Бегущие наобум (ЛП)

— Ну, сейчас мы можем задержать этого негодяя, двигаясь дальше, — сказал я.

Элин выпрямилась на сидении.

— Ты ведь не собираешься уничтожить трос!

В ее голосе прозвучала нотка возмущения. Она не беспокоилась, что каждую секунду на нас могли посыпаться пули, а вот лишь одно упомина­ние о преднамеренном уничтожении общественной собственности возму­тило ее, как поступок глубоко неэтичный.

Я улыбнулся.

— Так бы и поступил, но здесь нужен более крепкий парень.

Съехал с дороги и обернулся: река уже не была видна.

— Я не в силах уничтожить трос, но попробую закрепить платформу цепью так, чтобы Кенникен не смог перетянуть ее на свою сторону. Будет вынужден ждать, пока ее освободит кто-нибудь из подъехавших с этой стороны. А при таком движении бог знает, когда это случится. Подожди здесь.

Я выбрался из машины и принялся копаться в ящике с инструментами, откуда вскоре достал противогололедные цепи. Наверняка летом они не понадобятся, поэтому вместо того, чтобы лежать без толку, могут сейчас пригодиться для избавления от Кенникена. Я взял их и побежал обратно к реке.

Невозможно завязать цепь в узел, но мне удалось намертво закрепить платформу, обмотав ее таким ворохом железа, что для того, чтобы рас­путать его без ацетиленовой горелки, придется потратить не менее получа­са. Я почти уже закончил, когда на том берегу появился Кенникен, и игра пошла по-крупному.

Джип остановился, из него вышли Кенникен и с ним три его молодца. Они сразу не заметили меня за прикрытием платформы. Кенникен вни­мательно осмотрел трос, познакомился с инструкцией на исландском и английском языках, потом приказал своим людям перегнать платформу к своему берегу. Они, хоть и действовали по его указаниям, ничего не изме­нили.

Я торопился, словно за мной гнались сто чертей, и мне удалось все закончить буквально в последнюю секунду. Платформа накренилась, но, закрепленная цепью, не сдвинулась с места. Я расслышал какой-то крик с той стороны реки, и сразу же один из людей Кенникена побежал вдоль реки посмотреть, что же мешает платформе, и увидел меня. Тотчас выхватил револьвер и начал стрелять.

Пистолеты обычно переоценивают. Его можно с эффектом использо­вать, когда хочешь попасть в цель не далее десяти метров или, еще лучше, за несколько шагов. Хлопушка, из которой в меня стреляли, револьвер калибра 38, кубышечка с коротким стволом. Я лично не верю, чтобы парень мог попасть из него во что-нибудь дальше вытянутой руки. Сле­довательно, находился в полной безопасности, пока он целился в меня; если бы он принялся стрелять куда попало, то мог бы угодить в меня чисто случайно.

Я как раз закрепил последнее звено цепи, и тут же начали стрелять остальные. Они подошли как можно ближе, и одна из пуль подняла облач­ко пыли в двух метрах от меня. Подставляться под пули мало приятного, поэтому я развернулся и помчался обратно к лендроверу.

Элин стояла у автомобиля, очень обеспокоенная отзвуками ураганного обстрела.

— Все в порядке, — успокоил ее, — это еще не война. Попробую немного попугать.

Она с отвращением посмотрела на оружие.

— Бог мой! Ты должен их убивать? Тебе еще не достаточно?

Я вытаращил на нее глаза, но через мгновение понял, что она имела в виду: была уверена, что я завладел карабином Флита, убив хозяина. Веро­ятно, думала, что не мог отобрать у парня такое оружие, не лишив его при этом жизни.

Я обратился к ней.

— Элин, эти типы по ту сторону реки пытались меня убить. То, что это им не удалось, не меняет сути дела. Но я, кстати, не собираюсь никого уби­вать, ведь сказал, что лишь попугаю их. — Поднял вверх карабин и доба­вил: — А парня, у которого забрал эту игрушку, я тоже оставил в живых.

Я направился к реке, но свернул в сторону, не доходя до берега. Нашел удобное укрытие и лег, наблюдая, как Кенникен и компания безуспешно пытаются добраться до платформы. На расстоянии сто метров телескоп, установленный на тридцатикратное увеличение, оказался слишком силь­ным, поэтому отрегулировал его на шестикратное увеличение. Камень передо мной представлял удобную опору. Я прижал приклад к плечу и вгляделся в окуляр.

У меня не было намерения кого-нибудь убивать. Не потому, что не хотел, но трупы, от которых трудно избавляться, представляют большое неудобство и могут вызвать неприятные вопросы со стороны соответству­ющих органов власти. Кроме того, раненый русский так же окончательно выбывает из игры, как и мертвый. Приятели переправят его на борт трау­лера, который наверняка уже стоит где-то поблизости, может, даже в порту Рейкьявика. Никто другой, кроме русских, не располагает таким количе­ством траулеров, используемых для других целей, чем ловля рыбы.

У меня нет намерения никого убивать, но скоро кто-то будет молить Бога о смерти.