Бегущая во сне

Инесса закрыла глаза и погрузилась в состояние медитации. Таша всматривалась в ее спокойное безмятежное лицо и периодически переводила взгляд на неподвижно стоящую башню. Время шло, но ничего не менялось, как и Инесса не шевелилась.

Вдруг послышался стук. Пара булыжников упали с крыши, с грохотом покатившись вниз по стенам башенных сводов. Охранники встрепенулись и стали вглядываться наверх.

Инесса подала знак рукой, махнув кистью, не открывая глаз. Таша поняла, что ее очередь вступать в игру. Она сконцентрировалась на подвальном помещении тюрьмы. Грохот падающих с крыши камней ее отвлекал. Она невольно открывала глаза, проверяя, насколько разрушилась башня. Инесса снова замахала рукой, явно поторапливая союзницу. Таша собралась с мыслями и снова сконцентрировалась на подвале тюрьмы. Девушка погрузилась в свое намерение и почувствовала, как все вокруг смещается и плывет. У нее получилось.

Когда она открыла глаза, то увидела, что находится в темном помещении с низкими потолками. На стене горел прожектор, а в его приглушенном свете показалась фигура сидящего по-турецки мужчины.

19. У страха глаза велики…

— Лео, это ты? — еле дыша от напряжения, спросила Таша, вглядываясь в темноту.

Мужчина встал и осторожно подошел к решетке, отделявшей его крохотную камеру от общего пространства. У него были короткие, но сильно взъерошенные в разные стороны темные волосы, такая же черная густая бородка и черные глаза-«угольки», в которых вдруг вспыхнула надежда на свободу. Одет он был в старомодный костюм. Из-под полы длинного пиджака выглядывали широкие темно-коричневые штаны. Вокруг правой руки светился неоново-синий круг, который не сковывал движения руки, но явно ему мешал. Это, наверное, и был тот самый блокиратор намерения.

— Ты от Инессы!? Я знал, что она меня не бросит!

— Да, сейчас я сломаю решетку и создам вокруг нас щит. Инесса рушит башню… У нас мало времени.

Таша усилием воли пыталась разогнуть железные пруты толщиной с ее запястье, но ничего не выходило. Тут же раздался звонкий гул сирены. Нужно было спешить. Тогда она решила расплавить железо, направив огненный взгляд на решетку. Снаружи слышался грохот и крики охраны. Все казалось таким реальным, что сердце выпрыгивало из груди.

«Ну же… Давай! Плавься» — думала она, концентрируясь все сильнее. На лбу проступил пот. Лео, как безумный, метался по клетке, заламывая руки. Таша, наконец, заметила, как железные пруты стали накаляться и краснеть. Первый видимый результат придал ей уверенности, и она с еще большим усилием плавила клетку, вспомнив, что пора бы позаботиться и о щите, на создание которого тоже могло уйти время. Пока пруты накалялись и начинали деформироваться и с шипением плавиться, Таша представила, как из пола и до самого неба вокруг нее и Лео вырастает непробиваемая энергетическая стена, сжигающая все, что ее касается.

— Лео, подойди ближе! — крикнула Таша, волнуясь, что радиус защитной стены будет маленьким, и Лео окажется отрезанным от нее.

Парень послушно подошел почти вплотную к плавящимся прутьям, от которых шел жар и испарения. Еще немного, и он смог бы выбраться из заточения и примкнуть к Таше, но в темном коридоре послышались шаги и крики охраны.

— Задержать беглеца! Не дать им уйти живыми! — отряд рослых мужчин в доспехах быстро бежал прямо на Ташу, прицеливаясь в нее каким-то оружием, похожим на арбалет. Вой сирены заглушал грохот рушащихся верхних этажей. Пол дрожал под ногами. Таша почувствовала приступ паники. Клетка расплавилась, и Лео подошел ближе к своей спасительнице. Вокруг них только начал подниматься столп защитного поля, но оно еще не набрало силу. Один из охранников, бегущий впереди всех по узкому коридору, уже прицеливался и готовился к выстрелу. Еще бы секунда, и все было бы кончено, но прямо перед бегущим отрядом разверзлась трещина в полу толщиной в несколько метров, что заставило их отвлечься и отступить назад. Два рослых мужчины, бегущих первыми, едва не провалились в образовавшееся в полу ущелье, и упали, застопорив весь отряд. Образовалась суматоха.

— Убей их! Смети их с пути! Скорее! — кричал Лео, чувствуя смертельную опасность. Он схватил ее за плечи и стал отчаянно трясти.

Со стены упал прожектор, перевернулся, и луч света заслепил девушке глаза. Она вдруг вспомнила резкий поворот за рулем своей "Мазды", скрежет тормозов, свет фар резко выехавшей навстречу "Лады". Ноги и руки оцепенели, сердце замерло, в ушах стоял грохот рушащихся стен, все вокруг тряслось.

— Быстрее, смети их с пути! Они будут стрелять! Скорее! — вопил Лео, вцепившись руками в Ташу, но она впала в ступор и ничего не могла сделать.

«Я не хочу убивать. Я не убийца», — пронеслось в голове.

Один из охранников, встав с колен, направил арбалет прямо на Ташу. Трещина в полу задержала их, они не могли двигаться дальше из-за образовавшейся пропасти в полу, но яма не мешала оружию добраться до цели. Он выстрелил, и огненная стрела стремительно летела Таше прямо в грудь.