Белая Башня

Варс был далеко не самым грязным из всех городов, что повидали на своём пути искатели Башни. По сравнению с теми же бедными кварталами Шатра он и вовсе мог показаться образцом чистоты и санитарии. Однако массивность и вычурность зданий, непропорционально больших по сравнению с не слишком широкими улицами, создавали ощущение какого-то сумрака и тяжести, едва ли не духоты. Здесь даже не было знакомых по другим городам бедных кварталов. Точнее, они были, но не выглядели привычными трущобами. Это были многоэтажные каменные домины, почему-то казавшиеся Бину куда более отталкивающими, чем его собственная хибара в Латионе. Создавалось впечатление, что эти толстые стены изнутри давили жильцов в их ничтожных квартирках и комнатушках, подобно стенам тюрьмы.

– Что-то мне кажется, что уж сюда я точно на старости лет не перееду, – проворчал Кол, разделяя общее впечатление от Варса.

Казалось, что тяжесть архитектуры непосильным грузом давила на жителей города. Почти не было улыбающихся, простодушных лиц, редко звучали задорные громкие голоса. Даже детишки, иногда попадавшиеся на глаза путешественников, казались озадаченными какой-то космологической неразрешимой проблемой. Столь же странным было выражение лиц и других местных жителей: они брели, глядя словно бы внутрь себя, с отрешённым лицами людей, обременённых неподъёмным грузом проблем.

– Если проводить конкурс на самый унылый город мира, другим городам придётся попотеть, чтобы выиграть у Варса, – продолжал комментировать Кол. – Они что – вообще никогда не радуются? Да даже в поражённых сифилисом кварталах Золотого Шатра люди выглядели более жизнерадостно!

– Отчасти это, возможно, снобизм жителей второго по величине города королевства, – усмехнувшись, ответил Каладиус. – С одной стороны, их немного коробит, что они – не первые, с другой – они всё-таки больше всех остальных. Южная столица Латиона, как иногда называют Варс.

– Кто называет? – без особого, впрочем, интереса спросил Бин, хотя никогда прежде не слыхал подобного определения.

– Наверное, сами жители Варса, – с ни с чем не сравнимым презрением столичного жителя фыркнул Кол.

– Не стоит насмехаться над славным городом, предоставившим нам временное пристанище! – впрочем, судя по тону Каладиуса это было очередной замаскированной издёвкой. – Зато всем известно, что Варс – город мануфактур! Промышленный центр королевства.

– Так вот чего они все такие замученные! – с видом человека, которого посетило величайшее озарение, воскликнул Кол. – Им бы побольше отдыхать!

– Увы, жизнь в Варсе очень дорога, – теперь уже без тени шутки ответил маг. – Жилье стоит очень дорого, ведь здесь что ни дом, то почти что хоромы. Да и всё остальное стоит заметно дороже, чем в том же Латионе, поскольку каждый старается раздобыть средства к существованию.

– Неудачное место, мессир, вы выбрали для пополнения запасов, – покачал головой Кол.

– Просто есть такие запасы, которые не пополнишь в другом месте, – уклончиво ответил Каладиус.

– Вон, поглядите-ка, – махнул рукой Варан, подъехавший ближе. – Кажется, вполне неплохое местечко, чтобы остановиться.

От улицы, по которой ехали путешественники, отходил переулок, заканчивающийся тупиком. Тупик этот образовывало здание, в котором по всем признакам можно было распознать постоялый двор средней руки. Главное, что народу поблизости от гостиницы не наблюдалось, да и само место выглядело тихим и уединённым.

– Согласен, – окинув местность цепким взглядом, ответил маг. – Неплохое расположение и, главное, тихо.

– А название-то какое, – с нехорошим смешком проговорил Варан, глядя на нахмурившегося Кола. – «Тройка лошадей»…

Мы помним, что у легионера, по его собственному убеждению, не сложились отношения с заведениями, поштучно отсчитывающими животных.

– Ну это всё же не «Четыре зайца», – буркнул Кол, вспоминая тот разговор с Вараном в таверне «Три кита». – Будем надеяться, что проклятье пало.

Сказав это, Кол сделал попытку рассмеяться, но получилось донельзя фальшиво.

***

Внешний вид гостиницы полностью соответствовал содержанию. Действительно, здесь было тихо, немноголюдно и полно свободных номеров, правда, не страдающих излишними роскошествами, ну да на одну ночь, да ещё и после ночёвок в палатках, она вполне подходила. Памятуя о том, что никто из спутников не должен был отдаляться больше, чем на двадцать четыре фута от амулета, решили, что все мужчины будут спать в одной большой комнате, а Мэйлинн достанется комната на одного. Правда, пришлось смириться с тем, что комната лирры оказалась на первом этаже, а более дешёвые многоместные номера располагались на втором.