Беглец из рая

«Беглец из рая» был начат Личутиным сразу после завершения романа «Миледи Ротман» в 2001 г. и закончен в 2004 г. История выхода в свет этого неординарного произведения непроста – об этом делится воспоминаниями сам автор: «Первую часть романа по просьбе Станислава Куняева отдал в журнал "Наш современник" с условием, что я буду писать, а он – печатать, как это водилось в девятнадцатом веке. Но сразу же случилась неувязка, столкновение характеров. "На прозу" в журнал сел новый редактор Воронцов, и когда я пришел в редакцию для разговора, он сразу ошарашил меня: де, название романа скверное, философия надуманная, конфликт не проработан. И вообще, сказал он, надо много с вами работать. Меня смутили не столько его назидательные речи и полное неприятие романа, сколько сам тон встречи, интонация и манера этакого столоначальника, имеющего власть, этот небрежный разговор через губу: я вдруг превратился в прошака, человека с улицы, а не писателя с сорока годами литературного стажа. Пробовал объясниться с Куняевым, но тот иль не понял случившегося, иль не захотел, но холодно, с черствым безразличием отвернулся от меня.

Но как можно было казнить иль миловать роман, рассуждать о его сути, если я принёс лишь четверть задуманной работы, и пока сам не ведал, чем закруглится книга, куда приведёт судьба моих героев, душа которых располовинилась между раем (деревней, природой) и адом (городом), исподволь истирающим в человеке его национальные родовые черты, которые в сущности и роднят нас с Богородицей, как её кровных детей, и с Иисусом Христом, рожденным Ею, а значит нашим старшим братом.

Станислав Куняев предложил напечатать лишь половину романа: там, где речь шла о деревне. Я не согласился. Произошла размолвка, которая длится и по сей день, хотя появились со временем новые, более сложные причины для конфликта. Но тут не место говорить о разногласиях, уже глубоко укоренившихся, перешедших на личности. Так я утратил последнюю и единственную журнальную площадку».

Единственное книжное издание «Беглеца из рая» состоялось в издательстве ИТРК в 2005 г.; он был опубликован также «Роман-газетой», удостоен Большой премии Союза писателей России. Но, в отличие от другой личутинской прозы, этот роман более не перепечатывался и до читателя практически не дошёл. Ошибка, которую призвано исправить настоящее собрание сочинений.

Ошибкой, однако, было бы и отделять этот роман от предыдущей прозы Личутина. Ведь в центре «Беглеца из рая» – проходящий через всё личутинское творчество тип маргинального героя («беглеца», «скитальца»), в расщепленном сознании которого – в ситуации национального выживания, исторических испытаний – реализует себя во всей драматичности архетип Раскола, вынесенный в заглавие исторической эпопеи писателя. Этот вертикальный стержень возводимого Личутиным, со старательностью столпотворца, русского мира позволяет показать его во всевозможной полноте, полногранности. Ведь диалектика русского пути такова: за расколом следует новый (пусть не всегда удачный) синтез и затем новое расщепление национальной судьбы, новое бегство из «рая»…

Эта идея и организует романное пространство «Беглеца из рая» – острополемичного, новаторского и для самого автора, и для нынешнего литературного процесса. Время действия здесь – переход от ельцинского к путинскому правлению (хотя политика дана лишь телевизионным фоном и через рефлексию героя). Главный герой – беглец поневоле: профессор психологии Павел Петрович Хромушин, бывший советник президента, выброшенный из кремлевского «рая» и теперь мрачно взирающий из московской берлоги на содеянное. Это тип «лишнего человека», унаследованный современной литературой из классики, – явление, отмеченное зарубежной русистикой.