Белая гвардия Фридриха Эберта

Уж десять лет промчались мимо
От той поры, когда всех нас
Спасти жизнь родины любимой
Звал долг, и в этот грозный час
Со всех сторон: через Варшаву,
Чрез Лондон, Прагу и Берлин
Стремились в скромную Либаву
Все офицеры… Здесь один
России прежней сын примерный
Отряд бойцов формировал,
И каждый воин, долгу верный,
В него с надеждою вступал.
Одним желанием объяты,
С одною целью впереди
Слились в едино и солдаты,
И офицеры… В их груди
Один порыв, одно стремленье:
Не зная на пути преград,
Нести России возрожденье,
Идти грозой на Петроград!
Злой рок не дал сформироваться,
Как Ливен-князь хотел, и нам
Пришлось с Либавою расстаться
И плыть по северным волнам
В седую Нарву… С места в битву
Пошел Князь-ливенский отряд.
Творя в душе своей молитву
И в даль стальной вперяя взгляд,
Сметая красные отряды,
В мечте лелея Петроград,
Мы шли, не ведая пощады,
Не зная окрика «назад»!
Мы много наших положили,
Но твердо к цели шли все, шли
(Вариант: Но с честью белый крест несли),
Мы у заставы Нарвской были,
Исакий высился вдали…
Увы, Господь не дал отрады, —
Кто виноват — не здесь судить,
И от родного Петрограда
Мы злобно стали отходить…
Но Ты в делах, о Боже, дивен!
Придет и красным ведь закат!
И верим мы, что прежний Ливен
Войдет с отрядом в Петроград!

Б. С-ов.

Кексгольм, 14-го дек. 1928 г.

Позабытая война. Германские добровольческие корпуса в составе Западной Добровольческой Армии генерала князя Авалова-Бермондта. 1919 год

Был у меня товарищ,

Вернейший друг в беде.
Наш барабан бил к бою,
Он в ногу шел со мною,
И рядом был везде.
Вот просвистела пуля,
Как будто нас дразня.
Мне умереть, ему ли?
Он пал от этой пули —
Часть самого меня!
Упал, раскинув руки, —
Объятья мне раскрыв.
И не обнимет боле…
Но, пусть лежишь ты в поле,
Мой друг, ты вечно жив!

Людвиг Уланд

Историческое своеобразие германских добровольческих корпусов («фрайкоров», нем.: Freikorps) 1918–1923 годов заключалось, прежде всего, в том, что в них по доброй воле служили люди, чудом уцелевшие в кровопролитной мировой войне, и тем не менее готовые вновь и вновь рисковать своей жизнью, ибо они в полной мере осознавали свою ответственность не только за судьбы своей собственной нации, ставшей разменной картой бессовестных политиков и жертвой самых разнузданных и низменных страстей, не только за судьбу возникшего на обломках рухнувшей Империи государственного образования весьма сомнительной легитимности, вошедшего в историю под названием «Веймарской (Ваймарской) республики». Страной заправляли «жирные коты» — невиданно обогатившиеся на войне нувориши, спекулянты-инфляционеры, конъюнктурщики, парламентские болтуны, не говоря уже об откровенных подрывных силах в лице «ноябрьских преступников» — коммунистов всех мастей — начиная с засланных агентов Коминтерна и кончая национал-большевиками местного, немецкого «розлива».