Бегство охотника

— Стой здесь! Стой здесь! Стой здесь! — крикнул Рамон через плечо, бросаясь вдогонку за двойником. Вряд ли пришелец и впрямь остался на месте, но если тот задержался хотя бы на мгновение, это дало им шанс. А потом, когда Маннек, по его расчетам, уже не мог его слышать, он замолчал и вкладывал все силы в бег. Если бы они успели добежать до плота и столкнуть его в воду, они могли еще уйти от этого ублюдка. Черт, а ведь они могли бы находиться уже далеко отсюда. Если бы Рамон не строил этого чертова шалаша… если бы на этой pinche реке не случилось чертова водопада… если бы не случилось всех этих задержек, Рамону не пришлось бы ломиться через лес, высоко поднимая ноги, чтобы не споткнуться о корни и камни, а по пятам его не гнались бы инопланетянин со своей ручной чупакаброй. До него дошло, что он кричит — двойнику, который оторвался настолько, что Рамон его даже не видел.

— Беги! — орал он. — Беги, да беги же, ублюдок!

Если бы только успеть добежать до реки…

Рамон добежал до реки. Вода пенилась, и рев водопада казался громче, чем ему запомнилось. Двойника нигде не было видно, а на месте плота на грязном берегу темнели только глубокие борозды. Потребовалось не меньше секунды, чтобы Рамон поверил в это. Движимый смертельным страхом, отчаянием и паникой, двойник каким-то образом ухитрился столкнуть плот в одиночку, что Рамону представлялось невозможным. Утопая по щиколотку в грязи, он бросился вперед, и там, в пяти метрах от берега, в десяти, если не больше, от того места, где он находился, качался на вспененной воде плот с лихорадочно сжимавшим рулевое весло двойником. Рамон разглядел его круглые от страха глаза.

— Стой! — крикнул он. — Давай обратно! Стой!

Мужчина на плоту махнул в ответ; жест вышел какой-то отчаянный, лишенный смысла. Рамон замысловато выругался и нерешительно ступил в воду. Оглянувшись через плечо, он увидел появившихся из леса Маннека и чупакабру. Они спешили, но тяжелый поводок и полученные Маннеком травмы немного замедляли их. Рамон махнул пришельцу рукой с растопыренными пальцами, словно говоря: «Все в порядке, я все сделаю», — и сразу, не дожидаясь ответа, набрал в грудь воздуха и нырнул. Халат мгновенно пропитался водой, но Рамон не стал задерживаться, чтобы скинуть его. Пейзаж под водой, казалось, заволокло туманом: вспененная водопадом вода и поднятая муть не давали разглядеть ничего на расстоянии больше метра. Отчаянно загребая руками и ногами, Рамон поплыл в том направлении, где, по его расчетам, находился плот.

Двойника, как и его самого, несет течением, напомнил себе Рамон. Значит, плывут они с одинаковой скоростью. Все, что ему нужно, — это одолеть разделяющее их расстояние. Однако крутило подводные потоки изрядно, и Рамон чувствовал, как колотит его вода, когда попытался вынырнуть и вздохнуть.

— Мазафака! — заорал он, стоило голове его оказаться на поверхности, и рот его наполнился водой прежде, чем он успел сказать что-нибудь еще. Плот приблизился, но не настолько, насколько он надеялся. Блеснула вспышка разряда — Маннек открыл стрельбу с берега. Двойник завопил и принялся орудовать веслом. Рамон набрал в легкие воздуха и снова нырнул. Может, Маннек попадет в этого сукина сына и решит все Рамоновы проблемы.

Вода неприятно холодила кожу, но не так беспощадно, как выше по течению. Может, они одолели больше расстояния на юг, чем полагал Рамон. А может, вода потеплела от дождя. Поверхность реки осветилась еще двумя вспышками Маннековых разрядов. Значит, по крайней мере, плот еще близко. Он успел увидеть в подводном полумраке воронку водоворота, и это подготовило его ко встрече с основным обрушившимся с водопада потоком. Вода ударила его в живот с силой крепкого кулака. Он разом лишился запаса воздуха и замолотил руками, пробиваясь сквозь рой пузырьков к поверхности.

Река здесь текла определенно быстрее. Маннек казался отсюда крошечной фигуркой на далеком берегу. Странное дело, но чупакабра неслась вдоль берега, освободившись от сахаила, — так, словно за ней гнались все демоны ада. Рамон сплюнул воду и вытянул шею, пытаясь разглядеть плот с двойником. Тот успел отгрести дальше от берега и орал что-то, раскрасневшись до свекольного цвета и широко открывая рот. Рамон так и не понял, кому эта задница кричит: ему, Маннеку или Господу Богу. Маннек, похоже, отказался от бесполезной стрельбы, поэтому Рамон больше не нырял. Волны швыряли его как щепку: плот медленно приближался, потом поток разнес их дальше друг от друга, потом опять сблизил. Двойник стоял теперь на коленях, как можно дальше выставив весло. Он продолжал кричать. Рамон так и не мог разобрать слов, но, судя по выражению лица двойника, тот подбадривал его.