Бегущая от Мендельсона

Он посмотрел на Джанхота и перешел на осетинский язык, что-то горячо объясняя своему другу. На лице Джанхота выражался едва заметный скепсис. Он похлопал Айларова по руке, затем вышел в коридор и тут же вернулся. Следом за ним в палату вошла медсестра и сказала, что Теймуразу Майрамовичу пора сделать укол. Тот сначала отказывался, но нам троим совместными усилиями удалось убедить его в необходимости этой процедуры.

После того как медсестра вышла, я сказала:

– Теймураз Майрамович, я думаю, вам не стоит так волноваться. Если Мадину действительно похитил Себетов, то, по крайней мере, она жива. Убивать девушку ему нет никакого смысла. К тому же я не думаю, что он ее похитил. Ведь он приходил ко мне вчера! И явно хотел знать, где находится Ксения, то есть Мадина. Значит, он сам этого не знает! Я думаю, она просто сбежала, испугавшись того, что вы узнаете о ее задержании в пьяном виде за рулем. Она же не знала, что Бобков – мой старый знакомый, липовый милиционер, и я уже разрулила этот вопрос!

Уж не знаю, что сильнее подействовало на Айларова, мои слова или успокоительный укол, однако вскоре он впал в полусонное состояние, а потом и вовсе задремал. Джанхот сделал мне знак, и мы вместе вышли из палаты.

– Я позвоню Иналуку Алибековичу, – сказал тот. – Может быть, он поможет.

– Пока не стоит, – возразила я. – Насколько я понимаю, Иналук Алибекович остался в Осетии. Так что ему будет затруднительно нам помочь.

Джанхот пристально посмотрел на меня и усмехнулся.

– Лучше я пока попробую сама, – продолжала я. – Не беспокойтесь, у меня достаточно знакомых в полиции, в разных ведомствах. Попробуем провернуть один план. И вот еще что…

Я рассказала ему о смерти Алимхана. На лице Джанхота впервые за все это время отразились эмоции. Глаза вспыхнули, а кулаки непроизвольно сжались.

– Нужно сообщить об этом Теймуразу Майрамовичу, но я не знаю как, – призналась я. – А он ведь так и так узнает об этом.

– Я понял, – махнул рукой Джанхот. – Предоставьте это мне. И не отказывайтесь от помощи. Нужно будет – звоните.

– Спасибо, – поблагодарила я и повернулась, чтобы уйти, но Джанхот остановил меня вопросом: – Деньги нужны?

Деньги мне пока были не нужны. У меня еще сохранился аванс, который заплатила мне Ксения вперед. И я считала необходимым его отработать. Но Джанхота поблагодарила.

– Деньги есть, – с потрясающей простотой кивнул он. – Так что обращайтесь, если будет нужно.

Я заверила его, что так и сделаю, а сама поспешила к выходу. В «Октябрьское ущелье» ходило очень большое количество маршруток. Практически все они ехали обратно в центр через вокзал, так что я села в первую попавшуюся, быстро добралась до Привокзальной площади и пересела в свой «Фольксваген». Там я достала сотовый телефон и набрала номер Себетова – тот самый, с которого он звонил мне. С Мишаней Бобковым Себетов шифровался гораздо сильнее: с ним он связывался по законспирированному номеру, который нигде не был зарегистрирован. Все-таки Болат не был дураком…

На всякий случай я набрала номер Ксении – тот, по которому мы созванивались с ней. Никто не ответил. Махнув рукой, я послала ей эсэмэску: «Мадина, возвращайся! Тебя ждет отец!» – и отправила без особой надежды.

Потом набрала Мишаню, выяснила, что заказчик так и не объявился и что Мишаня уже рвет и мечет, отчаявшись получить свои деньги. К тому же отсутствие Себетова означало, что и на меня он как бы и не работает, следовательно, и обещанная мной премия ему не светила. Словом, Мишаня был озабочен грубыми материальными проблемами. У меня же проблем было две: найти Ксению-Мадину и найти Себетова. Ни то, ни другое пока не получалось.

Строго-настрого наказав Мишане сидеть и названивать на номер заказчика целый день, я отключила связь и закурила. Дальше я не знала, что делать. Оставалось надеяться, что Себетов ответит Мишане.

Я сделала четыре затяжки, и в этот момент мой сотовый запищал. Взяв его в руки, я увидела, что на экране высветился номер Себетова! Тот, который принадлежал Горяевой Зинаиде Федоровне, посеявшей свой телефон! Досчитав до пяти, я ответила:

– Слушаю!

– Женя, вы мне звонили? – Голос Себетова звучал настороженно, но в то же время с надеждой.

– Да! – дрожащим голосом закричала я. – Алимхан, вы мне нужны! У меня тут… Ой, у меня тут такая ситуация, я просто не знаю, что делать. Я в полной растерянности. Понимаете, я охраняла Ксению, а она пропала. А потом сюда приехал ее отец, ваш дядя, и… Алимхан, я должна вам сказать – он погиб! И теперь я совсем не знаю, что мне делать!

Несколько секунд висела напряженная пауза, потом Болат произнес:

– Дядя Теймураз погиб? Вы уверены?

– Господи, да ну конечно! – воскликнула я. – Его сбил какой-то придурок на мотоцикле, чуть ли не на моих глазах! Я пыталась его догнать, но у меня не вышло!

Я нарочно говорила почти полную правду, чтобы Себетов поверил мне. Все было правдой, за исключением судьбы Теймураза Айларова: тот, слава богу, был жив. Но мне требовалось, чтобы Себетов считал по-другому.