это убьет Молли, непременно убьет. Ты ведь это знаешь, верно?

— Не убьет, — отмахнулась Гусси. — Ты ведь его не убивал, так? Ну и увидишь — Молли чудесно это переживет!

— Я его не убивал, — повторил Джонни.

— Знаю. Вот и не гони волну.

— Как ты думаешь, они и Молли в это впутают?

— Наверное.

— Господи, какого черта! — взорвался Джонни. — Как меня только угораздило в это вляпаться?! Чего это я вздумал сделать ноги, да еще...

— Тогда почему бы тебе самому не пойти к ним? — рассудительно спросила она.

— Ты шутишь?

— Но если ты его не убивал...

— Говорю же тебе — нет!

— Тогда тебе нечего бояться.

— Да уж, нечего! — Джимми сделал гримасу. — Думаешь, им не все равно, кто на самом деле пришил этого ублюдка? Держу пари, этим гадам лишь бы отрапортовать, что убийца под замком. Тот ли, другой — они и не почешутся!

— Может быть, — философски заметила Гусси. — А теперь помолчи, будь добр. Не то я опоздаю с заказом.

Он следил, как на другой стороне улицы одна за другой загораются витрины магазинов, как слабый желтый свет уличных фонарей пытается побороть сумрачную осеннюю мглу. Часы на стене в передней показывали десять минут шестого. Теперь вся улица уже сверкала огнями. Уличные фонари, словно часовые, отгородили залитый уютным светом теплый уголок корсетной лавки от остального мира, где было темно и пронзительно завывал ледяной ветер.

— Тебе пора двигаться, — прервала молчание Гусси. — Странно, что они все еще не заглянули сюда.

— Я бросил машину на Плезант, — сказал Джонни. — Держу пари, они решили, что я предпочел смешаться с толпой.

— Выходи через задний ход, — посоветовала Гусси. — Проберешься через двор, а потом перелезешь через забор. На улицу не выходи, там сейчас светло как днем. Тебя мигом засекут.

— Ладно, — кивнул он и остановился, кусая губы.

— В чем дело?

— Ни в чем.

— Боишься?

— Немного.

— Деньги есть?

— Немного есть.

Встав из-за машинки, Гусси подошла к стулу, сняла висевшую на нем сумочку и покопалась в ней.

— Вот, — сказала она, достав большой черный бумажник. — Тут немного, но больше у меня нет. Последнее время дела идут неважно.

Она сунула ему деньги, но Джонни заколебался.

— Ты вовсе не обязана...