Бела Кун

На том этапе, когда венгерским коммунистам приходилось принимать конкретные практические решения по важнейшим проблемам текущей политики, они исходили, хотя иногда упрощенно и однобоко, из достигнутого к тому времени коммунистическим движением уровня их понимания, установившихся взглядов и представлений. Только интервенция и назревающая контрреволюция заставили заметить эти ошибки, помешавшие расширить и укрепить массовую социальную базу революции. Кун и другие руководители ВСР, конечно, ответственны за допущенные просчеты, которые явились, однако, не столько виной, сколько общей бедой и слабостью тогдашнего коммунистического движения.

Куну и другим руководителям ВСР стало ясно, что судьбу первого венгерского пролетарского государства в конечном итоге решат международные факторы, поскольку основная опасность его существованию грозит именно извне. Основной целью внешней политики республики Кун как нарком иностранных дел считал предотвращение интервенции против нее, укрепление дружбы, всестороннего союза и сотрудничества с Советской Россией; большое внимание уделял налаживанию добрососедских отношений с соседними государствами. Он предпринимал все возможное, чтобы даже в самой сложной обстановке продлить существование пролетарской власти, создать благоприятные внешние условия для социалистического строительства.

Кун внес существенный вклад и в создание и укрепление армии, в организацию обороны республики. Это особенно ощущалось после нападения на ВСР румынской королевской армии и захвата ею значительной территории восточнее р. Тиссы. В начале мая 1919 г. эти события вызвали острый политический кризис в руководстве ВСР, угрожавший существованию пролетарской диктатуры; отдельные лидеры СПВ уже тогда ставили вопрос об отказе от нее[61]. Тогда именно благодаря решительности Куна и его сторонников удалось предотвратить угрозу, мобилизовать все силы на борьбу против интервентов, существенно упрочить положение пролетарской власти. Последующие боевые успехи революционных войск на севере, провозглашение Словацкой советской республики, еще больше укрепили позиции ВСР, но затем июньский ультиматум премьер-министра Франции Ж. Клемансо, потребовавшего прервать наступление и вывести венгерские войска из Словакии, снова привел к изменению обстановки. От имени Антанты Клемансо обещал освободить взамен занятую румынами территорию за Тиссой. Руководители ВСР, и среди них Кун, поверили этому обещанию.

Многие исследователи справедливо видят в этом ошибку руководства ВСР, которое, несмотря на предупреждение Ленина «ни на минуту не верить Антанте» ^[62], не потребовало от Клемансо конкретных гарантий и положившись на его обещание вывело войска из Словакии, в то время как румынская армия не была отведена за демаркационную линию. Это снизило боевой дух армии, ослабило позиции республики, вызвало разлад в блоке революционных сил. Более правильную позицию занимал в этом вопросе Самуэли, выступавший за то, чтобы потребовать гарантий от Антанты, прежде чем выводить войска из Словакии. Впоследствии это признал и сам Кун^[63]. И все же вопрос остается открытым: какие варианты и возможности существовали у ВСР в тех конкретных международных и военно-политических условиях? Могла ли выстоять республика, не выполнив этого ультиматума? Возможно, что дальнейшим наступлением на севере можно было бы добиться определенных гарантий и несколько продлить ее существование. Однако думается, что конечный результат в тех конкретных исторических условиях оказался бы таким же.

С июля 1919 г. существенно ухудшились как внешнее, так и внутреннее положение пролетарской власти: превосходящие силы Антанты, использовавшие чешскую и особенно румынскую армии, представляли существенную угрозу республике, несмотря на героическое сопротивление революционных войск. К тому же летом в результате деятельности правых сил и присоединившихся к ним центристов было нарушено единство и в СПВ, и в рабочем классе. Но Кун продолжал надеяться на новый революционный подъем в странах Европы. Он последним признал неизбежность поражения революции. Выступая 1 августа на заседании Будапештского Рабочего Совета Кун с горечью и болью говорил, что диктатура пролетариата «потерпела поражение, но не навсегда… Если останемся живы, то мы в более объективных и реальных условиях, с более зрелым пролетариатом, окрепшие и обогащенные опытом, снова вступим в бой за пролетарскую диктатуру и начнем новую фазу международной пролетарской революции»[64].