Бегущий человек

— После тех клипов, которые послало нам это чудовище, которое зовется Ричардсом, я счастлив сообщить вам радостную весть…

Они поймали Лафлина. Его заметили в Топеке в пятницу. Но тщательный поиск его в городе ничего не дал. Ричардс решил, что Лафлин проскочил через кордон, как и он сам. Но сегодня днем Лафлина видели двое ребят. Он прятался в бытовке дорожных строителей, У него было сломано запястье.

На экране возникли улыбающиеся лица детишек — Бобби и Мэри Коуэлс. У Бобби не хватало переднего зуба.

Томпсон торжественно объявил Бобби и Мэри почетными гражданами Топеки. Завтра на очередной передаче «Бегущего человека» губернатор Канзаса Хиззонер вручит им грамоту «За особые заслуги», сертификат на получение в течение всей жизни кукурузных хлопьев «Фантвинкс», а также чек на тысячу Новых долларов каждому. Аудитория начала бурно аплодировать.

Потом последовали кадры, когда безжизненное, изрешеченное пулями тело Лафлина выносили из бытовки, которую мощной огненной струей превратили потом в обгоревшую спичку. В публике раздались возгласы одобрения.

Ричардс отвернулся, почувствовав дурноту. Кто-то невидимыми пальцами сжал его виски.

А слова журчали, как бы издалека. Тело было выставлено в круглом зале ратуши. И уже длинные очереди собрались там, чтобы поглазеть на него. Было показано интервью с полицейским, который участвовал в захвате Лафлина. По его словам, тот не оказывал особого сопротивления.

«Хорошо тебе, приятель», подумал Ричардс, вспоминая недовольный голос Лафлина и его пристальный взгляд.

Как там твоя подружка со стоянки?

Теперь осталось только одно отделение большого шоу. Это Бен Ричардс. Ему больше не хотелось есть мясной хлебец.

Отсчет: 054

В эту ночь ему приснился необычный сон. Раньше Бену Ричардсу сны не снились.

Что еще более странно — он сам не участвовал в событиях этого сна, а лишь наблюдал.

Комната была плохо освещена, ее углы тонули в темноте. Казалось, что отовсюду капает вода. У Ричардса было впечатление, что он находится глубоко под землей.

В центре комнаты на деревянном стуле с прямой спинкой сидел Брэдли. Его руки и ноги были связаны кожаными ремнями. Голова бритая, как у кающегося грешника. Вокруг него расположились фигуры в черных капюшонах. «Охотники, — с внезапным страхом подумал Ричардс. — Господи, это Охотники».

— Я не тот человек, — сказал Брэдли.

— Нет, братишка, ты как раз и есть этот человек, — мягко возразил ему один из людей в капюшонах и воткнул длинную иглу в щеку Брэдли. Тот закричал.

— Так тот ли ты человек?

— Выкуси.

Игла легко вошла в глаз Брэдли и так же легко вышла. Из него потекла бесцветная жидкость, а глаз как-то сразу сморщился и опал.

— Ты тот человек?

— Воткни ее себе в задницу.

Электрическая дубинка коснулась шеи Брэдли. Он снова закричал, и волосы на его голове встали дыбом. Он стал похож на карикатуру негра из будущего.

— Ну, что? Ты тот самый человек и есть?

— Респираторы вызывают рак, — сказал Брэдли, — ты весь сгнил внутри, обезьяна!

Игла проткнула второй глаз.

— Ты тот человек?

Ослепший Брэдли лишь засмеялся в ответ.

Одна из фигур в капюшоне махнула рукой, и из тени радостно подпрыгивая появились Бобби и Мэри Коуэлс. Они начали скакать вокруг Брэдли, напевая: «Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк».

Брэдли закричал и завертелся на стуле. Он как бы пытался сделать руками предостерегающий жест. Пение становилось все громче и громче и разносилось эхом. Дети вдруг начали меняться. Их головы удлинились и как бы налились кровью, а из открытых ртов торчали острые как бритва клыки.

— Я все скажу, — закричал Брэдли. — Я все скажу. Я не тот человек. Этот человек — Бен Ричардс! О, Господи… Господи!

— А где этот человек, братишка?

— Я все скажу, все скажу. Он в…

Но его последние слова утонули в звуках песни. Эти звуки шли из затянутой ремнем шеи Брэдли… И тут Ричардс проснулся, весь в холодном поту.

Ему стало неуютно в Манчестере.

Но он не осознавал, было ли это вызвано трагическим концом Лафлина, сном или просто предчувствием.

Однако утром во вторник он остался дома и не пошел в библиотеку. Ему казалось, что каждая минута пребывания в этом месте грозит ему гибелью. Он смотрел в окно и в каждом таксисте, в каждом прохожем, он видел Охотника в черном капюшоне. Его мучили видения убийцы, бесшумно пробирающегося по коридору к его двери. Он чувствовал, как какие-то огромные часы тикают в голове.

Во вторник утром, сразу после одиннадцати часов он принял решение. Оставаться дольше здесь было невозможно. Он знал, что они знали.

Он взял трость и, ковыляя, направился к лифту, и спустился в вестибюль.

— Идете гулять, отец Грасснер? — спросил дежурный с обычной приятной, но высокомерной улыбкой на лице.

— У меня выходной, — сказал Ричардс. — Здесь есть какой-нибудь кинотеатр?

Он знал, что в этом городе по крайней мере восемь или десять кинотеатров демонстрировали трехмерные порнофильмы.

— М-да, — осторожно ответил дежурный, — есть киноцентр, в котором показывают диснеевские фильмы…

— Отлично, — быстро проговорил Ричардс и, рванувшись к выходу, наткнулся на растущее в бочке дерево.