Бэйр

Скоро я действительно увидел нечто новое, нежели бесконечные гробы, пустые и не очень.

Аккуратные камни, которыми было выложено все нутро склепа, резко куда-то исчезли, оставив сплошные голые стены. Из пола теперь торчали странные столбики в половину моего роста, сложенные из необработанных продолговатых камней. На верхушках таки столбиков были маленькие домики… или это были фонари? В любом случае, странности не прекращались.

Вскоре на гладком полу появились ступеньки, они были такими широкими и низкими, что шли практически горизонтально.

Наконец, мы вышли к двери без ручки. Она была разделена на шесть квадратов, в середине каждого был небольшой каменный шарик. На стене по бокам от двери были пилястры, вместо капителей на них сидели горгульи, держащие на плечах арку.

— Какой чудесный образец декоративно-прикладного искусства! — восхищаюсь, давя в себе желание придушить мелкую мегеру за то, что перед нами опять какая-то дверь, а не нечто, к чему мы все это время шли.

— Ээээ… — девица посмотрела на меня, как на идиота. Но в итоге все же закрыла свой маленький ротик и принялась открывать дверь. Для этого надо было в определенной последовательности нажать на шарики. Последовательность я запомнил. — Проходи.

Я вошел в комнату, схватив девицу за запястье и втянув за собой. Дверь я оставил открытой на всякий случай.

Девица окинула меня возмущенным взглядом за такое обращение, но ничего не сказала.

— Ты все же пришла ко мне, — далеким эхом раздался глухой голос. — Я знал, что ты придешь.

Обернувшись, я никого не увидел.

В комнате, слава всем богам, была только одна дверь: через которую мы вошли. Это означало, что сюрпризы кончились, и все то, что я сейчас вижу, это последний подарок судьбы на сегодня.

А вижу я огромное, до самого потолка зеркало, в железной оправе. Внизу этого зеркала стоит алтарь, на котором многозначительно краснеет что-то мясное. На полу пентаграмма, в определенных местах которой стоят большие черные свечи. Видимо для того, чтобы сгладить жуткую атмосферу помещения, чернокнижник выбрал свечи с запахом жасмина. Вот, что так воняло на весь склеп.

В одном углу комнаты красовалась гора аккуратно сложенных черепов с какими-то знаками на лбах, а в другом углу находились тела от черепов, надо заметить, они были в весьма интересных сценических позах. Ясно, куда делись трупы из горбов.

— Как здесь мило! — улыбаюсь, рассматривая всякие магические знаки на стенах. — Это ты сама сделала или кто-то помог?

— Эээ…. - девица замялась.

— И зачем ты меня сюда привела? Только не говори, что я должен сесть в центр этой звездочки, взять нож и аккуратно перерезать себе горло!

— Нет, — покачала головой Дороти. — Нож не нужен.

Неожиданно для себя я заметил, что вокруг нее начало появляться белое свечение, она становилась почти одноцветной, полностью белой. Красивое лицо девушки сейчас как никогда напоминало лицо бездушной куклы.

Итак, кажется, что-то начинается.

— В таком случае зачем я здесь?

— Ты станешь частью чего-то большего, — таинственно прошептала Дороти и улыбнулась. На этот раз ее голос больше походил на шипение, а улыбка — на оскал. Она прошло мимо горы черепов и скользящим движением провела пальцами по верхним.

— Оу, нет спасибо! Я воздержусь, пожалуй, — хмыкаю, поудобнее ухватывая нож в рукаве. — Лучше расскажи, зачем ты все это устроила, это будет гораздо интереснее.

— Хватит валять дурака! — неожиданно взвизгнула Дороти, топнув ногой. Вот теперь она была похожа на настоящую мегеру! Все интереснее и интереснее… что за существо передо мной? Не призрак и не ведьма, не утопленница и не вампир… что же? — Ты не такой идиот и на самом деле прекрасно понимаешь, зачем я все это устроила!

— Хах, на самом деле я ни черта не понимаю! — улыбаюсь и развожу руками.

— Уууу!.. — раздраженно промычала девица, потерев виски. — Ладно, он дурак, оно и к лучшему.

Пробормотав это, Дороти подошла к старому комоду у самой дальней стены и начала копаться в ящиках.

Я тем временем продолжал осматриваться.

Что я сделаю в первую очередь? Если меня засунут в пентаграмму, сотру пару линий или просто проведу по ним серебряным ножом, потом метну нож в зеркало и разобью его, пока девица не опомнится или будет лежать полумертвая от разрывающих ее чар, я сбегу. Мы все время шли прямо, потому дорогу я найду и вслепую.

— Я так и не узнала, как тебя зовут, — нежно пропела молоденькое нечто, виртуозно косящее под шестнадцатилетнюю девушку.

— Меня зовут… Адольф Снежный Змей, — зеваю, облокачиваясь спиной на дверь. Свое настоящее имя — последнее, что стоит говорить чернокнижницам.

— Какое красивое, благородное имя… — пробормотала она, продолжая рыться в ящиках комода.

— Оно всегда нравилось девушкам.

— А почему «Снежный Змей»?

— Это была моя кличка в Ордене. Я родом с севера воюющих Королевств, хотя по мне и не скажешь, а так же я невероятно хитер и изворотлив. Совсем как змея.