Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Существенный переход в создании подлинной внутренней реальности мог заключаться в дополнительном достижении развязки входа для определенных состояний. Теперь отношения (например, причинно-следственные) между репрезентантами могли быть внутренне представлены, даже если эти репрезентанты были лишь частично даны в виде типичных источников стимулов. Будем считать этот процесс формой завершения паттерна более высокого порядка. Таким образом, впервые появилась возможность обрабатывать абстрактную информацию и развивать когнитивные состояния в более узком смысле. Симулякры, таким образом, соответственно должны обладать иными субъективными свойствами, чем презенты, а именно потому, что они прошли через другую каузальную историю. Они могут быть встроены в более полные репрезентанты, а также могут быть активированы, если их репрезентант не дается потоком входных данных, а только через реляционную структуру других репрезентантов (или активных в данный момент симулякров). Это важный момент: симулякры могут взаимно активировать друг друга, поскольку они причинно связаны через свои физические граничные условия (см. раздел 3.2.4). Таким образом, становится возможным представить, как впервые возникли ментальные структуры более высокого порядка, репрезентативное содержание которых не было или лишь частично было сформировано внешними фактами, которые были фактически даны в момент их внутреннего возникновения. Эти ментальные структуры высшего порядка, вероятно, лучше всего понять по их функции: они позволяют организму осуществлять внутреннее моделирование сложных, контрфактических последовательностей событий. Тем самым становятся возможными такие новые когнитивные достижения, как память и стратегическое планирование. Новыми инструментами, с помощью которых достигаются такие достижения, являются ментальные симуляции - цепочки внутренних состояний, использующие реляционную сеть, связывающую все ментальные репрезентации, чтобы активировать комплексные внутренние структуры независимо от текущего внешнего воздействия. Теория коннекционистских сетей дала нам множество идей о том, как такие возможности могут быть достигнуты на уровне реализации. Однако сейчас я не буду вдаваться в технические подробности.

Симуляции важны, потому что их можно сравнивать с состояниями, представляющими цели. Что именно это значит? Первой функцией биологических нервных систем было генерирование когерентных, глобальных паттернов моторного поведения и интеграция сенсорного восприятия с такими поведенческими паттернами. По этой причине мне нравится рассматривать возникновение ментального, а в конечном счете и субъективно переживаемого, сознательного содержания как процесс эволюции поведения: ментальная симуляция - это новая форма интернализованного моторного поведения. Для моей цели достаточно провести различие между тремя различными стадиями этого процесса. Репрезентаты, благодаря их развязке с выходом, позволяют системе развивать более широкий поведенческий репертуар относительно данной стимульной ситуации. Репрезентаты интегрируют эти базовые формы сенсорного контента в полноценные модели текущего состояния внешнего мира. Продвинутые репрезентаты, благодаря развязке по входу, позволяют системе развивать более широкий внутренний поведенческий репертуар, если они активируются внутренними причинами - то есть как симулякры. По-другому говоря, ментальная симуляция - это новая форма поведения, в некоторых случаях даже внутреннего действия. В отличие от репрезентативной деятельности, связанной со стимулом или "обусловленной", это "отстраненная" деятельность (Brinck and Gärdenfors 1999, p. 90 ff.). Она может зависеть от внутреннего контекста, но по отношению к текущему окружению организма она контекстно-независима. Генерация сложных ментальных симуляций, которые в определенной степени независимы от потока фактических входных данных и не обязательно приводят к открытому моторному "макроповедению", является одной из предпосылок для этой новой формы поведения. Очень приблизительно, это могло бы быть биологической историей сложных внутренних состояний, которые в конечном итоге интегрировали свойства репрезентативности и функциональности адаптивным образом. Однако ментальная симуляция оказывается весьма интересным феноменом и на уровне ее концептуальной интерпретации.

Возможно, наиболее интересный с философской точки зрения момент состоит в том, что ментальная репрезентация является частным случаем ментальной симуляции: Симуляции - это внутренние репрезентации свойств мира, которые не являются фактическими свойствами среды, данными через органы чувств. Репрезентации же - это внутренние представления состояний мира, которые функционально уже определены системой как актуальные.