Бегущая против волны

Она начала шарить по его карманам. Он хихикал, очевидно, от щекотки. Наконец ключи были найдены. Теперь предстояла нелегкая работа по отпиранию чужих замков. Их было три. С двумя Ирина справилась без труда, а третий оказался крепким орешком. «Надежный, черт подери!» — ругалась сквозь зубы Ирина, вновь и вновь пытаясь повернуть его в скважине.

— Надо надавить вперед, — кое-как выговорил Меньшиков, глядя мутными глазами на безуспешные старания Ирины.

— Что ж вы молчали, пьяный дурак? — взорвалась Ирина.

— Я не дурак, хоть и пьяный, — обиделся Меньшиков и съехал спиной по стене, усевшись на лестничную площадку.

— Вставайте, я, кажется, открыла.

— Не могу.

— Не надейтесь, что я вас стану поднимать.

— Зачем поднимать?

Он встал на четвереньки и незатейливым способом, по-обезьяньи переставляя конечности, вошел в квартиру. Ирине, которая сама еле держалась на ногах от усталости, было уже не до смеха. Пока она ходила в туалет, Меньшиков снова мертвецки уснул, прямо в прихожей, на полу, уютно подложив обе ладони под голову. Она пробовала тормошить его, но вскоре поняла, что это бесполезно. «Если я сейчас же не прилягу куда-нибудь, меня будет не собрать», — подумала она и, сбросив туфли, направилась в гостиную. Там стоял кожаный угловой диван. Ирина буквально упала на него и тут же провалилась в глубокий сон.

Ирина проснулась от прикосновения. Открыв глаза, долго не могла понять, где она и кто этот мужик в длинном шелковом халате с мокрой взъерошенной шевелюрой.

— Вы кто? — не нашла она более достойного вопроса.

— Я Меньшиков, Александр, — тихо ответил он.

— Данилович?

— Почему? Федорович, — удивился он и сморщился, приложив руку ко лбу. — Ну и нализались мы с вами.

Она вскочила с дивана, начала поправлять волосы, кофточку, съехавшую набок юбку.

— Я сейчас уйду. Извините, что я тут…

— Да куда вы в два часа ночи? Лучше идите, примите душ, а я сварю кофе. Или, может, чаю?

— Не знаю. Мне все равно, — ответила она, пряча взгляд.

— Да не смущайтесь вы так! Вы на меня посмотрите — настоящий Годзилла. Морда кирпича просит. А вы, кстати, выглядите потрясающе. Редкой женщине идет похмелье. Ха-ха-ха! — начал он смеяться, но тут же снова схватился за голову. — Ох! Ладно, я на кухню. Без кофе я не человек — как гласит реклама.

Уже из кухни он крикнул:

— В ванной есть чистые полотенца и махровый халат.

Ирина вошла в просторную ванную комнату, оборудованную по последнему слову, медленно разделась, встала под душ. Прохладная вода привела ее в чувство. Она с силой растерлась большим полотенцем, оделась в голубой махровый халат, туго затянула пояс, расчесала волосы, не затрудняя себя их укладкой в прежнюю прическу. Так и вошла на кухню, посвежевшая, румяная, с распущенными по плечам пушистыми волосами. Меньшиков сидел за обеденным столом, прихлебывая кофе. Вид Ирины смутил его. Он покраснел, поперхнулся кофе.

— Ну, что я говорил! Похмелье вам идет.

— Бросьте. Никому оно не идет. Особенно если им злоупотреблять.

— Вы правы. Вам кофе или чаю?

— Чаю.

— Вот, только в пакетиках. Но зато хороший.

— Спасибо.

Они молча пили из своих чашек, наслаждаясь живительной силой столь любимых в народе напитков. Ирина скользила взглядом по кухне, отделанной в салатово-бежевых тонах. Вспомнив о штампе в меньшиковском паспорте, подумала, что кто-то должен поддерживать такую чистоту и порядок на кухне, да и во всей квартире. А вслух произнесла:

— Хорошо у вас, уютно и красиво.

— Мать приезжает, наводит чистоту, — объяснил он.

Он пристально смотрел на Ирину, как бы раздумывая, стоит ли пускаться в откровения с чужим человеком, но было в ней что-то такое, что располагало к открытому, без уловок и подтекстов, разговору.

— Скажите, Ирина Дмитриевна, вам часто приходится выслушивать чужие исповеди?

— Исповеди? Что вы подразумеваете под этим?

— Ну, различные жалобы на судьбу и прочее.

— Не знаю, я никогда не задумывалась над этим. Нет, по-моему, нечасто. У меня есть подруга…

— Нет, подруга — это само собой. Я говорю о случайных, незнакомых людях.

— А я не очень общительна. В молодости так вообще любила уединяться с книгой. Книги мне заменяли все, в том числе и общение. Наверное, и мужа упустила из-за этого.

— Вы в разводе?

— Да. Уже два года.

— Я тоже разведен, — сказал он, опустив голову.

— А инициатор — жена?

— Она ушла к другому. Да и зачем ей неудачник? Правильно поступила. Она еще молодая женщина. А я…

— Вы так говорите, будто на пенсию собрались…

— Не обидитесь, если выдам мужскую тайну?

— Н-нет, — удивилась Ирина.

— Слышали о такой болезни «Синдром менеджера»?

— Да, кое-что.

— Вот, перед вами типичный больной этим синдромом. Вижу, не очень понимаете, о чем идет речь. Импотенция, черт бы ее задрал! Полгода обивал пороги клиник, кучу денег потратил, а толку — ноль. Сексопатологи, урологи, невропатологи и прочие специалисты в голос твердят: все в норме, никаких отклонений. Мол, виноваты усталость, стрессы, заботы. А что я могу изменить в своей жизни? Пойти сторожем или дворником, но, думаю, и это не поможет. Человеку трудно избавиться от самого себя.