Бэйсд (ЛП)

У двоих парней, которым на вид было слегка за тридцать, может меньше, были камеры. На третьем были огромные наушники, и он держал штанговый микрофон. За спинами операторов стояла привлекательная брюнетка, тощая как жердь, но в тоже время выглядящая солидно, и сердито смотрела на меня.

А в самом центре комнаты, обхватив два металлических поручня своими накаченными татуированными руками, стоял мой сводный братец: засранец, которого я не видела с тех пор как окончила школу, самый худший мудак, которого только мне приходилось встречать в жизни — Линкольн Картер. Я пыталась сказать хоть что-то, потому что все по-прежнему пялились на меня. Несмотря на то, что никто не занимался сексом, происходило что-то странное, и я не могла понять что.

Мне хотелось закричать, хотелось убежать. Но тёмно-зелёные глаза Линкольна пронзали меня насквозь, и я ощутила себя букашкой, которую насадили на булавку. Я забыла о своём желании улизнуть, когда его губы сложились в фирменную неотразимую улыбку, одновременно дерзкую, восхитительную и чертовски сексуальную. От потрясения я моргнула.

— Привет, Обри. Давно не виделись, — сказал он.

Парень повернул голову ко мне, потому что я стояла как вкопанная. Воспоминания и эмоции захлестнули меня. Я сразу заметила красивую и стройную блондинку, которая стояла перед Линкольном и поддерживала его. На ней была спортивная одежда, а лицо и грудь покрылись потом. Я видела его татушки, которые обвивали его руки и покрывали грудь, исчезая за белой, потной футболкой. Создавалось впечатление, что ему трудно стоять, несмотря на то, что у него сильное мускулистое тело.

Затем что-то в моей голове щелкнуло. Чёртова травма.

— Простите, у нас тут съёмка.

Я повернулась к строгой брюнетке, которая смерила меня нетерпеливым взглядом.

— Всё в порядке, — с трудом ответила я.

— Всё нормально, Джесс. Это моя сводная сестра, Обри.

Она кивнула.

— Обри, так приятно, наконец, познакомиться с тобой. Твой отец много о тебе рассказывал.

— Привет. Я имела в виду, взаимно.

Я была совершенно выбита из колеи тем, как быстро она преобразилась из злюки, которая едва меня не пристукнула, в тепло улыбающуюся милашку, которая вспомнила папу. Я решила, что её нужно остерегаться.

Внезапно Линкольн застонал, и его лицо исказилось от боли. Блондинка подбежала, чтобы помочь ему, но он отмахнулся от неё.

— Я в порядке. Просто неправильно распределил вес.

— Ничего страшного, если хочешь, остановим съемку.

Он покачал головой.

— Нет, я в порядке.

Вскоре после того, как возобновился разговор, обо мне все забыли. Взгляды были прикованы к тому, что происходило между Линкольном и одной из женщин, когда он начал идти по коридору, который образовывался между поручнями. Я сделала несколько шагов назад, мой мозг умолял меня убраться оттуда, но я была совершенно парализована полуболезненным полусчастливым выражением на лице Линкольна.

— Это просто потрясающе, Линкольн. Это огромный шаг вперёд.

— Да, — проворчал он. Снова посмотрев на меня, парень ухмыльнулся. — Ты не ожидала этого, ведь так?

Как только я собралась ответить, один из операторов начал снимать меня. Я заморгала, потому что свет и микрофоны направили слишком близко к лицу.

— А что вообще происходит? — спросила я.

Линкольн громко засмеялся, согнувшись пополам. Я заметила нервные улыбки на лицах окружающих, но никто ничего не сказал. Джесс по-прежнему смотрела на меня, недоверчиво улыбаясь.

— Ты слышала, что со мной случился несчастный случай, — сказал Линкольн не то, спрашивая, не то утверждая.

Я кивнула.

— Да, я слышала, что это было ужасно.

— Раздробил обе чёртовы ноги, поэтому пришлось проваляться месяц в больнице.

— Мне очень жаль, Линкольн.

— Ну, ничего. Твой отец подумал, что было бы круто снять документальный фильм о моём восстановлении.

— Так вот что здесь происходит.

Он засмеялся.

— Да, именно. И ты как раз вовремя. Вернись ты на две недели раньше, застала бы меня в коляске.

Его физиотерапевт неодобрительно заметила:

— Тебе и сейчас следует быть в коляске.

Он пожал плечами.

— Я в порядке. Трость вполне меня устраивает.

Я сделала ещё один шаг назад.

— Ну, что ж, наверно, придётся разрешить тебе вернуться в неё.

Он ухмыльнулся мне.

— Я так рад снова видеть тебя, Обри. Ты приехала на всё лето?

— Похоже на то.

— Значит, мы будем часто видеться.

Я закрыла глаза, когда камеры снова направили на него. Он уже отвернулся, а симпатичный врач-физиотерапевт продолжила суетиться возле него как заботливая наседка. Я, в свою очередь, могла думать только о том, как быстрее убраться оттуда. И ушла, закрыв за собой дверь, быстро вернувшись на кухню.

Я стояла там совершенно потрясённая тем, что только что произошло. И поняла, что готова убить Джулию. Она забыла упомянуть о такой мелочи, как присутствие в доме этого плейбоя, сорвиголовы, бэйсджампера, её сына.