Бегство Квиллера

— Значит, Доминик Лафардж — уроженец Франции, натурализовавшийся в Таиланде, и он взял билет на этот утренний рейс. Ему пришлось натурализоваться, потому что он работает на Шоду и она оплачивает его счета. По слухам, которые дошли до меня, Лафардж живет в Таиланде последние десять или одиннадцать лет, и он главное связующее звено между потоком оружия, поступающего в руки Шоды, и переправкой его силам повстанцев в Индокитае. — Он раздавил в пепельнице окурок. — Я не представляю, что ой делал в Сингапуре и почему утром летит в Бангкок, но если ты меня спросишь, то бьюсь об заклад: скорее всего, он посещал свою хозяйку, ибо сейчас она именно здесь. — Он достал еще одну сигарету. — Резонно?

— Всего лишь слухи. Насколько на них можно полагаться? Я даже не предполагал, что удача сразу же придет мне в руки. Я уже, начал приходить в отчаяние, понимая, что, как только я найду подход к Шоде и ее организации, я окажусь в смертельно опасной зоне открытого пространства, на котором мне придется выверять каждый свой шаг, да и то у меня будет всего лишь один шанс из десяти остаться в живых. Такое веселенькое мне выпало задание.

— Слухи, которыми пользуюсь я, куда надежнее, чем большинство им подобных. Могу ручаться, что полученная информация о Лафардже полностью соответствует истине. Я занимаюсь торговлей оружием, так? Так что мне приходится знать и других, кто имеет к нему отношение. И если ты собираешься завтра сесть на хвост этому типу, ты, по крайней мере, знаешь: это тот человек, который тебе нужен. Но что ждет тебя по завершении полета, знает только Бог — и ответственности за тебя нести я не собираюсь. Ты вторгаешься на территорию Шоды.

Встав, я стал прохаживаться вдоль стены, разглядывая и снимки, и черный высушенный обезьяний череп, и пачку сигарет с пулевым отверстием, и, завершая разговор с Джонни Чеком, я понял, на какой риск я иду — у меня даже мурашки по коже пошли.

— Если я полечу этим рейсом, то не хочу, чтобы ты заикался о нем хоть кому-нибудь.

Тщательно растерев окурок, он поднялся, сунул руки в карманы и выразительно пожал плечами.

— Если что-то пойдет не так, сам ломай голову, Джордан. И если кто-то узнает отвоем намерении лететь этим рейсом, то уж только не от меня. Я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.

Прежде чем выйти через заднюю дверь, я сполоснул лицо в маленькой ванной комнатке, пахнущей сандаловым деревом; спустившись по лесенке, я миновал заваленный грузами сарай и через другую дверь вышел к проходу, заставленному пустыми ящиками, корзинами, мятыми канистрами и банками из-под масла; его освещал единственный тусклый фонарь на углу склада.

— Мягкой посадки, — пожелал мне на прощанье Чен, возвращаясь к себе.

Я провел не меньше тридцати минут, изучая обстановку по берегу реки, прежде чем позволил себе выйти на улицу; по пути я убеждал себя, что даже часть информации, полученной мною, не позволит вляпаться в ловушку; я заставлял себя поверить, что, наконец, я нашел подход — подход к Шоде, с которого сегодня вечером и начнется мое задание.

8. Рейс 306

— Будьте любезны, мистер Джордан, подойдите к ближайшему служебному телефону!

Я не двинулся с места.

Звонить может только Чен.

“Если я полечу этим рейсом, то не хочу, чтобы ты заикнулся о нем хоть кому-нибудь”.

“Я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести”.

Так что это может быть только Чен, только он знает, что я здесь, не считая служащих авиакомпании, но они не стали бы приглашать меня к служебному телефону, а связались бы с контрольной стойкой. Да, это только Чен. Последние два часа я тщательно изучал окружение — и систему таможенного контроля, и бар, и проходы к накопителю — потому что оттуда, от десятого прохода, начиналось мое длительное и опасное пребывание на поверхности, и для обеспечения безопасности своих тайных замыслов я должен ускользнуть отсюда чистеньким.

Теперь я мог только состроить совершенно равнодушное лицо и немедленно удалиться, не привлекая к себе внимания, но быть настороже, чтобы мгновенно отреагировать на любое изменение ситуации. Нет ничего хуже, когда остается каких-то десять шагов и ты уже становишься полностью иным человеком и приступаешь к заданию, вдруг слышишь, как твой псевдоним громогласно произносят вслух. Я позволил себе переждать полминуты, но вокруг меня не произошло ровно никаких значащих изменений: никто при этих словах не повернулся на пятках, никто не двинулся в мою сторону, никто не кинулся к телефону.

Поэтому я снялся с места, ибо в противном случае они повторят вызов, чего мне не хотелось. Я снял трубку.

— Да?

— Это мистер Джордан?

По нервам у меня прошла ледяная волна ужаса. Это был не Чен. Я услышал женский голос. Невероятно. Поправка: невероятно, но так оно и было.

Они меня засекли.

— Простите, это мистер Джордан?

Голос молодой женщины, родом явно из Азии, с легким японским акцентом.