Беглянка. Дорога к счастью

Она знала, что это не просто страсть. Тонкие разноцветные ниточки эмоций сплетались между собой и опутывали ее сердце незримой паутиной, мерцавшей радужным светом любви. Это первое, но такое сильное чувство накрыло внезапно и ошеломило своей яркостью. Таня не противилась, с радостью приняла его как данность, но признаться Саше было выше ее сил. Обнажить душу значило остаться совсем беззащитной, она пока не была готова к этому. Но любовь, кипевшая внутри, не желала ждать и упрямо диктовала свои правила, толкая на безрассудные поступки. Выбор был невелик: либо рискнуть, поставив на кон все, что имела, в погоне за счастьем, либо оставить все как есть и довольствоваться жалкими крохами.

Ночь давно вступила в свои права, темнота просочилась в каждый закоулок дома. За окном царила полнейшая тишина, лишь лай собак иногда нарушал ее. Все располагало к крепкому и здоровому сну, но Саша не мог уснуть. Нервно переворачивался с боку на бок и со злостью закрывал глаза. Когда очередная попытка провалилась, обреченно распахнул веки и уставился в потолок, увлеченно рассматривая неровности.

Неудовлетворенное желание все еще разливалось в теле неяркими всполохами. Избавиться от него не помог даже холодный душ, перед глазами все равно стоял образ Тани: глаза с поволокой желания, сочные губы, зовущие к поцелуям, налитая грудь, часто вздымавшаяся под тонкой тканью халатика.

Таня стала для него маниакальной зависимостью, в последнее время он не мог ни о чем думать, кроме нее. Сегодня был в сантиметре от исполнения мечты и одновременно гибели. Едва сдержался, чтобы не воспользоваться доверчивостью девушки и не поддаться низменным инстинктам. Уже представил, как прижмет к себе, настойчиво сломит возможное сопротивление и возьмет ее прямо там, на кухонном столе. Эта картинка, такая яркая и пошлая, совершенно не сочеталась с нежностью и мягкостью Татьяны. Он ужаснулся собственным фантазиям и поспешил сбежать, пока еще мог себя контролировать. Надо было что-то делать с этой формой шизофрении, иначе он рисковал сойти с ума.

Неожиданно дверь в комнату открылась, и он увидел женский силуэт, скользнувший внутрь. Саша не поверил своим глазам и потер их пальцами, но ничего не изменилось: силуэт не исчез, а наоборот, приблизился к кровати. Нехорошее предчувствие мурашками пробежало по позвоночнику: если Таня решилась прийти, значит, что-то произошло…

— Что случилось? — взволнованно спросил он, резко сел на постели и, нащупав кнопку ночника, включил его.

— Ничего…

Мягкий свет залил комнату, отчего Таня вздрогнула. Саша невольно скользнул взглядом по ее фигуре в тонкой ночнушке. В ярком луче ткань стала прозрачной, абсолютно не скрывая наготу, лишь подчеркивая женственные изгибы.

— Тогда зачем ты здесь? — выдохнул он и нервно сглотнул. От такого зрелища перехватило дыхание. Таня будто решила испытать на прочность его физиологию, которая не заставила себя ждать. Тело отреагировало мгновенно болезненным напряжением в паху.

— Поговорить.

— В моей комнате? Ночью? — на всякий случай уточнил Саша, осторожно намекая на опасность такого поступка.

Таня робко кивнула. Вся ее недавняя уверенность испарялась со скоростью света. Она пришла к нему, поддавшись внезапному порыву, но сейчас готова была трусливо отступить.

Саша откинул одеяло и встал. От вида его обнаженного тела в одних лишь боксерах в горле пересохло и колени предательски задрожали. Таня попятилась, но вскоре уперлась в стену. Бежать было некуда, да и незачем, она знала, на что шла, и очень хотела этого, просто сложно было решиться на отчаянный шаг. Не каждый день предлагала себя мужчине.

Саша медленно приближался к ней, словно дикий зверь, вышедший на охоту. Он давал ей шанс спастись, хотя сам был на грани. Неостывшее желание вспыхнуло в крови с новой силой и сжигало здравый смысл и благородство. Нависнув над ней, как скала, он открыто посмотрел в лицо. Ее нежный, по-детски чистый взгляд проникал в самое сердце, без труда срывая с него доспехи, заставляя биться свободно. Саша дернулся в бесполезной попытке отступить, спрятаться от опасных колдовских глаз, но не смог пошевелиться. Они затягивали его в свой омут, обещая всевозможные наслаждения.

— Чего ты хочешь?

Голос, с присущей только ему хрипотцой, эхом вибрировал в каждом потаенном уголке сознания Татьяны и пробуждал греховные мысли. Тело живо отзывалось на этот тембр сладкой дрожью поднимаясь от кончиков пальцев. Таня растворялась в этом чарующем звуке. Неожиданно все встало на свои места. Она интуитивно почувствовала, что делает все правильно. Что именно она должна помочь Саше перешагнуть через неуверенность.

— Я хочу, чтобы ты любил меня, — прошептала, не прерывая зрительного контакта.

От ее признания его сердце замерло на несколько секунд и помчалось ритмичной рысью. Душа раскрылась навстречу, Саша жаждал отдаться новому чувству, хоть и не признавался себе в этом, но боялся. Страх новой боли был слишком велик, надежно обосновался в его сердце и во сто крат превосходил крошечную надежду на счастье.