Бегущая могила (ЛП)

Ему не хотелось отпускать ее, но он достаточно имел дело с травмированными людьми в армии, и сам был одним из таких людей после взрыва машины, в которой он ехал, и потери половины ноги. Он знал, что в таких случаях, когда на самом деле нужны физическое утешение и доброта, просить переживать катастрофу в ее непосредственном послевкусии означает, что дебрифинг стоит отложить.

Когда они вместе направились через лужайку к низкому гостевому домику, одному из трех в ряду, Страйк обнял Робин за плечи. Когда он отпер дверь и отступил, чтобы впустить ее, она переступила порог в состоянии недоверия, ее взгляд блуждал от кровати с балдахином до множества подушек, которые Страйк счел чрезмерными, от чайника, стоящего на комоде, до телевизора в углу. Комната казалась невообразимо роскошной: иметь возможность приготовить себе горячий напиток, иметь доступ к новостям, управлять собственным выключателем света…

Она повернулась, чтобы посмотреть на своего партнера, когда он закрывал дверь.

— Страйк, — сказала она с дрожащим смешком, — ты такой худой.

— Я, блядь, худой?

— Как ты думаешь, я могла бы что-нибудь съесть? — робко, словно прося о чем-то неразумном, спросила она.

— Да, конечно, — сказал Страйк и подошел к телефону. — Что ты хочешь?

— Все, что угодно, — сказала Робин. — Сэндвич… что угодно…

Пока он набирал номер главного отеля, она беспокойно перемещалась по комнате, пытаясь убедить себя в том, что она действительно здесь, прикасаясь к поверхностям, разглядывая обои с листьями и керамическую голову оленя. Затем из одного из окон она увидела джакузи, вода в которой казалась черной в ночи и отражала деревья за ней, и ей показалось, что она видит безглазого ребенка, вновь поднимающегося из глубин крестильного бассейна. Страйк, наблюдавший за ней, увидел, как она вздрогнула и отвернулась.

— Еда уже в пути, — сказал он ей, положив трубку. — Печенье возле чайника.

Он закрыл шторы, когда она взяла два печенья в пластиковой упаковке и разорвала ее. Проглотив их в несколько приемов, она сказала:

— Я должна позвонить в полицию.

Звонок, как и мог предположить Страйк, не был простым. Пока Робин, сидя на краю кровати, объясняла оператору, зачем она звонит, и описывала состояние и местонахождение мальчика по имени Джейкоб, Страйк нацарапал на клочке бумаги: “Мы здесь: Фелбриг Лодж, гостевой дом “Брэмбл” — на листке бумаги и передал его ей. Робин назвала этот адрес, когда ее спросили, где она находится. Пока она говорила, Страйк отправил смс Мидж, Барклаю, Шаху и Пат.

— Забрал ее. Она в порядке.

Он не был уверен, что второе предложение соответствует действительности, разве что в самом широком смысле — отсутствие непоправимых физических повреждений.

— Они собираются послать кого-нибудь поговорить со мной, — наконец сказала Робин Страйку, повесив трубку. — Они сказали, что это может занять час.

— Даст тебе время поесть, — сказал Страйк. — Я только что сказал остальным, что ты выбралась. А то они уже с ума сходят.

Робин снова начала плакать.

— Прости, — вздохнула она, как ей показалось, в сотый раз.

— Кто тебя ударил? — спросил он, глядя на желтовато-фиолетовые следы на левой стороне ее лица.

— Что? — сказала она, пытаясь сдержать поток слез. — О… Уилл Эденсор…

— Что?

— Я сказала ему, что его мать умерла, — жалобно произнесла Робин. — Это была ошибка… или… я не знаю, была ли это ошибка… Я пыталась достучаться до него… Это было несколько дней назад… это или секс с ним… прости, — снова заговорила она, — столько всего произошло за последние несколько дней… Это было…

Она прерывисто вздохнула.

— Страйк, мне очень жаль Шарлотту.

— Как, черт возьми, ты об этом узнала? — спросил он с удивлением.

— Я видела это в старой газете сегодня днем… это ужасно…

— Все так, как есть, — сказал он, в данный момент Шарлотта интересовала его гораздо меньше, чем Робин. Его мобильный зажужжал.

— Это Барклай, — сказал он, прочитав текст. — Он говорит “спасибо, блядь”.

— О, Сэм, — всхлипывала Робин, — я видела его неделю назад… Разве это было неделю назад? Я наблюдала за ним, в лесу… Я должна была уйти тогда, но я не думала, что у меня есть достаточно для ухода… прости, я не знаю, почему я все время п-плачу…

Страйк сел рядом с ней на кровать и снова обнял ее.

— Прости, — всхлипывая, сказала она, прижимаясь к нему, — мне очень жаль…

— Хватит извиняться.

— Просто… облегчение… Они заперли меня в ко-коробке… и Джейкоб… и Манифестация была…. — Робин снова задыхалась: — Лин, что с Лин, ты нашел ее?

— Ее нет ни в одной из больниц, которые обзванивала Пат, — сказал Страйк, — если только она не поступила под другим именем, но…

Его мобильный снова зажужжал.

— Это Мидж, — сказал он и прочитал текст вслух. — “Спасибо, блядь, за это”.

Телефон зажужжал в третий раз.

— Шах. “Спасибо, блядь.” Как насчет того, чтобы подарить им всем словари на Рождество?

Робин начала смеяться и обнаружила, что не может остановиться, хотя слезы все еще капали из ее глаз.

— Подожди, — сказал Страйк, когда его телефон снова зажужжал. — У нас что-то новенькое. Пат спрашивает: “Она действительно в порядке?”