Белая болезнь

В начале тридцатых годов, еще до того как Чапек приступил к созданию романов: "Гордубал", "Метеор", "Обыкновенная жизнь" (1933-1934), между ним и Фоусткой произошел разговор о роли научной и технической интеллигенции в политической жизни современного общества. Утверждая, что руководство обществом должно быть передано в руки научных специалистов, Фоустка предложил Чапеку сюжет утопического романа о враче, который, найдя средство борьбы с охватившей все континенты эпидемией рака, диктует правительствам и народам свои условия и создает идеальное государство. Идея эта не увлекла писателя, так как он, с одной стороны, не мог себе представить идеального мироустройства и не сочувствовал человеку, который бы стремился навязать свою волю всему человечеству, а с другой стороны - сходный сюжетный мотив уже был использован в романе "Кракатит" (1924), где инженер Прокоп отказывается от искушения использовать свое изобретение для того, чтобы стать диктатором мира. "Спустя некоторое время, - вспоминает позднее Чапек, - я вернулся было к этому сюжету, но снова без успеха. Дело в том, что я ношу в себе хроническое желание написать роман о враче, вероятно потому, что сам я из докторской семьи; все мое детство прошло рядом с кабинетом врача и приемной, наполненной кашляющими или удивительно тихими пациентами, а моими первыми дорогами в мир были прогулки вдвоем с серьезным и большим отцом, направлявшимся к деревенским больным. Я хотел бы когда-нибудь написать настоящий панегирик врачам; но гениальный доктор, который с помощью своего лечебного средства становится властителем и чем-то вроде спасителя человечества,; никак не укладывался в мое представление о медицинском мире. Я бы сказал так: труд врача по сути дела консервативен; врач стремится сохранить существующее, то есть искру жизни; это борьба за жизнь, пусть даже за лучшую и более здоровую жизнь, но это борьба оборонительная. Врач по самому своему призванию defensor vitae (защитник жизни. - О. М.); поэтому я не сумел вжиться в образ доктора, который берет мир реформаторским приступом или, если можно так выразиться, в великой войне за будущее человечества покидает свой перевязочный пункт и принимает на себя командование в линии атакующих. Этим я не отрицаю, что человечеству иногда бывает нужен врач - вождь и реформатор; но в мире моего опыта для него не было места..." Вновь Чапек возвращается к тому же сюжету в 1936 году, в период мирового политического кризиса и все нарастающей военной угрозы со стороны фашистских государств. "Мне стало вдруг ясно, - пишет он, - что тот врач, специалист в области жизни, сражающийся по долгу профессии и по внутреннему призванию за жизнь каждого человека, не мог быть диктатором, пусть даже стремящимся вывести все человечество из моря бедствий, но, наоборот, должен был стать принципиальным и непримиримым антагонистом диктатур, человеком, который до последней возможности борется за индивидуальное человеческое право на жизнь... Тем самым первоначальный замысел повернулся, так сказать, на сто восемьдесят градусов, к своей собственной противоположности: от руководства миром к защите каждого человека; этим он приобрел для меня новую актуальность в эпоху, когда гуманизм, демократия, человеческое право и личная свобода находятся в обороне; и одним поворотом руки из этого возникла основная концепция "Белой болезни".

Незадолго до премьеры пьесы в журнале "Чин" было опубликовано интервью с Чапеком под красноречивым заголовком "Сигнал предостережения". "Вы спрашиваете меня, - сообщал писатель, - является ли белая болезнь символом: первоначально я не задумывал ее как символ. Белая болезнь - просто драматургический прием, фон, на котором можно лучше и яснее обрисовать конфликт. Первоначальная роль белой болезни композиционная, чисто драматургическая. Впрочем, впоследствии белая болезнь стала для меня и символом, символом современного разложения белой расы и мира. Белая болезнь в моей пьесе вызывает и воспоминание о средневековье с его грозными эпидемиями; это также какая-то эпидемия, против которой люди не знают лекарства. Сейчас, когда мы во многом видим вокруг себя возвращение к средневековью, к его методам, и сама природа словно бы возвратилась к такому варварскому вмешательству.

Вы хотите знать что-нибудь о герое пьесы? Это врачпрактик, врач бедноты, которого именяо самоотверженное служение многим и многим людям наводит на след лекарства против белой болезни. Это представитель простой человечности, представитель демократического понимания жизни и носитель гуманного идеала. Ему противостоит динамический принцип диктаторства, который в основе своей антигуманистичен, ибо использует человека для достижения власти и господства. Врач защищает принципы, в соответствии с которыми каждый человек имеет право на жизнь, и это право нужно защищать против иприта и пуль.