Читаем Белая гвардия. История России полностью

Эта же смерть была причиною того, что на русском престоле появилось[332] новое лицо. Его звали Павлом. Он был сыном Екатерины II и убитого в Ропше Петра III. И так как на русском престоле Павла еще не было, Павел получил название Первого.

Павел представлял собою человека явно ненормального психически и интересен был отчасти и в том отношении, что люто ненавидел свою мать.

Павлу было 42 года, когда смерть матери освободила ему дорогу к российскому престолу.[333] До этого времени он жил замкнуто и Гатчине,[334] где он занимался тем, что муштровал свои гатчинские баталионы. Военное дело, которое он понимал как внешнюю выучку солдат и офицеров [и наблюдение за обмундированием], было его болезненной страстью.

Екатерина ненавидела и презирала своего сына и имела намерение устранить его от престолонаследия, но это ей не удалось, так как она не встретила сочувствия в совете. (?)[335]‹2›

Важно отметить, что Павел I революцию ненавидел больше, чем даже Екатерина. ‹1›

Итак, в 1796 году он стал царем, и первым делом, которое он произвел к ужасу и удивлению многих окружающих, было коронование праха Петра III, для чего гроб Петра был перенесен из Александро-Невской лавры в Зимний дворец, а оттуда в Петропавловскую крепость.

Вскорости за этим последовал указ, которым изменялся порядок престолонаследия в России. Согласно этому указу, наследовать трон должен был старший сын царя[336]. ‹6›

А затем уже Павел обратил внимание на положение государства.

Дворяне и купцы были подавлены указом Павла об отмене привилегий, которые были даны Екатериной, – дворян стали опять подвергать телесным наказаниям… ‹1›

[337]В отношении крестьян Павлом было предпринято следующее: крестьянство страдало в особенности от барщины, то есть от обязательной для них повинности платить своим трудом [землевладельцу-помещику] за право обрабатывать ‹2› тот клочок земли, который числился крестьянским.

Положение крестьянства ухудшалось, как мы знаем, непрерывно с самого начала их закрепощения, то есть с начала[338] XVI века[339].

В законе не существовало ни слова, которое могло бы ограничить размер барщинного крестьянского труда, и, следовательно, ничто не препятствовало полному[340] произволу помещика

Помещики в XVIII веке, как хищники, пользовались крестьянским трудом в любое самое горячее время, отнимая у крестьянина иногда ‹3› последнюю возможность обрабатывать собственный надел и превращая его порою в нищего раба.

Один из современников Петра I говорил, что помещики полагают, что не нужно давать обрасти крестьянину, а надо «стричь его яко овцу догола».

Павел обратил внимание на этот вопрос и издал указ в 1797 году, которым запрещалось заставлять крестьян работать в воскресные дни, а кроме того, в котором содержался совет помещикам ограничиваться трехдневной барщиной.

Само собой понятно, что закон, составленный так, не произвел на помещиков никакого впечатления и совету этому они не последовали. В положении же крестьян [вообще Павел] не только не произвел никакого улучшения, но, наоборот, – резкое ухудшение. Руководясь нелепой мыслью о том, что помещичьим крестьянам живется лучше, чем казенным,[341] ‹2› Павел широкой рукой стал раздавать частным лицам во владение крестьян и за время своего короткого царствования вверг под помещичье ярмо около 600 тысяч человек.

Надо отметить, что Павел издал и указ о запрещении в Украине [или Малороссии] продавать крестьян без земли[342].‹2›

В области военного своего любимого дела Павел обнаружил варварский деспотизм и свирепую жестокость. Тут пострадали не только солдаты, забиваемые палками за малейшую провинность, но даже и офицеры и генералитет. ‹5›

Войска стали одевать на прусский лад [][343], солдат доводили маршировкой до состояния отчаяния.

Офицеры стали бежать из гвардии. ‹1›

В области гражданской произошло то же самое. Дикое самодурство Павла I изгнало лучших. Решались делать карьеру лишь низкопоклонники, к тому же лишенные дарования. ‹1›

Ненависть Павла к Французской революции была так велика, ‹3›‹что› он запретил ввозить из-за границы не только книги, но даже музыкальные произведения. [][344] Запрещено было употреблять ставшее широко известным благодаря французской ренолюции слова «гражданин» и «отечество», запрещены были французские моды, запрещены были поездки за границу для образования. ‹2›

Меры, которые Павел применил для урегулирования[345] жизни общества, показали, что он мыслит превратить жизнь людей в жизнь как бы в некоей огромной казарме. ‹2› Дошло до того, что был выпущен полицейский приказ о том, в какой час жители Петербурга должны тушить огонь в домах. ‹2›

Ненависть к Павлу выливалась в тихом ропоте, который постепенно охватывал разные слои общества. ‹1›

Перейти на страницу:

Все книги серии Белая гвардия

Похожие книги

Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Искупление
Искупление

Фридрих Горенштейн – писатель и киносценарист («Солярис», «Раба любви»), чье творчество без преувеличения можно назвать одним из вершинных явлений в прозе ХХ века, – оказался явно недооцененным мастером русской прозы. Он эмигрировал в 1980 году из СССР, будучи автором одной-единственной публикации – рассказа «Дом с башенкой». Горенштейн давал читать свои произведения узкому кругу друзей, среди которых были Андрей Тарковский, Андрей Кончаловский, Юрий Трифонов, Василий Аксенов, Фазиль Искандер, Лазарь Лазарев, Борис Хазанов и Бенедикт Сарнов. Все они были убеждены в гениальности Горенштейна, о чем писал, в частности, Андрей Тарковский в своем дневнике.Главный интерес Горенштейна – судьба России, русская ментальность, истоки возникновения Российской империи. На этом эпическом фоне важной для писателя была и судьба российского еврейства – «тема России и еврейства в аспекте их взаимного и трагически неосуществимого, в условиях тоталитарного общества, тяготения» (И. В. Кондаков).Взгляд Горенштейна на природу человека во многом определила его внутренняя полемика с Достоевским. Как отметил писатель однажды в интервью, «в основе человека, несмотря на Божий замысел, лежит сатанинство, дьявольство, и поэтому нужно прикладывать такие большие усилия, чтобы удерживать человека от зла».Чтение прозы Горенштейна также требует усилий – в ней много наболевшего и подчас трагического, близкого «проклятым вопросам» Достоевского. Но этот труд вознаграждается ощущением ни с чем не сравнимым – прикосновением к творчеству Горенштейна как к подлинной сущности бытия...

Фридрих Горенштейн , Фридрих Наумович Горенштейн

Проза / Классическая проза ХX века / Современная проза