Бегство в мечту

— Вот так!.. Уф! — смахнул он со лба капельки нота. — Будем считать это утренней зарядкой… Ну все, хватит… Полей мне, пожалуйста, на спину из ведра…

Фыркая и отдуваясь, он растерся полотенцем и надел футболку.

— В чем-то я даже завидую им, — признался он. — В подобной жизни есть свои преимущества, которые сложно переоценить. Ты посмотри, какая красота кругом…

— Володя, — сказала я, — Я хотела поговорить с тобой…

Он настороженно замер, впившись в меня взглядом.

«Дурачок, — улыбнулась я про себя, — да не съем же я тебя в конце концов. Что же ты такой… Телохранитель…»

— Я хотела спросить… Я тебе нравлюсь? — напрямик спросила я.

Он закусил губу и как-то сник. Я удивилась, не ожидая такой реакции. Не понимая, я смотрела на него и ждала ответа.

— Настя… Понимаешь, все это очень сложно, — словно через силу заговорил он. — Все намного сложнее, чем ты думаешь…

— Ты женат? — испугалась я.

— Нет-нет, — замотал он головой, — тут другое… Понимаешь…

— Тебе мешает то, что я… твой начальник? Да, я понимаю, что не очень правильно с моей стороны начинать первой разговор об этом… Но…

— Послушай меня… Я должен тебе это сказать. Я долго не мог, не имел возможности… Но теперь я думаю, что…

— Ребята, — окликнул нас от дороги женский голос, — Семен Павлов дома? Или Таня?

Повернувшись, я увидела держащую велосипед молодую женщину. Через плечо у нее была перекинута огромная кожаная сумка почтальона.

— Для него телеграмма, — сказала она.

— Дядя Семен! — крикнула я. — Вам почту принесли.

На крыльцо вышел Павлов и доброжелательно кивнул почтальонше:

— Здравствуй, Катенька. Что нам сегодня сорока на хвосте принесла?

— Телеграмма, — она взглянула в бумажку. — Вам, для Светловой Настасьи Дмитриевны.

— Мне? — удивилась я. — Что же у них там случилось такое, что они меня даже здесь нашли?

Павлов расписался в бланке, раскрыл сложенную вдвое телеграмму, прочитал текст, непонимающе помотал головой и перечитал еще раз. Потом глухо ахнул и как-то испуганно посмотрел на меня.

— Что такое? — насторожилась я.

Он молча протянул мне телеграмму. Недоумевая, я пробежала глазами по клеенным полоскам.

«Срочно возвращайтесь, — требовал текст. — Я получил результаты независимой экспертизы. С составителями «липы» уже работают парни из отдела внутренней безопасности МВД. Это был не «несчастный случай. Кулагин».

— Как это понимать? — спросила я. — Что за «липа» и что за отдел внутренней безопасности? Как это — «не несчастный случай»? А что же это было?

— Убийство, — глухо сказал Павлов. — Все-таки убийство…

Глава шестая

ТУМАНОВ

Здравствуй, чужая милая, радость мечты моей.

Мне же не разлюбить тебя до самых последних дней.
Болью ведь отзовется осень нам дружбы той,
Может, о ней придется нам пожалеть весной…
Прошлое не воротится, и не поможет слеза,
Поцеловать мне хочется дочки твоей глаза…

А.Солодуха.

Туманов сидел на скамейке возле фонтана и, забросив ноги на капот зеленого «джипа-чероки» и подставляя лицо теплому ветерку, наслаждался все еще щедрым солнцем «бабьего лета». Писк радиотелефона заставил его вздрогнуть, возвращая из грез в реальность.

— Слушаю, — сказал он, прислоняя к уху легкую японскую трубку.

— Андрей Дмитриевич, — сказала секретарша, — к вам пришла журналистка. Я сообщила ей, что у вас нет времени на интервью, но она просто-таки умоляет уделить ей пару минут. Боковицкий сжалился … или заинтересовался ее длинными ногами, но он уже ведет ее к вам… Я должна была вам сообщить…

— Хорошо, Наташа, — сказал Туманов. — Королев звонил?

— Да. Он будет ждать вас в суде через час. Уверяет, что возможен только благоприятный исход.

Прищурившись, Андрей посмотрел на строительную «люльку», поднимавшую реставраторов на третий этаж башни.

— Когда ремонтники обещают наконец закончить свою возню? — спросил он. — Они путаются под ногами третий месяц. Неужели нельзя ускорить?

— Они еще внутри помещения полгода проработают, — напомнила ему девушка, — раньше не успеть. А согласно условиям аренды замка…

— Ненавижу, когда я работаю в кабинете, а за окном на меня какая-то усатая морда в панамке пялится…

— Андрей… Дмитриевич, — сказала секретарша. — Кончай брюзжать. Выиграешь ты это дело, не переживай. А ремонтники не помеха. Когда понадобится, — он услышал, как девушка усмехнулась, — мы задернем шторы… Если будет что-то важное, я позвоню. Удачи.

— До вечера, — сказал Туманов, отложил радиотелефон и посмотрел на приближающихся к нему по песчаной дорожке Боковицкого и журналистку.

Девушка была совсем молоденькая, очень хорошенькая и немного испуганная. Туманов подумал, что ее настойчивость скорее всего вызвана отчаянием от предыдущих неудач. Судя по напряженному лицу, она была готова расплакаться, если услышит отказ и в этот раз.