Бэйн

Я прижалась лицом к холодному стеклу, смеясь. Бэйн был снаружи. Он не мог быть со мной, когда я их опознавала. Он не мог видеть, насколько они сделали меня сумасшедшей, и это было к лучшему. Этот момент безумия был только моим. Не делясь с другими. Ну, кроме офицеров, но я была уверена , что они видели и похуже.

– Тебе это не сойдет с рук.

Я покачала головой из стороны в сторону, понимая, что моя месть будет другой. Это должно быть сделано через юристов, суд и документацию. Я не могла кричать в лицо Эмери и укусить Нолана так, как он укусил меня, или пнуть Генри так, как он бил меня.

Меня и это устраивало.

Я обернулась и спросила

–Могу я пойти?

Они вывели меня на улицу, чтобы убедиться, что я не наткнусь на мальчиков или их родителей. Первым делом я упала в объятия своего парня, смеялась и плакала одновременно, охваченная эмоциями. Детектив Виллегас стояла у входа в комнату, и на ее губах играла улыбка.

И я не могла не чувствовать, что справедливость восторжествовала.

Что принцесса победила.

И каким-то образом она даже получила своего принца.

ЭПИЛОГ

ДЖЕССИ

Год спустя

ШЛЮХА. ВАВИЛОНСКАЯ БЛУДНИЦА. Распутница.

Эмери, Нолан и Генри сейчас все в тюрьме, так что эти слова больше не бросаются мне в лицо, когда я иду по улице. По тринадцать лет каждому – максимум, который штат Калифорния обычно дает насильнику. Судье было что сказать о поведении мальчиков, когда он выносил вердикт. Особенно после того, как появилось больше девушек.

Двоих они встретили в колледже.

Девушка Эмери, которая призналась, что он заставлял ее делать с ним что-то, когда они были вместе.

И Рен, которая призналась, что они воспользовались ею однажды ночью, когда она была слишком пьяна, чтобы ехать домой.

Я говорю «мальчики», но хронологически они должны быть мужчинами.

Они никогда не станут мужчинами.

Мужчины не берут без спроса.

Мужчины не издеваются над женщинами.

Мужчины. Не. Насилуют.

У Майры была отозвана лицензия штата, и сейчас она находится под следствием. Последнее, что я слышала, ей пришлось продать свой дом, потому что она больше не могла выплачивать ипотеку. Я полагаю, это связано с тем, что вы не можете практиковать свою профессию.

Мой банковский счет все еще говорит о том, что я миллионер, но в наши дни моя душа чувствует себя богатой. Моя мать где-то в Анахайме, каучсёрфинг с бывшими друзьями, которая время от времени звонит мне, выпрашивая десятицентовик или два. Мне еще предстоит прикоснуться к деньгам Даррена, но когда я это сделаю, я знаю, на что они пойдут. Я буду помогать другим так, как никто не помогал мне, когда я больше всего в этом нуждалась.

Я разговариваю с детективом Вильегасом. Много. Вместе мы проводим мозговой штурм идей о том, что делать с деньгами. Как сделать так, чтобы они попали в хорошие руки. Но вот вещи, для которых я бы никогда их не использовала: одежда. Дома. Машины. Дорогие подарки.

Эти деньги имеют значение. Я просто еще не поняла этого.

– Блины на день рождения! – кричит Ханна снизу, и я улыбаюсь в подушку, приоткрывая один глаз.

– Я пытаюсь следить за своим весом! – Я кричу из своей спальни наверху. Ханна теперь приходит на работу всего три раза в неделю, но я все равно плачу ей вдвое больше, чем Пэм. Спасибо, Даррен.

– Ты должна съесть блины на свой день рождения, это правило.

– Ну, правила предназначены для того, чтобы их нарушать!

Я спускаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Я не ожидаю увидеть там Бэйна, потому что знаю, что у него были какие-то дела в центре города. В последнее время все было неспокойно: мы обсуждали наше будущее в Тодос-Сантосе, карьеру Бэйна в качестве профессионального серфера и инструктора, а также тот факт, что я вступила в партнерство в книжном магазине, где я все еще работаю.

Бэйна здесь нет, но есть все остальные.

И еще здесь есть воздушные шары. Их десятки. Огромный баннер «С Днем Рождения», висящий поперек столовой. Я улыбаюсь этим людям, чувствуя себя любимой, желанной и легкомысленной. Чувствую себя любимой.

Ханна. Гейл. Соня. Эди. Бек, миссис Белфорт. Кейси. Райан. Всех, кого я знаю и люблю.

Гейл и Соня первыми подходят ко мне. Гейл высвобождается из объятий своего парня Бека и подходит, насмешливо разглядывая мою розовую пижаму, а Соня вытирает сон с моих глаз, как мать, которой у меня никогда не было.

– Я долго и упорно думала, что подарить тебе на день рождения, и решила, что у меня есть как раз то, что тебе нужно, – смеется Гейл.

– Это новая лучшая подруга? Потому что моя нынешняя слишком много дерзит, – говорю я.

Соня качает головой и обвивает меня рукой, заключая в объятия.

Гейл прижимает коробку с презервативами к моей груди. – Используй их. Мой босс-засранец, и мне больше не нужно от него ничего в этом мире.

Соня протестующе вскрикивает и машет Гейл пальцем.

Я беру коробку и кладу ее на гранитную кухонную стойку.

У меня не хватает духу сказать ей, что для этого уже слишком поздно. Что я уже несколько месяцев не принимала таблетки.