Бегущий по лезвию бритвы

«Ты чертовски хороший охотник за премиальными, – понял Рик. – И твое отношение к анди тому подтверждение. А я?»

Неожиданно, впервые за время работы охотником, он засомневался в себе.

Глава 13

Джон Р. Изидор несся с работы домой, оставляя на темном небе след, как будто летел в огненной колеснице. «Возможно ли, что она все еще там?» – беспрерывно спрашивал он себя. Одна в этой старой и невероятно захламленной квартире; сидит перед экраном ТВ и смотрит Бастера Френдли, который не стихает ни на минуту; она вздрагивает от страха всякий раз, когда ей чудится, что кто-то спускается в холл перед ее квартирой. Наверное, он, Изидор, тоже напугает ее своим появлением.

Одну промежуточную остановку по дороге домой он все же совершил, посетив продуктовый черный рынок. И сейчас на сиденье, сбоку от него, стояла коробка, в которой перекатывались деликатесы – банки с соевым творогом, спелые персики и настоящие, сильно пахнущие плавленые сырки. В этот вечер, волнуясь, он был излишне напряжен, поэтому вел ховер рывками, то поднимая, то опуская кар, который кашлял и сотрясался после каждого резкого движения. «Провалиться им всем на этом месте!» – ругался Изидор, вспоминая, как месяц назад отдавал ховеркар в ремонт.

Запах персиков и сырков проникал в ноздри и вызывал чувство радостного возбуждения. На диковинные кушанья он ухлопал двухнедельный аванс, полученный у мистера Слоата. И еще под сиденьем, где она не могла бы упасть и разбиться, лежала самая главная редкость – бутылка шабли, которая легонько постукивала стеклянными боками, напоминая о себе. Изидор держал бутылку в депозитном сейфе «Бэнк оф Америка», изредка доставал, чтобы потрогать и полюбоваться, но продавать отказывался, даже когда за нее предлагали сумасшедшие деньги. Он хранил бутылку с давних времен на тот случай, если когда-нибудь вдруг в его жизни появится девушка. Но жизнь текла, ничего не происходило, а девушка появилась только сейчас.

Вид заваленной мусором крыши безжизненного здания, как обычно, угнетающе на него подействовал. Продвигаясь от кара до лифта, он заставил себя не смотреть по сторонам, а только под ноги; он сосредоточил внимание на драгоценной коробке и бутылке белого вина, он внушал себе уверенность, что обойдет все расставленные ловушки и избежит падения в пропасть экономического разорения. Когда лифт, сопя и поскрипывая, прибыл, Изидор вошел и отправил его в обратный путь, но не к себе, а на этаж ниже, где теперь обитала его первый сосед и новый жилец Прис Стрэттон. Остановившись перед дверью, Изидор тихонько постучал в дверь донышком бутылки, сердце Изидора билось и металось у него в груди.

– Кто там? – Голос Прис, приглушенный дверью, все равно прозвучал отчетливо: испуганный, но холодный как лезвие ножа.

– Это с вами говорит Дж. Р. Изидор, – уверенно произнес он, вспомнив, как с помощью видеофона мистера Слоата восстановил свой давно утраченный авторитет. – Я принес с собой несколько вкусных блюд, и я думаю, что вместе мы смогли бы пообедать более чем неплохо.

Дверь едва приоткрылась; Прис – за ее спиной все лампы были выключены – вглядывалась в сумрак холла.

– Ваш голос звучит иначе, – заметила она. – Как будто вы повзрослели.

– Я провернул за сегодняшний день немало выгодных сделок. Обычная история… Если вы р-р-разрешите мне войти…

– Вы расскажете мне о ваших делах. – Как обычно, она распахнула дверь достаточно широко, чтобы он мог войти. А затем, увидев, что он принес, она вскрикнула, ее лицо засветилось необычной, волшебной радостью. Но почти мгновенно болезненная горечь перечеркнула ее веселье, а лицо застыло цементной маской. Радость ушла. Далеко.

– Что случилось? – спросил он, отнес коробку и бутылку на кухню, аккуратно положил и поспешил обратно в комнату.

– Мне это ни к чему, – сказала Прис.

– Почему?

– О… – Она пожала плечами и бесцельно побрела прочь, засунув руки в карманы толстой и весьма старомодной юбки. – Когда-нибудь расскажу вам. – Она подняла на него глаза. – Очень мило с вашей стороны, как бы там ни было. Но теперь я хочу, чтобы вы ушли, Я не чувствую в себе сил и желания видеть кого бы то ни было. – Она нерешительно двинулась в сторону двери, еле переставляя ноги; судя по всему, она была полностью истощена. Запас ее энергии израсходовался почти полностью.

– Я знаю, почему вам так плохо, – сказал он.

– Да? – Голос ее, когда она приоткрывала дверь в холл, упал совсем низко – до бесполезности, пустоты и бесплотности.

– У вас нет друзей. Вам сейчас гораздо хуже, чем утром, когда я вас видел, это из-за того…

– У меня есть друзья! – Внезапная уверенность придала ее голосу твердость; она вернула своему тону запальчивость. – Вернее, у меня были друзья. Семеро друзей. По крайней мере, вначале, но сейчас охотники за премиальными приступили к работе. Так что некоторые из них, а возможно все, мертвы. – Она направилась к окну, заглянула в черноту ночи, подсвеченную редкими хилыми огоньками. – Возможно, сейчас я осталась в живых одна из всей нашей восьмерки. Возможно, вы оказались правы.

– Кто это – охотники за премиальными?