Беглецы

Гундос понятия не имеет о подводных течениях, будоражащих спокойную гавань Кладбища, и уж подавно о том, что одно из них успело увлечь за собой и его. Его мир ограничен прямоугольными стенами страниц книг его любимых комиксов и хорошо организованной плоскостью стола машины для игры в пинбол. Оставаясь в этих границах, он с самого приезда чувствовал себя надежно защищенным от несправедливости и жестокости внешнего мира.

Странный выбор ребят, решивших отправиться на Аляску, его не удивляет — не его это дело. Он не чувствует внутреннего напряжения, мешающего жить Коннору, — тот и сам о себе способен позаботиться. Он не тратит время на размышления по поводу страстей, раздирающих Роланда, — с точки зрения Гундоса, от этого громилы просто следует держаться подальше.

Однако, согласно мудрому изречению, если ты не занимаешься политикой, политика все равно занимается тобой, и удержаться в безопасных границах маленького внутреннего мирка Гундосу не удается. Сам того не подозревая, он становится колышком на доске для игры в пинбол, да не каким-нибудь боковым, а самым что ни на есть центральным, и все пролетающие мимо шары неминуемо попадают в него.

* * *

Адмирал позвал его к себе, и Гундос, заметно нервничая, стоит на входе в бывший мобильный командный центр президента Соединенных Штатов. В помещении, помимо него и Адмирала, еще двое — мужчины в белых рубашках с черными галстуками. Черный седан, стоящий у трапа, очевидно, тоже принадлежит им. Адмирал сидит за рабочим столом. Гундос никак не может решить, войти ему или, развернувшись, бежать без оглядки куда глаза глядят. Однако Адмирал его уже заметил, и под его пристальным взглядом Гундос не в состоянии даже пошевелиться.

— Вы хотели меня видеть, сэр?

— Да. Садись, Закария.

Гундос, с трудом переставляя ноги, тащится на середину комнаты и садится в кресло, стоящее напротив рабочего места Адмирала.

— Гундос, — говорит он. — Так меня называют.

— Ты сам хочешь, чтобы тебя так звали? — спрашивает Адмирал.

— Ну… нет. Они меня так зовут. Но я привык.

— Никогда больше не позволяй другим давать тебе клички, — предостерегает его Адмирал, перелистывая страницы личного дела Гундоса. Мальчик поражен: он никогда не думал, что его жизнь настолько интересна, что ее описание может занять такую объемистую папку.

— Может, ты этого не понимаешь, — говорит Адмирал, словно прочитав его мысли, — но ты очень необычный мальчик.

Гундос не решается взглянуть на Адмирала. Он смотрит вниз, на шнурки ботинок, которые, по обыкновению, завязаны кое-как.

— Поэтому вы меня вызвали, сэр? Потому что я необычный мальчик?

— Да, Закария. И по той же причине ты сегодня отсюда уедешь.

Гундос наконец решается взглянуть на военачальника.

— Что? — удивленно переспрашивает он.

— Один человек хочет с тобой познакомиться. Он ищет тебя уже очень давно.

— Правда?

— Эти люди отвезут тебя к нему.

— Что это за человек? — спрашивает Гундос, а душе которого всегда жила надежда, что кто-то из его родителей до сих пор жив. Он всегда мечтал увидеть их. Пусть не маму, так хотя бы отца. Втайне он считал, что отец работает разведчиком и его смерть, о которой было объявлено много лет назад, была на самом деле фиктивной. Это, согласно теории Гундоса, была лишь официальная версия, а отец тем временем боролся со злом где-то на краю земли, совсем как персонаж его любимых комиксов.

— Ты ее не знаешь, — говорит Адмирал, одним махом разрушая все надежды, — но она хорошая женщина. Это моя бывшая жена.

— Я… не понимаю.

— Скоро поймешь. Не волнуйся.

Попытка успокоить мальчика приводит к диаметрально противоположному результату. Гундос волнуется, чем дальше, тем больше. В конце концов он начинает нервничать так сильно, что его бронхи заполняются слизью и бедняга начинает хрипеть при каждом вздохе. Адмирал с сочувствием смотрит на него.

— Что с тобой, парень? — спрашивает он.

— Астма, — с трудом произносит Гундос, улучив момент. Он достает из кармана ингалятор и вдыхает содержащуюся в нем смесь.

— Да, понятно, — говорит Адмирал. — У моего сына тоже была астма. Ему помогал «Ксолэйр». Купите ему этот препарат, — говорит он одному из людей в белых рубашках.

— Так точно, адмирал Данфи, — отзывается мужчина.

Шестеренки в голове Гундоса проворачиваются со скрипом, поэтому для осознания услышанного ему требуется несколько секунд.

— Данфи? — удивленно переспрашивает он. — Ваша фамилия Данфи?

— На Кладбище фамилий нет, — говорит Адмирал, поднимаясь и пожимая Гундосу руку. — До свидания, Закария. Увидишь мою бывшую жену, передай привет.

Гундос успевает лишь пропищать в ответ что-то нечленораздельное, потому что двое мужчин в черных галстуках подскакивают к нему, берут под руки и практически выносят наружу к ожидающей их машине.

* * *