Беглец

– Ага. Просто потому, что я не причиняю боль?

– По ряду причин. Но и по этой тоже.

– А зачем тебе нужно было переспать со мной? – сделав очередной глоток, я внимательно посмотрел ей в глаза. – Ведь очевидно, ты сделал всё так, что шансов этого не сделать у меня попросту не было.

– Это повысило шансы на успех моей директивы, – развела руками Алекса. – Мужчины так устроены, что они более лояльны к женщинам, с которыми у них произошёл половой акт.

– Действительно, как всё просто, – хмыкнул я. – И ведь не поспоришь, это реально так. Впрочем, женщин это тоже касается. Про синтов женщин я, конечно, не уверен. Ты стала более лояльна ко мне после полового акта, Алекса?

– Ммм… Не могу точно ответить. Кажется, в моём восприятии произошли какие-то изменения.

– И так у тебя бывает? Я думал, ты будешь более точна в формулировках.

– Я же говорила, у меня есть свои особенности и изъяны. А говорить расплывчато, это вообще в рамках моей спецификации. Как и, например, врать.

– Врать ты можешь и мне тоже? – немного опешил я.

– Нет, владельцу я врать не могу. Кстати, ты можешь выбрать, как мне тебя называть. По умолчанию я обращаюсь по имени. Но это может устраивать не всех.

– Да? Хорошо. Тогда называй меня эмм… Господин Великий Властитель Сумрака.

– Хорошо, Великий Господин Властитель Сумрака.

Я хохотнул, а девушка рассмеялась в ответ.

– Шутка, называй просто Оскар. Кстати, ты понимаешь шутки и есть у тебя чувство юмора вообще?

– Да, всё это входит в мою спецификацию. В ней основные алгоритмы связаны с коммуникацией. Юмор – одна из самых сложных вещей в этой области. Именно с этим, насколько мне известно, у моих создателей были самые большие сложности.

Функционал и особенности Алексы вызвали у меня неподдельный интерес. Особенно учитывая, что я получил в своё владение такое… я до сих пор не могу определиться с отношением и формулировкой. Слишком похожа на человека, чтобы назвать её вещью и даже синтом. Да и термин «разумное существо» тоже не вяжется. И чем глубже я пытался разобраться, тем больше удивлялся уровню этой технологии. Будто погружаясь в кроличью нору, за которой находится ещё одна нора, а потом следующая.

– Погоди, ты просто считываешь, что это шутка и смеёшься, имитируя веселье или у тебя действительно есть некая реакция на шутку? Ну как это сказать… Я вот, например, смеюсь, когда мне действительно смешно, это непреодолимая потребность организма. Вроде того же чиха или кашля.

Алекса поправила на себе халатик, заставив меня обратить внимание на её грудь. Зараза, ведь знаю, что это синт. Но, всё равно взгляд скользит по выпуклостям.

– В силу своей специфики, я владею считыванием мимики, тембра голоса, невербальных сигналов и много чего ещё. Мне очень легко понять, когда человек шутит и ждёт реакции от окружающих. Если моя задача войти в контакт с этим человеком, конечно, я смеюсь. Какой бы глупой и не смешной не была эта шутка. В этом случае, это полная имитация.

– А в другом?

– В другом мне действительно хочется посмеяться. Шутка, каламбур, ситуация. Мои чувства откликаются на это, вызывая вполне естественную для меня реакцию.

– В таком случае можно я тебе попрошу не смеяться над моими шутками, если они не кажутся тебе смешными, хорошо?

– Хорошо, – кивнула Алекса.

– И ещё одно, просто очень хочется попробовать, – прищурился я. – Мысль возникла, когда смотрел, как легко ты отжимаешься.

Я поднялся, убрал со стола всё что могло бы мешать. Сдвинулся, чтобы оказаться ровно посередине и уперев локоть в столешницу, протянул раскрытую руку Алексе.

– Хочу понять, сколько у тебя силы. Только борись в полную силу, хорошо? Наверняка в таких случаях ты должна имитировать слабость.

– Хорошо, – кивнула Алекса, хватая меня своими мягкими и нежными пальцами… которые буквально через секунду стали вдруг очень крепкими. – Ты прав, Оскар, в такой ситуации я бы непременно проиграла, каким бы слабым небыл соперник-мужчина.

– Раз, два, три, начали!

Нажим Алексы я прочувствовал буквально от плеча. Даже удивительно, на вид довольно тонкая и нежная рука может удерживать и даже пытаться прогнуть мою корягу, привыкшую махать катаной. Равновесие длилось несколько секунд, после чего я стал клонить руку девушки к поверхности. Вот угол наклона достиг примерно тридцати градусов. В этот момент руки качнулись обратно, немного выравниваясь. И тут я приложил все силы, буквально впечатав одним движением руку Алексы в стол, фиксируя победу.

– Точно не поддавалась?

– Нет, – покачала головой девушка. – Если сравнивать, я немного сильнее среднестатистического мужчины, который хоть немного следит за своим телом и мышцами. Но и не более того.

Я удовлетворённо кивнул. С одной стороны, Алекса вроде как моя и мои желания для неё в наивысшем приоритете, но с другой – а чёрт его знает, правда? Надо понимать, насколько опасной может быть эта… Бля! Синтка? Или как? Теперь я, по крайней мере, понимаю, что физически, ей со мной справится будет затруднительно, при условии, что она действительно не поддавалась.