Белая эмиграция в Китае и Монголии

К началу 1918 г. почти вся Россия оказалась под властью красных узурпаторов. Многомиллионная Русская армия развалилась. Многие генералы и значительная часть офицерского состава поплыли по течению или совсем отказались от борьбы с ленинскими последователями. Но атаман Дутов не склонил своей головы перед новым Чингисханом, он смело вступил в неравную борьбу с красными вандалами. Его «Набат» загремел на всю Россию. Дутовские партизанские отряды громят красных не только в Оренбургской губернии, но и выходят далеко за ее пределы. Будучи отрезан от баз военного снабжения и не имея денежных средств, атаман Дутов вплоть до чешского восстания вынужден был вести только партизанскую войну. Но когда чехи захватили западную часть Самаро-Златоустовской ж. д., когда в руки белых перешло Среднее Поволжье с имевшимися там запасами военного снабжения, партизанские отряды А.И. Дутова быстро сливаются в одно целое, и к осени того же года его армия достигает до 100 тысяч бойцов. Имя атамана Дутова стает близким сердцу каждого русского патриота.

После вступления адмирала А.В. Колчака{4} на пост Верховного правителя атаман Дутов получает назначение на высокий пост атамана всех казачьих войск и инспектора кавалерии. Его Оренбургская армия{5} переходит под командование генерала Белова{6}, а он отправляется в столицу освобожденной части России, в г. Омск.

С Александром Ильичом я познакомился лично в мае 1919 г. в Омске и встречался там с ним много раз. Последний раз в этом городе я виделся с ним при его отъезде в Читу для примирения атамана Г.М. Семенова{7} с Верховным правителем. Минут тридцать в его поезде мы беседовали о положении на Уральском фронте, и я видел, как не уверен уже был Александр Ильич в благоприятном для нас исходе борьбы.

Второй звонок заставил меня выйти из салон-вагона атамана. На площадке Александр Ильич, прощаясь со мною, как бы шутливо сказал: «До свидания, надеюсь, мы еще увидимся с Вами в Кульдже»…

С 1918-го по 1920 г. я состоял секретарем императорского российского консульства в Кульдже (Илийский край, в Западном Китае) и в мае месяце 1919 г. прибыл, по поручению консульства и с согласия российского посланника в Китае князя Кудашева, в Омск для исходатайствования у правительства средств на оказание материальной помощи 65 тысячам беженцев-таранчей, перешедших русско-китайскую границу в мае 1918 г. и ожидавших в Китае освобождения их аулов Белой армией.

В сентябре месяце я возвратился из Омска в Кульджу. Там уже были получены сведения о приближении красных к Иртышу. Позже мы каждый день получали все печальнее и печальнее сообщения о положении на фронте.

После занятия красными Западной Сибири Оренбургская армия, во главе которой опять стал атаман Дутов, была отрезана от главных военных сил Верховного правителя, и о ней мы в Кульдже долго не имели никаких сведений.

В январе 1920 г. мы получили от атамана Б.В. Анненкова{8} сообщение, что в расположение его дивизии, в Семиреченскую область, пришел атаман Дутов с остатками своей армии, в которой насчитывалось еще до 30 тысяч человек, половина которых были больны тифом, раненые и обмороженные.

Позже мы узнали, что в конце 1919 г., после выхода красных в Западную Сибирь, Оренбургская армия была разрезана противником на две части, одна из которых под командованием генерала Акулинина{9} пробилась к границам Персии{10}, а другая, под командованием А.И. Дутова, ушла в Семиречье.

Атаман Анненков, по соображениям надлежащего питания частей армии А.И. Дутова, расквартировал одну из них во главе с Александром Ильичом в районе селения Учь-Арал, а другую, корпус генерала Бакича{11}, – в районе станицы Урджар и с. Бахты.

Не долго пришлось отдохнуть оренбуржцам на новых местах. В марте месяце 1920 г. красные двинули на Семипалатинскую и Семиреченскую области громадные силы, и Семиреченский фронт пал. Атаман Анненков с остатками своей дивизии{12} ушел в граничившие с Китаем горы и засел в так называемом «Орлином Гнезде», возле урочища Сельке, откуда в мае перешел в Китай и интернировался.

В марте же А.И. Дутов объявил своим соратникам о невозможности дальше продолжать борьбу и о своем решении уйти в Китай. При этом он предупредил их, что в чужой стране их ждет далеко не радостная жизнь, и сказал, что он не будет препятствовать тем, кто решит остаться в России. Многие из его людей остались в Семиречье, а с ним добровольно пошли в Китай около 2000 казаков.

В то же время корпус генерала Бакича в количестве 12–15 тысяч человек перешел китайскую границу в районе селения Бахты и был интернирован вблизи г. Чугучак, в Тарбагатае.

Атаман Дутов со своим отрядом перешел покрытый льдами и глубоким снегом перевал Кара-Сайрык, высотою в 14 футов, и в половине марта вышел в населенную кочевниками монголами долину реки Боротолы, где пришлось сдать оружие китайским войскам.