Бэль, или Сказка в Париже

— В Париж, мамуль! Я хочу в Париж!

— В Париж? — удивилась Елена Васильевна. — Что же ты будешь делать там летом? Я думаю, тебе лучше отправиться к морю. Морская вода, солнечные ванны… Тебе это больше пойдет на пользу.

— Нет, мама, если ты хочешь, чтобы это пошло мне на пользу, соглашайся на Париж! Пусть хоть на неделю, если это окажется дорого.

— Да что ты, девочка! Разве мне жалко! Да после того, что ты пережила, ни о каких деньгах не может и речи быть. Конечно, мы с папой найдем для тебя любые деньги! Хочешь в Париж? Поезжай, хоть на две недели, хоть на три.

Увидев, как засияли глаза Яны, Елена Васильевна облегченно вздохнула.

ГЛАВА 19

Итак, Егор собирался в Париж. Он, правда, настаивал на том, чтобы остаться с Егором Алексеевичем еще на какое-то время, беспокоясь о его самочувствии, но старик был неумолим.

— Неужели ты не понимаешь, как для меня это важно, Егор? — возмущался он в ответ на настойчивые доводы внука. — Да мне станет гораздо хуже, если ты сиднем будешь сидеть возле меня! Считай, что мое здоровье зависит от результата этой твоей поездки! Так что не тяни! — Он грустно улыбнулся. — Как знать, сколько мне еще отмерено.

— Ладно, ладно, не прибедняйся, — преувеличенно бодро сказал Егор. — Ишь, куда тебя понесло!

А сам подумал, что по приезде обязательно уговорит деда поехать в Нью-Йорк. Не стоит больше оставлять его одного. Похоже, время его самостоятельности уже подступает к своей последней черте.

Егор Алексеевич снабдил Егора подробными инструкциями и адресом Элизабет Ла-Пюрель, который удалось-таки раздобыть для него Володе еще во время выставки.

Билеты на самолет были куплены, вещи упакованы, холодильник забит продуктами. «На неделю вполне хватит, а потом пусть потихоньку расхаживается, — решил Егор, — тоже нужно!»

Он отправлялся к мадам Ла-Пюрель под видом частного сыщика, занимающегося расследованием пропажи картины «Бэль». Его якобы наняла администрация музея, чтобы наряду с государственными службами вести поиски и восстановить свою репутацию. Версия конечно же была малоправдоподобной, но у иностранки могла сойти за правду. Во всяком случае, Егор на это надеялся, а потому обратился с просьбой к Вениамину Туликову прикрыть его, лжеспециалиста, широкими крыльями своего юридического агентства.

За день до отъезда Егор зашел попрощаться к Яне, которая пока ничего не сказала ему о своем решении поехать в Париж.

Дверь открыла Елена Васильевна, которой до сих пор все еще не представился случай его отблагодарить, за что она тотчас же и принялась с большим энтузиазмом.

Скромно выслушав ее, Егор спросил, где Яна.

— Они с Машкой гулять ушли.

— Давно?

— С полчаса назад.

— А куда они ходят?

— Да обычно в сквер, что за соседним домом. Там есть детская площадка.

— Пойду разыщу их. — Егор улыбнулся. — А если не найду, загляну попозже, хорошо?

Егор увидел Яну издалека, и его сердце забилось так, что каждый удар отдавался в висках.

— Вот те раз! — сказал он себе и даже приостановился, чтобы справиться с волнением.

Яна в этот момент как раз повернулась, чтобы догнать азартно визжащую, убегающую от нее Машу, и, увидев Егора, удивленно застыла на месте.

— Привет! — крикнул он ей и помахал рукой.

— Привет! — ответила она и пошла ему навстречу.

— А я разыскиваю вас с Машкой, — сказал Егор. — Хочу попрощаться перед отъездом.

— Ты сегодня улетаешь?

— Нет, завтра, но очень рано. Вылет в семь часов, а из дома выехать придется аж в пол пятого утра.

— Может, тебя подвезти?

Егор благодарно улыбнулся:

— Спасибо, не беспокойся. Я уже такси заказал.

«А жаль», — подумала Яна.

— Ты туда надолго?

— Как получится.

«Что значит, «как получится»! — возмутилась она про себя, ибо могла вылететь в Париж только через восемь дней после него. — Мне надо, чтобы ты пробыл там хотя бы две недели! А если три, так и еще лучше!»

— Яна, ты приглядишь за дедом? — спросил Егор.

— Конечно! Как он, кстати?

— По-моему, не очень!

— Так, может, тебе не нужно пока уезжать? — с надеждой задержать его хотя бы на неделю спросила Яна.

— Мне, может, и не нужно, а деду необходимо! Он заявил, что ему будет только хуже, если я задержусь. Я буду тебе звонить каждый день, чтобы справиться о здоровье деда.

— Конечно, звони. И непременно каждый день! — засмеялась Яна.

Ах, как ей хотелось сказать ему про Париж! Но она никак не могла решиться, и прежде всего потому, что не знала, как он на это отреагирует. Ведь сообщи она ему о поездке, он тут же догадается, что отправляется она туда из-за него! А вдруг в его глазах она прочтет нежелание. Или того хуже — безразличие, смешанное с легким удивлением. Даже испуг… Ведь ее поездка предполагает их сближение, а он может испугаться, и прежде всего из-за своей невесты, вернее, из-за своего отношения к невесте после их близости! «Близости?! Близости!!! Ну… размечталась!» — «Да, размечталась!» — с вызовом кому-то невидимому, ставящему ей запрет на такие мечты, сказала Яна. — «А что?» — «Да ничего! Пока. Ровным счетом, ничего», — не преминуло ответить невидимое. — «А если даже допустить, что он обрадуется, но виду при этом не подаст, что тогда?»