Белая горячка. Delirium Tremens

– Почто оставил меня, Отче?..

И тут приколоченный рядом Старик подобрал свисающий язык и громко сказал:

– Не боись, Мэн, Я – с тобой…

Повернул голову Мэн и узнал Старика, и вспомнил его голос, и воспрял духом. И ощутил на своем правом плече легкое прикосновение. И увидел белого голубя. И увидел свет, исходящий от Старика к голубю. И от голубя к нему, к Мэну. И радость пришла в его сердце. И неведомая сила влилась в его душу. Боль исчезла из глаз. Осмотрел он толпу, осмотрел развалины Храма…

И на глазах у изумленной толпы начали расти стены Храма! Каким его построил Соломон! Выросло Святилище! Выросло Святое Святых. Вырос двор священников! Двор народа! А затем выросли и стены со всеми воротами!..

В страхе и благоговении пали на землю зрители. Пали и не видели, как из Геенны Огненной с ревом вырвались скрижали Завета и заняли свое место в Святилище.

А когда они подняли головы, кресты были пусты. Только торчали из них сверкающие гвозди. Да высоко в безоблачном небе вился белый голубь.

А потом пошел дождь…

* * *

Мэн был растворен в каком-то бесформенном серебристом пространстве и ощущал какой-то радостный дискомфорт. И тогда сотворил он землю и небо. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездной, и Дух Мэнов носился над водою. И сказал Мэн: «Да будет свет». И стал свет. И в этом самом свете увидел Мэн рядом с собою Жену-Медсестру свою. И отделил Жену-Медсестру от тьмы. И был вечер, и было утро: день один…