Белая гвардия

— А… — заикнулся было Мазур.

— Все на французском, не сомневайся, — заверил Панкратов. — Уж об этом-то позаботились. Главное, сумей ее заинтересовать, в нужнее русло направить… Как сказал на последнем пленуме товарищ Горбачев…

Слушая его вполуха, Мазур попытался представить Принцессу, читающую — и конспектирующую! — «Капитал». И удержался от идиотского смеха только потому, что давно уже не был молодым старлеем. Придав лицу должное выражение, отчеканил:

— Сделаю все, что в моих силах, товарищ вице-адмирал!

— Я ж говорю — орел! — жизнерадостно воскликнул Панкратов. — Какая смена растет, Сережа!

Посол оживился:

— За молодую смену, товарищи!

Мазур выпил — что ж, товарищ посол вульгарной бормотухой не пробавлялся, коньяк был отличный, маде ин Франсе — прожевал приторно-сладкий ломтик какого-то желтого фрукта. Заметил, что посол и Панкратов обменялись загадочными взглядами. Какое-то время Панкратов словно бы набирался решимости, потом сказал уже совершенно другим тоном, насквозь неофициальным, доверительным, свойским:

— Понимаешь, Кирилл, тут такое дело… Хорошо бы Сереже сделать маленькое одолженьице… Тебе абсолютно ничего и не стоит…

— Да пожалуйста, — сказал Мазур. — Уж для старого боевого товарища…

Панкратов облегченно вздохнул:

— Не ошибся я в тебе! Дело делом, а жизнь жизнью… Сережа…

— Понимаете ли, Кирилл Степанович… — вкрадчиво сказал посол. — Дочка моего доброго знакомого… по аппарату ЦК, — подчеркнул он значительным тоном, — попала в неприятную ситуацию…

— А при чем же здесь я? — искренне удивился Мазур.

— Все зависит от вас… — посол даже от бутылки отвернулся. — Видите ли, девушка закончила МГИМО и получила направление сюда, в эту страну. Прекрасно знает французский, учили с раннего детства, школу закончила с соответствующим уклоном, французы за свою принимают, у нее даже выговор парижский, мне говорили понимающие люди… Знаете, что учудили наши бюрократы? — его лицо страдальчески исказилось. — Определили ее переводчицей в нашу геологическую партию, ту, что ищет алмазы в Кву… как его там, захолустье это…

— Квулонго, — сказал Мазур.

— Ага, вот именно. Представляете, где это?

Мазур отлично представлял: саванна, глушь, километрах в двадцати от северной границы. Здешняя, можно сказать, Чукотка. Опасностей никаких, если не считать зверья и змей, но — малолюдье, совершеннейшее отсутствие цивилизации, первобытные места. Не зря сами фулу обожают анекдоты про тамошних жителей, которые в народном фольклоре занимают примерно то же место, что чукчи в советском, а то и пониже. Есть, кстати, довольно смешные — как житель Квулонго нашел пустую бутылку, как увидел железную дорогу, а уж множество баек на тему «житель Квулонго в городе»…

— Понимаете, какая незадача? — сокрушенно сказал посол. — Москвичка, выпускница МГИМО, умница, язык знает прекрасно — и угодила в такую глушь. Переводить беседы начальника партии с тамошними дикарскими вождишками… — он помотал головой, выругался от избытка чувств. — Глубоко все же укоренился у нас бюрократический подход к ценным кадрам! Смело выскажу это вслух, поскольку партия требует от нас перестройки и гласности! Вы, как коммунисты, меня поймете…

«Понятно, чего уж там», — подумал Мазур. Судя по всему, добрый знакомый из аппарата ЦК неожиданно рухнул ниже плинтуса, как и сам посол. Сейчас у них там, долетают слухи, сплошные перетряски. Недостаточно быстро ускорялся, плохо перестраивался, гласность развивал вполголоса. Что-нибудь вроде того. Загранкомандировку доченьке еще сумел выбить, но на Париж или еще что-то столь же приличное претендовать она уже не могла, вот и угодила с геологами в Квулонго.

— Я ее вот с таких лет знаю, — поддакнул Панкратов, держа ладонь над полом на уровне колена. — Красавица, умница, а уж как по-французски чешет, ты бы знал…

— Ирочка там за неделю окончательно пала духом, — печально сообщил посол. — Она пишет, и представить не могла, что на свете существует такая глушь. Два раза ночью слышала, как рычат львы, представляете? Конечно, с ними там солдаты, но все равно, для девушки ее воспитания жить в такой дыре…

— Печально, — сказал Мазур. — Но все же, при чем тут я?

Панкратов, взяв его за плечо, доверительно сообщил:

— Кирилл, так ведь от тебя и зависит… Именно ты ее в два счета можешь оттуда вытащить. Вот ты ведь французского не знаешь, так? У тебя в анкетах только английский и польский… Вот видишь. Тебе ведь все равно то и дело нужен переводчик, верно? Когда попадаются те, кто английского не знает. Обременительно, а?

— Пожалуй, — кивнул Мазур, нисколько не кривя душой. — Во франкоязычной стране трудновато…