Беглец между мирами (СИ)

Те же самые твари или другие, похожие на них, здесь тоже были. Они заполоняли многие пологие насыпи и скалистые утесы, своими группами и стадами. Некоторые, особенно огромные, похожие на пауков с человеческими телами, но с остроконечными лапами и двумя пирамидальными головами, поджав под себя конечности, спокойно лежали на пологих выступах гор, по которым текли реки грязи, а в трещинах тонкой скорлупы этих гор, мерцали потоки лавы. Эти потоки подсвечивали тела этих монстров, предавая им адский вид, дьявольских животных. Но эти омерзительные создания выглядели настолько умиротворенно, что трудно было поверить, что они способны на такую жестокость.

Поток образов завершился и Славика отпустил чудовищный водоворот обжигающих душу страхов. Его сознание пронеслось сквозь тысячи лиг, пронизывая грани миров, как стрела пробивает на вылет газетную подшивку, оставляя затягивающиеся кратеры позади своего полета.

Слава открыл глаза и увидел мерцающие ледяные кристаллики, инкрустированные в свод комнаты, которые самоцветами и алмазами сверкали, глядя на корчившегося, на влажном полу, человека. Ему было жутко холодно, как и в те злосчастные, бессонные ночи, когда он шел по леднику в поисках поселения сайлоков. Его тело била дрожь, но он заставил себя успокоиться и подняться с сырого пола. В углу по-прежнему сидел шаман сайлоков — Нойд. Его бесцветное лицо не выражало никаких эмоций, но ему показалось, что шаман разделяет чувство тревоги от всего открывшегося его сознанию. Слава поднялся и спросил:

— Что это было? Что за чудовищную вещь ты со мной сотворил? Я…я… — Он закрыл лицо руками и ритмично потер его своими холодными ладонями. — Я хочу знать, что это все неправда! Я не должен был это видеть! Видеть гибель своего мира! Зачем ты мне все это показал? — Сорвался он в крике и задохнулся порывом ледяного сквозняка, ворвавшегося в пещеру.

— Видения, которые так тебя огорчили всего лишь вуаль грядущего будущего, которая по дуновению ветра может вновь сокрыть эти чудовищные события и никогда не явить этому миру. Миры, в которых живут множество рас и народов, вскоре столкнутся с неизбежным хаосом, порожденным первозданным злом. Они будут рушиться как песчаные замки, развиваясь на ветру пеплом и тленом выжженных цивилизаций. Миллиарды живых существ, разумных, любящих, строящих планы на будущие, сметет в океан пустоты, словно крошки со стола после трапезы богов. Во вселенной запущен механизм, настолько древний и всеобъемлющий, всепоглощающий и необузданный, что гибель миров, просто неизбежна.

— Те существа, которых я видел: кто или что они такое? Почему они стремятся поглотить миры, в своих ненасытных чревах, не давая шанса всем этим расам наслаждаться миром и счастьем? — Его переполняла горечь, сравнимая только с горечью потери родных и близких людей. Он переживал события, явившиеся в видении, словно все миры погибли у него на глазах, а он остался последним разумным человеком во всех реальностях бытия. Вспышки-образы кружили перед его взором безжалостным хороводом, обрекая его собственную душу на невыносимые страдания. Эмоции так его захлестнули, что казалось, оставили рваную рану в груди, на месте того самого кристалла, с которым он сросся.

— Ты должен успокоиться и взять себя в руки! — Ласково, словно по-отечески усмирил его гнев Нойд. Еще не все потеряно. Миры еще можно спасти. Многие из тех событий, что тебе явились, уже произошли, еще больше из них еще не наступили и только богам известно, что может остановить существ из мира Зодиак. — Глаза Нойда не моргали, а ноздри мерно открывались, вдыхая новые порции воздуха ледяной пещеры. На месте рта зашевелились бугорки, словно под тонкой мембраной бледной кожи заиграли желваки и зубы в отчаянном оскале. Нойд умолк.

— Мир Зодиак? Что это за мир такой? — Славик был уставшим и растерянным. Его душа металась в заключении обессиленного тела, не находя покоя.

— Мир Зодиак — это один из закрытых миров, в котором живут те существа, которые станут погибелью всего живого в остальных мирах. — Ответил Нойд и продолжил: — Вселенная будет уничтожена, в том виде, в котором ее привыкли видеть, оставив после себя безжизненные пустыни и горы истлевших останков. В чертогах астрала застрянут миллиарды душ, которые будут обречены на вечные муки, а жизнь застынет посмертной маской, вырезанной из мертвого гранита миров. — Слова шамана гулким эхом дребезжали в сознании Вячеслава, и он знал, что это правда. Тихо гудящий кристалл в груди, казалось, подтверждал каждое слово Нойда.

— Что мне надо сделать, чтобы предотвратить гибель вселенной? — Спросил Слава. Он понял, даже почувствовал, что теперь он стал неким связующим звеном во всей этой истории, но ему не хотелось в нее вовлекаться. Теперь ему хотелось выведать у Нойда больше информации, чтобы понять, как ему вернуться домой.