Бегство Квиллера

- Да ты же только что пришел, ради Бога. - Он поднял, руку, подзывая бармена. - Ты же знаешь Флодеруса, не так ли? - спросил он.

- Кого из них?

Он криво усмехнулся.

- Хороший вопрос. Чарльза, конечно. Чарльза Флодеруса. Я помнил, что один из них имел отношение к краху курьерской связи с Триестом, и Бюро далеко не сразу уловило гнилостный запах с той стороны: этот человек был пять лет двойным агентом, прежде чем погорел из-за женщины. Чарльз был совсем другим: они были дальними родственниками, но кровная связь тут не сказывалась, и Чарльза знали как человека, глубоко преданного секретной службе. Кроме того, он был высокопоставленным оперативником, разработчиком операций в СИС.

- А что с ним? - спросил я Пеппериджа.

- Он и сделал мне это предложение. - Он искоса глянул на вошедших посетителей, которые показались у меня за спиной. - Понимаешь, в свое время я оказал ему услугу. И весьма благородно с его стороны, что он ее не забыл.

Я невольно прислушался к его словам. Так, значит Флодерус сам обратился к нему? Да, с его стороны это благородный жест. Он всегда был очень осторожен и весьма требователен к людям.

- Мы переговорили по телефону, - продолжал Пепперидж. - В сущности, мы не виделись. - Взгляд у него стал рассеянным. - Он не знает, что я... ну, не в лучшей форме. Разговор шел в общем, никаких обещаний, никаких имен и тому подобного, полная секретность. - Когда подошел бармен, он попросил повторить и затем сказал мне: - Как я говорил, он в курсе, что я немного занимался Азией. - Голова у него качнулась. - Пару раз, вроде, и ты там бывал?

- Да. Мы кого-нибудь знаем из этой публики?

- Что? Я лично никого не знаю. Тебя что-то беспокоит?

- Нет.

- Там всего лишь мужчина и женщина, которые держатся за руки под столом.

- Пока они не обращают на тебя внимания. ? Он нахмурился.

- Я слишком громко говорю?

- Все относительно. - Если Флодерус в самом деле предложил ему заняться оперативной работой, тогда он должен держать его под колпаком. Немалое число из тех, кто заходит в "Медную Лампу", появляются из коридоров отдела кодов и шифров в компании со вторыми и третьими секретаршами иностранных посольств.

Несколько секунд Пепперидж изучал пару за соседним столиком, а потом сказал, понизив голос:

- Просто влюбленная пара. Во всяком случае, старина, ты их не интересуешь. - Появился бармен с заказом, и Пепперидж поднял бокал: - Твое здоровье. Что тебя ждет - рак или что-то иное?

- Это верно.

- Понимаешь ли, - занервничал он, - я имел в виду работу на иностранное правительство, но с трудом представляю тебя в этой роли.

- На какое именно?

- Дружески расположенное к Западу. Этого достаточно?

- Не совсем. - Я подбавил несколько капель ангостуры в мой тоник и уставился на вскипающие пузырьки. Было бы более чем странно работать на иностранное правительство. Я привык к сверхсложным заданиям в Бюро, которым до выхода в поле предшествовала сверхсложная подготовка, даже - если предстояло оказаться по ту сторону занавеса - круглосуточные вахты в Лондоне в ожидании связи со мной, оперативный дежурный, который обеспечивал меня всем, что мне требовалось: контакты, курьеры, документы, и исчерпывающая информация, когда менялось задание, связь через штаб-квартиру в Челтенхеме с шефом Службы контроля в Лондоне, обладавшим властью принимать решения, которые давали ему немедленный выход на премьер-министра.

- И, конечно, потрясающие деньги, - добавил Пепперидж.

- На это мне Ломан и намекал. ? Он с отвращением хмыкнул.

- Ломан? Его денег не хватит даже на мешочек с жареной картошечкой. Я имею в виду что-то стоящее.

- Я все равно не знаю, что с ними делать.

- Купи себе другую модель "Дженсена". Ты же их предпочитаешь?

- Я имею в виду не игрушки.

- Тогда переведи их на ветеринарную лечебницу и сразу забудь. - Он снова в упор посмотрел на меня: - Должен тебе сказать, ты заинтересовал меня.

- Чем именно?

- Может, передать все тебе...

- Забудь. - Я не стал бы работать ни на Флодеруса, ни на иностранное правительство.

- У тебя есть с собой кредитная карточка?

- Нет.

- Ну, так есть у меня.

Из вежливости я отказался и встал уходить. Я хотел покинуть его, пока он окончательно не напился и не дошел до жалкого состояния.

"Да у тебя просто крыша поедет. Холмс. Совершенно верно.

Пробило восемь часов, и передо мной был широкий выбор: в Ковент-Гардене шла "Жизель", но билетом я не обзавелся и мне туда не попасть. То же самое и с остальными театрами: те представления, на которые я мог получить билет, меня не интересовали. В клуб идти не хотелось, потому что те, кого я мог там встретить, будут нести невразумительную ахинею, а ее с лихвой хватило при общении с Пеппериджем. Не привлекал меня и ужин в одиночестве: пища - одна из немногих радостей жизни и ее надо с кем-то делить. Мойра была в Париже, а Лиз по пути в Нью-Йорк; в Лондоне была Ивонна и ее можно было бы вытащить из дома, но до чего же я докатился - ищу спутницу, потому что мне нечем больше заняться? Об этом ей лучше не говорить.