Белая акула

— А его бизнес с квестами, это когда началось?

— Да вот пару лет назад… Я, признаться, тогда испугалась, что Митенька свернул не туда. Работал на солидную фирму, и вдруг — какие-то игрушки! Но он убеждал меня, что все будет хорошо, и я ему поверила. Правильно сделала! Очень скоро он начал зарабатывать больше, чем на фирме, и ему это нравилось.

— Он организовал это все один?

По документам Семченко числился индивидуальным предпринимателем, полноценных партнеров у него не было. Однако проверить, действительно ли он обходился своими силами, не мешало.

— Да как вам сказать… — задумалась мать. — Работал он один, но у него были знакомые, которых он иногда привлекал к делу, в зависимости от проекта. Митенька сначала все придумает сам, а потом смотрит, какая помощь ему нужна. Такой хороший мальчик!

Список постоянных контактов Семченко полиции был уже известен, но Ян сомневался, что от этого будет толк. Контакты Тимофеева и Сараева тоже проверяли, это ни к чему не привело. Вот если бы мать кого-то выделила — другое дело, а так… Они искали в стоге сена даже не иголку, а непонятно что.

Пока Александра беседовала с матерью погибшего, Ян осматривал полки рабочего стола. Да уж, без дела Семченко определенно не сидел… У него были действующие абонементы в пару спортивных клубов, пригласительные на курсы и семинары, визитки каких-то студий. Есть такие люди, которым на месте не сидится, рутина их угнетает, им обязательно нужно пробовать новое. Вот только определенная граница есть даже для них — и она обычно пролегает задолго до желания взорвать кого-нибудь гранатой.

На столе Семченко оставил свой ежедневник, заложенный ручкой на позавчерашнем дне. Среди записей ничего интересного не оказалось, а вот сама ручка неожиданно заинтересовала Яна. Она была пусть и не элитной, но достаточно дорогой и гордо поблескивала золотой надписью «Сделай мир лучше — займись личностным ростом!»

— Госпожа Моррис, нужна ваша консультация, — позвал Ян, рассматривая ручку.

Александра предсказуемо пришла в компании хозяйки квартиры. Нельзя сказать, что женщина не доверяла близнецам или подозревала их в чем-то. Просто у нее теперь не было своих дел, вся ее жизнь превратилась в ожидание момента, когда этот кошмар все-таки закончится.

— Держи, — Ян протянул ручку сестре. — Тебе это ничего не напоминает?

Александра сориентировалась мгновенно:

— Знаю я еще двух джентльменов, которые активно интересовались личностным ростом и всяким там коучингом!

— Да, Митенька такое любил! — вклинилась Семченко. — Помните, когда приезжал еще тот дорогой американский тренер? Митенька не просто на встречу попал, он был среди организаторов!

— Но эта ручка не с той одиночной встречи, — заметила Александра. — Такие обычно на курсах раздают.

— Да, Митенька и такое любил.

— Вы не помните, на каких именно курсах он бывал? На ручке нет названия.

Но оказалось, что мать названия тоже не знает, она в такие подробности не вдавалась. Проверка бумаг на столе не помогла, у Семченко были собраны буклеты сразу нескольких коучей.

Ян знал, что такие ручки не дают сами по себе — не тот уровень, слишком убого бы смотрелось. Обычно сувенирную канцелярию подобного рода вручают полным пакетом. Но на столе Семченко не было больше ничего в такой стилистике — ни блокнотов, ни бумаг для записи. Значит, все это он получил давно и курсы посещал далеко не вчера. Хотя у Яна даже не было оснований считать, что на Семченко как-то повлияли именно курсы, подарившие ему эту ручку.

Больше в квартире не было ничего, достойного внимания, и курсы стали единственной зацепкой. Не самой плохой, надо сказать! И Семченко, и Сараева, и Тимофеева заставили изменить свои привычки, делать то, что они, по идее, делать не должны. Уж не грамотный ли психолог, назвавшийся коучем, тут постарался?

И все равно непонятно, при чем тут скончавшийся педофил Ливкович.

Они закончили осмотр и направились к выходу, хотя хозяйка квартиры их отпускать не желала. Она, до этого сонно спокойная, становилась все тревожней. Казалось, что ей очень хочется стать у них на пути, и она лишь усилием воли останавливала себя.

— А вы не могли бы задержаться? — робко спросила она. — Я чай сделаю… Кажется, печенье еще есть, вы обедали?

— Нам нужно идти, — Александра мягко отстранила ее — А вам бы вызвать кого-нибудь, подруге позвоните, например.

— Ой, нет, скоро Митенька вернется, а он не любит, когда у меня подруги при нем задерживаются! Скажите, а почему мне в морге не позволили на него взглянуть? Мне сказали, что лучше не надо… а почему не надо?

И вот опять это ее странное состояние: она совершенно точно понимала, что ее сына больше нет, он в морге, но при этом все равно была уверена, что он скоро вернется домой. Ян почувствовал, как злость на Митю Семченко возрастает.