Белая Башня. Хроники Паэтты. Книга I (СИ)

Перед путешественниками стоял старик. Он ничем не походил на тех магов, которых обычно изображали в книгах или театральных постановках. Никаких чёрных плащей, длинных бород и кустистых бровей. Невысокий, не выше Мэйлинн, абсолютно лысый и гладко выбритый человек, которому можно было дать не больше пятидесяти. Загорелое лицо, на котором странно смотрелись выбеленные солнцем и временем брови. Морщинистая кожа не была похожа на дряблую кожу стариков, скорее она походила на крепкую древесную кору. Да и всё лицо казалось вырезанным из дерева. Ни унции[1] лишнего жира (пожалуй, даже несколько фунтов жиру не стали бы тут лишними): старик выглядел скорее тощим. Очень необычного цвета глаза - какого-то светло-зелёного оттенка - сияли ярко, словно у восемнадцатилетнего юноши. В таком же идеальном порядке были и зубы, которые хозяин с удовольствием демонстрировал в радушной улыбке. Та же серая мешковатая одежда, что и на его слугах - удобная и практичная. Единственное, что выдавало в нём мага - тяжёлое мангиловое ожерелье: никаких драгоценных камней, только ровные, гладко отполированные кругляши мангила, связанные между собой мангиловой же цепочкой.

- Добро пожаловать в моё скромное жилище, - улыбнулся старик, делая шаг в сторону, чтобы пропустить гостей внутрь. - Разрешите представиться: я - Каладиус, - старик явно нарочно опустил слово «мессир», общепринятое титулование магов. - Вас я тоже знаю, можете не представляться. Особенно мой старый приятель центурион Брос. Рад вас видеть, милейший друг.

Кол, который на протяжении пути десятки раз убеждал спутников в том, что Каладиус его вспомнит, тем не менее, похоже, сам верил в это не до конца, и сейчас он был явно обрадован и польщён:

- Благодарю вас, мессир, - поклонился он. - Мне весьма лестно, что вы вспомнили своего недостойного охранника.

- Брось, дружище! - нарочито фамильярно возразил Каладиус. - Во-первых, никаких «мессиров», ты же помнишь! Первые полтысячи лет это ещё приятно и весело, но теперь уже надоело. А во-вторых, перестань расшаркиваться и блеять о недостойности, точно баран. Помнится, за бутылочкой-другой старого пунтского ты был очень даже достойным... гм... собутыльником!

- Что правда, то правда! - рассмеялся Кол. - Я рад, что вы этого не забыли. Я тоже с удовольствием вспоминаю те денёчки.

- Ну ладно, у нас ещё будет дело покудахтать над былыми временами, - махнул рукой Каладиус. - А сейчас - прошу вас, друзья, не стойте, проходите. А то я своей болтовнёй скоро вас совсем утомлю. Госпожа Мэйлинн из рода Айрига, я счастлив приветствовать вас у себя дома, - и Каладиус невероятно галантно склонился над носилками и поцеловал руку несколько растерянной Мэйлинн. Тем не менее, та пробормотала в ответ несколько слов о том, как она рада, и счастлива, и прочая, и прочая...

- А это, надо полагать, достойнейший господин Бин из рода Танисти, - не спрашивая, а утверждая, обратился к Бину чародей. - Я также рад приветствовать вас у себя. Прошу вас, располагайтесь как дома.

- Спасибо, мессир, - млея от восторга поклонился Бин.

- Ну теперь-то ты видишь, что он - настоящий, - не преминул подпустить шпильку Кол. Бин мгновенно стал пунцовым.

- Ааа, стало быть, молодой человек сомневался в моём существовании? - весело протянул Каладиус. - Ну что ж - это издержки статуса легенды. Когда в молодости ты вращаешь мир в своих руках, заставляя его плясать по своей воле, а потом вдруг исчезаешь неизвестно куда, - нужно быть готовым, что через сотню-другую лет тебя объявят сказкой для ребятни.

- Неужели вам действительно больше тысячи лет? - не удержалась Мэйлинн.

- Так гласят легенды, - рассмеялся Каладиус. - Но я чувствую, что через какое-то время между нами не будет тайн, так что должен признаться, что легенды несколько преувеличивают. Если быть более точным, то где-то на триста лет. Мне всего что-то около семисот пятидесяти. Точнее, увы, сказать не сумею. Просто когда ты молод и амбициозен, тебе хочется заявить о себе в полный голос. Вот я и приписал себе лишних триста лет в своё время, чтобы производить большее впечатление. Ну а теперь-то уж это дела столь минувших лет, что давным-давно даже те, кто знали мой истинный возраст, забыли об этом, а скорее вообще перестали думать обо мне. Ведь это лиррийские магини - ну зачем им забивать голову каким-то человеческим колдуном?

- Вы знаете, что мы прибыли к вам за помощью, - Мэйлинн решила не терять времени.

- Конечно знаю, - быстро перебил Каладиус. - Но я вижу, что некоторая помощь необходима вам прямо сейчас. И я вполне неблагоразумно дал вовлечь себя в беседу, хотя должен был немедленно направляться с вами в лабораторию, ибо вижу, что вы серьёзно больны. Но что поделаешь - я так редко могу наслаждаться обществом гостей... Однако же, - перебил сам себя волшебник. - Я снова начинаю болтать. Прошу вас, друг мой Кол, друг мой Бин, располагайтесь. Ешьте, пейте, отдыхайте. Мои слуги исполнят любую вашу просьбу. А мы с госпожой Мэйлинн направимся в мою лабораторию, если она не возражает.