Белая бабочка

— Опять камень! — Хотела сдержать себя, но слова уже сами вырвались.

Медленно, без всякого интереса, берет она щетку, счищает налипшую глину — и вдруг вскрикивает. У нее в руках кусок мраморной плиты с высеченными греческими буквами. Оксана еще не пришла в себя от первого впечатления, а ей подают второй кусок, третий. Неочищенными она прикладывает их к первому. Куски сходятся.

Рабочий из раскопа спрашивает:

— Оксана Васильевна, мрамор?

Она кивает головой и что есть силы кричит:

— Сергей Иванович!.. Сергей Иванович!..

Позвали Лаврентьева. Он поднялся на лесенку в соседнем раскопе и вопросительно развел руками.

— Декрет!.. Декрет!.. — кричит Оксана.

Лаврентьев, забыв свою палку, проворно выбрался наверх. За ним спешили Шелех и Коля Малыгин. Коля бросился к вагонетке, разогнал ее и, вскочив, покатил на участок Оксаны.

Через несколько минут все столпились вокруг Оксаны. Она сидела на земле и складывала куски мраморной плиты. Их было тридцать два.

Лаврентьеву принесли табуретку. Но он присел на корточки и, сдвинув очки на лоб, помолодевшими вдруг глазами пытался прочесть надпись, хотя еще не хватало многих кусков.

— Второй век до нашей эры? — спросил Шелех.

— Да, тридцатые годы.

Лаврентьев поднялся:

— Ну, друзья мои, если найдем еще несколько кусков, — это большое открытие. Nec plus ultra[1]. Поздравляю вас, Оксана Васильевна. Декрет Пилура... Величайшая находка!..

В этот день была сделана еще одна находка.

В заброшенном склепе

Тридцать лет Остап Петрович хранитель заповедника Эос, и тридцать лет ведет он упорную борьбу с теми из жителей Терновки, кто не считает зазорным набрать ведерко глины в каком-нибудь из давно раскатанных склепов урочища Ста могил.

В последние годы никто из взрослых — даже самые несознательные — за глиной в склепы не ходит. Этот грех еще водится иногда за терновскими ребятишками. Хоть они дружат с археологами и целые дни пропадают на раскопках, но как заманчиво самим, без взрослых, поручивших тебе принести ведро глины, отправиться не на береговые откосы, а в давно заброшенный склеп!

Однако не терновские мальчишки, а время угрожает старым склепам: то завалит свод, то обрушит стену. Эти раскопанные гробницы причиняют много хлопот Остапу Петровичу. Ревностный хранитель эосской старины, он систематически производит расчистку заброшенных склепов.

И сегодня, получив очередное задание от Шелеха, трое землекопов с ведрами и лопатами вышли из ворот заповедника, направляясь в урочище Ста могил.

Некрополь древнего Эоса не похож на кладбище. В степи стоят курганы. Их много. Кажется, что это море набежало на степь, и волны не откатились, а застыли, поросли зеленоватой травой и вот стоят теперь тихими могильными холмами.

Рабочие остановились у невысокого кургана, раскопанного много лет назад. Шагах в двадцати от него на поверхность земля выходит дромос — узкий земляной коридор, наклонно прорытый ко входу в глубокий склеп, над которым насыпан этот курган. Двое быстро сбежали по дромосу и юркнули в дыру склепа лежащего глубоко под землей. Они зажгли фонарь, осмотрелись и тотчас вышли.

— Этот в порядке... Только трещина на потолке. Надо Остапу Петровичу сказать.

Осмотрев еще несколько усыпальниц, землекопы подошли к склепу под большим расплывшимся курганом, стоящим в стороне от дороги.

Через вход в склеп было видно, что много обвалившейся глины.

Рабочие стали копать недалеко от входа. После нескольких ведер засохшей глины пошла чистая влажная светло-палевая глина, в которой часто попадались комочки извести. Это знаменитая эосская белоглазка. Вынесли одно ведро, второе... И вдруг один из рабочих почувствовал, как его лопата на что-то наткнулась. Когда он отбросил землю, показался носок туфля. Товарищи, которых он кликнул, быстро разгребли глину и увидели ноги, обутые в желтые парусиновые туфли с кожаными носками...

Через полчаса председатель сельсовета Костюк, хранитель заповедника Шелех и Оксана Васильевна уже были на месте происшествия.

Дальше труп не откапывали — ждали милицейскую машину из Южноморска.

...Солнце давно уже село, когда над дорогой показалось и стало быстро, увеличиваться облачко пыли. По тому, как, перепрыгивая с, кочки на кочку, несся «пикап», было видно, что шофер не беспокоится о пассажирах.

Машина остановилась у склепа. Из кузова выпрыгнули двое в милицейской форме и человек в штатском. Он помог выйти из кабины немолодой женщине с чемоданчиком в руке. Пока приехавшие совещались с Костюком, Шелехом и Сокол, шофер поставил машину так, чтобы фарами светить в склеп.

Женщина достала из чемоданчика фотоаппарат, рулетку, большую лупу в медном ободке с черной костяной ручкой и спустилась ко входу в склеп. Сверкнули магниевые вспышки... Прошло еще немного времени, и человек, в штатском — это был следователь — сказал:

— Будем откапывать.

Работа подвигалась медленно, и Шелех с Оксаной принялись помогать. Ведрами носили наверх глину. Постепенно у входа в дромос вырос небольшой холмик. Наконец вынесли последнее ведро.