Бегство из рая. Сборник рассказов

– Такого не может быть! – он был категоричен, а мне не оставалось ничего другого, как возвращаться в город.

Но все ж возле магазина я остановился и решил зайти внутрь. Продавцы, по своей службе, общаются с большой группой сельских жителей, и, тем самым, становятся своеобразным накопителем информации сельской жизни. С ними делятся люди своими новостями, а она делится своими, и таким образом информация распространяется в селе быстрее, чем в интернете.

За прилавком стояла пышная красавица, словно сошедшая с полотен Рубенса.

– Добрый день, – поздоровался я.

– Добрый день, – пропел её нежный голосок.

– Пивко холодное имеется, – я понимал, чтобы расположить к себе продавца, надо сделать у нее покупку.

– Конечно, есть. Разве можно в такую жару пить теплое пиво. – При этом она блеснула своими карими глазами.

– Мне бутылочку, и откройте мне.

– Авы не боитесь за рулем пиво пить?

– Нет. От пива я не пьянею.

Я сделал глоток, конечно, оно было не первой свежести, но я не подал виду.

– Тихо у вас в селе. Где это ваши люди сейчас?

– Сейчас в селе горячая пора. Работают в поле и малый, и взрослый.

Я решил тогда идти напролом.

– Вы не подскажите мне. У вас позавчера никто из людей не пропадал.

Девушка немного задумалась, словно, решая делиться ли новостью с приезжим.

– Вообще-то, можно сказать, что в селе пропал человек. Но, можно сказать, что и не пропал.

– Почему вы так говорите?

– Потому что пропала одна девушка Светлана Зайцева. Но дело такое, что она частенько так пропадает с села на несколько дней, а затем снова возвращается. Погастролирует в городе и домой едет.

– Но она ж еще не возвратилась?

– Нет. Это мать её мне сказала сегодня только. Час назад она здесь была.

– Дайте мне её адрес. Я поеду к ней.

Продавщица дала мне адрес, и я поехал к дому Светланы.

Село некогда ухоженное и добротное, сейчас не радовало глаз своими развалинами и бурьянами. Буквально, через двор чувствовалось отсутствие в доме крепкого хозяйства, строения облезли, покосились; заборы поломаны, деревья не подрезаны, бурьян вымахал в человеческий рост. Что за орда прошлась по этим некогда цветущим садам и огородам – постоянно задавал я себе вопрос такой, проезжая по деревням. Печальное зрелище.

Не менее печальное зрелище представляла собой хата Светланы Зайцевой.

Я открыл калитку и позвал:

– Хозяйка дома?

Никто не подавал никаких признаков жизни. Я сделал несколько шагов по направлению к дому, на что недовольным лаем набросилась на меня дворняжка, до этого мирно дремавшая в разбитой деревянной будке. Видно, собачий лай пробудил хозяев этого дома, и я послышал, как скрипнула дверь и появилась заспанная женщина в грязном цветастом халате.

– Чего надо? – недовольно спросила женщина.

– Здесь живет Светлана Зайцева?

– Допустим, а что дальше?

– Мог бы я её увидеть?

– Зачем? Вы что из соцслужбы?

– Нет. Поговорить мне надо с ней. Не беспокойтесь, я не желаю ей ничего плохого.

Тут в дверях показалась маленькая лет шести девочка, босая, в ситцевом платье.

– Мама, я хочу кушать.

– Ты всегда хочешь кушать, иди в дом присмотри за Игорьком, я сейчас приду к вам.

Девочка исчезла, женщина подошла ко мне ближе, и дохнула в меня пьяным перегаром.

– У тебя закурить имеется?

– Сейчас я принесу, – я побежал к машине, где в бардачке лежала пачка сигарет.

– Вот держите сигареты. Я дарю вам всю пачку.

Глаза у женщины загорелись огоньком благодарности.

– Спасибо.

– Так я могу увидеть Светлану?

– Я б её тоже хотел видеть.

– Как это вы хотите её видеть, – удивился я.

– А так вот получается, что для неё мать уже не авторитет. Отбилась совсем от рук. Делает, что хочет. Вот, когда ей исполнилось пятнадцать лет, так и понесло её. Меня не слушает, что хочет, то и делает. Может уйти к своим подругам ночевать, и мне о том ничего не сказать. Вот и сейчас куда-то ушла и никому ничего не сказала. Уже третий день пропадает где-то, а в доме куска хлеба нет, детей нечем кормить. Ведь мне приходится сидеть с годовалым сынком, вместо того, чтобы пойти к людям поработать и принести домой какую-нибудь еду. Ну, возвратится она, то я ей задам трепку. Такая она у меня непослушная стала, что никакого сладу с ней нет.

– А куда же она могла пойти, вы не можете подсказать?

– Не знаю.

– В милицию вы обращались?

– Нет. Думаю, зачем беспокоить органы, может Светлана скоро сама завалится.

– А у нее подружки имеются?

– Да, вон через пару дворов живет её подружка, но она тоже ничего не знает. Я ходила к ней.

– А подружку, как зовут?

– Валя.

– Спасибо, вам.

– Извините, меня, но не могли бы вы меня выручить?

– В каком смысле?

– Одолжите мне немного денег. Я вам их обязательно верну. Вот только получу детские и отдам.

Я вытянул свой портмоне, достал купюру и протянул женщине. При этом я не чувствовал себя благодетелем, ибо предполагал на какие цели пойдет мое подношение. Может мне не следовало этого делать, но я не мог отказывать женщине, тем более матери. Как всё в мире запутано, как трудно разделить добро и зло.