Бегущий в Лабиринте (Трилогия)

Кристенсен вышел за дверь, и тележку с Томасом покатили следом в коридор. Над головой мелькали потолочные огни, и Томас в конце концов смежил веки.

Сейчас его усыпят, мир померкнет, и Томас умрет.

Он крепко зажмурился. Руки вспотели. Оказалось, Томас мнет в кулаках края простыни. Мало-помалу подвижность возвращалась.

Томас огляделся. Мимо проносились огни. Поворот, еще поворот. Да Томас окочурится со страху скорее, чем за него примутся доктора.

– Мне… – прохрипел он и больше не смог выдавить ни слова.

– В чем дело? – спросил Кристенсен.

Томас напрягся, пытаясь заговорить, но в этот момент коридор содрогнулся от взрыва. Доктора бросило вперед, и он, стараясь не упасть, случайно толкнул тележку. Томаса покатило дальше, он стукнулся о стену, потом о другую.

Подвижность все еще не восстановилась полностью. Томас так и лежал на каталке. Вспомнились Ньют, Чак, и нахлынула черная тоска.

Кто-то заорал со стороны, где прогремел взрыв. Ему вторили другие голоса, потом снова сделалось тихо. Доктор кое-как поднялся на ноги и побежал, толкая тележку дальше к операционной. Ворвался наконец в белую комнату, где его ждали коллеги.

– Нужно спешить! – пролаял Кристенсен. – Все по местам! Лиза, общий наркоз, живо!

Главному хирургу ответила низкорослая женщина:

– Мы еще не совсем гото…

– Не важно! Скоро все здание сгорит дотла.

Тележку подкатили к операционному столу. Колеса еще не перестали вращаться, а несколько пар рук уже перебросили Томаса на стол. Лежа на спине, Томас попытался охватить взглядом гудящую словно улей операционную. Вокруг суетились человек девять, если не десять. В предплечье что-то кольнуло – это низкорослая сестра ввела иглу капельницы. Только к рукам-то чувствительность и вернулась.

Зажгли свет, подкатили пищащие мониторы, загудела еще какая-то махина; врачи и сестры переговаривались, бегали, двигались словно в отрепетированном групповом танце.

Свет слепил глаза, комната начала вращаться, хотя Томас и лежал неподвижно. Страх становился сильнее.

Конец. Пришел неизбежный конец.

– Надеюсь, это не зря, – сумел наконец выдавить Томас.

Прошла еще пара секунд, и он погрузился в сон.

Глава шестьдесят вторая

Долгое время Томас не сознавал даже тьмы вокруг. Он понял, что спит, лишь на короткий миг, когда во тьме мыслей забрезжил слабенький лучик. Томас еще не умер, его мозг пока что исследуют, но вскоре, наверное, вынут и порежут на ломтики.

А пока что он жив.

В какой-то момент, продолжая парить в безбрежном океане тьмы, он услышал голос. Голос звал его по имени:

– Томас, Томас…

Он откликнулся на зов и полетел вперед.

Глава шестьдесят третья

– Я верю в тебя, – услышал он женский голос, когда пытался прийти в сознание.

Невидимая женщина говорила одновременно и мягко, и властно. Кто же она? Томас застонал, силясь проснуться, заворочался на кровати.

Вот он наконец распахнул глаза. Заморгал от яркого света. Кто бы ни приходил будить его, он уже ушел – двери только-только закрылись.

– Погоди, – полумертвым шепотом позвал Томас.

Усилием воли он приподнялся на локтях и осмотрелся.

В комнате никого. Слышны невнятные крики и отзвуки взрывов. В голове немного прояснилось; если не считать легкой слабости, чувствовал себя Томас отлично. Либо медицина за час шагнула далеко вперед, либо мозг все же остался при нем.

Рядом на тумбочке лежал желтый конверт, на лицевой стороне краснела надпись крупными буквами: «Томасу». Сев на кровати, Томас схватил конверт.

Внутри лежало два листа бумаги: первый – карта комплекса с отмеченными путями отхода; второй – письмо, подписанное лично Советником Пейдж.