Бегущие по мирам

– У вас в ковене так: если маг, значит, свой и равный. А у темных, кто сильнее, тот может заставить повиноваться более слабого. Несколько самых сильных магистров поделили между собой территории и собирают там одаренных, делая из них своих слуг, охранников, помощников, иногда, очень редко, учеников. И если им попадается довольно сильная белая дева, хватают и ее.

– Я не о том спросил. Почему ты считаешь, что Золери все рассказала? А может, она не захотела бы вас выдавать?

– Найкарт. – Маг смотрел на воина с плохо скрытой жалостью. – Никто не знает точно, какие клятвы и обещания они там дают, но все девы воспитываются в храме с молочного возраста и преданы матери до последней капли крови.

– Да что это за родители у вас – продавать девочек в такое место! – не выдержала я. – Просто звери, а не люди.

– Продают чаще всего деревенские. Что толку пятнадцать лет кормить и одевать девочку, в которой какая-нибудь ундина или белая дева разглядела дар? Приедут однажды темные каратели в поисках одаренных и все равно увезут. А не отдать нельзя, всю деревню могут сжечь. Так лучше в храм, целее будет.

– Тогда говори, где этот храм, мы попробуем договориться, – решительно заявила я и приготовилась вызывать сферу, но Гитвис только печально покачал в ответ головой.

– Никто не знает, где он, и никто не видел. Белые девы хорошо умеют скрывать следы, никто не знает, откуда они приходят и куда уходят. А платят они за отданных в храм целительством и снятием порчи. Еще животным помогают и в поле – жучков согнать, дождь призвать. Поэтому крестьян спрашивать бесполезно, они дев и кормят, и укрывают от непогоды. В каждой деревне есть семьи, откуда забрали дочку.

Некоторое время мы молчали, обдумывая услышанное, и такой беспросветной казалась мне перспектива поисков девчонки, что я даже вздохнула тайком.

– Не можешь придумать, как найти храм? – тихонько шепнул на ухо Дэс, давно заключивший меня в кокон заботливых рук и удобно прислонивший к своей груди.

– Да нет, – отмахнулась я, – это-то мне как раз ясно. И даже уже одна идея в голову пришла, как уговорить их настоятельницу. Другое хуже… Мы Золери честное слово дали, что искать не будем. Ни мы, ни маги ковена. И она обязательно почувствует, если соврем. Но хуже всего, если она идейная фанатичка своего храма. Тогда, даже если он сгорит, она на руинах пять лет сидеть будет.

– Ну насчет поиска… – прищурился Эндерад. – Я лично твердо намерен найти эту девушку, храм и всех, кто понадобится, чтобы ее освободить. А ковен и Таресса обязаны помочь мне – согласно новому указу объединенного правительства о взаимопомощи в особо важных личных делах.

– Ничего такого я пока не слышала, но, если будет приказ правительства, пойду, куда же деваться. Ковену я присягнула раньше, чем дала то обещание. – Я лукаво подмигнула эвину.

– Как мы найдем храм? – Найкарт бесцеремонно втиснулся в угол нашего дивана и уставился на меня.

– Утром! Всё утром! – категорически отрезал Дэсгард. – Сейчас ночь, и она идет отдыхать. А вы идите в свой дворец, Деру нужно предупредить Ниницу. И заодно прихватите полный набор своего снаряжения.

Когда Дэс говорит таким тоном, Найк даже спорить не пытается. Просто встает и идет туда, куда послали. Эх, еще мне бы научиться так с ним разговаривать!

Эвины прощально помахали нам руками и ушли в распахнутую дверь. Гитвис, попрощавшись, ушел тоже, только в обычную. Я убрала сферу и немного подождала решения Дэса, потом бросила осторожный взгляд на его задумчивое лицо.

– Куда идем? Домой или в фазенду? А может, на остров?

– Мне нужно с Балисмусом договориться о поддержке. – Помня о прошлых недоразумениях, Дэс теперь старался говорить мне о своих планах и намерениях как можно больше. – Посидишь тут несколько минут или пойдешь домой?

– Ты по кристаллу будешь говорить?

– Нет, пойду к шару, они сейчас там.

– Тогда пойду домой, ванну приму. И правда, что-то устала.

– Я скоро приду, – пообещал он, нежно целуя, и отстранился, а я рывком прыгнула в свою спальню.

Глава 28 Темные тени прошлого

Ненавижу расставаться. И всегда ненавидела.

С тех самых пор, как ушла Света, и я ждала ее, ждала днем и ночью. Несмотря на папино объяснение, что у мамы сильно заболела подружка, а живет она очень-очень далеко, в неведомой Африке, и мама должна ей помочь. Нельзя же бросать человека без помощи в трудную минуту? И я понятливо кивала, все это я твердо знала с самых юных лет, не догадывалась только, что далеко не все люди считают так же и далеко не у всех хватает душевного тепла и обыкновенного человеческого сострадания даже к тем, кто живет в твоей семье.

Это я теперь, повзрослев, поняла, что папа пытался уберечь меня от боли, а на самом деле просто растянул ее во времени. Боль давно прошла, перейдя сначала в ненависть, а потом в равнодушие, но вот прощаться я так и не научилась. Даже на несколько минут, хотя и старалась никому и ни за что не показывать виду. Важные дела и проблемы ведь никто не отменял?