Белая, как молоко, красная, как кровь

Я узнал от Сильвии, что Беатриче в больнице. Только Сильвия имеет право сообщать мне некоторые вещи. Беатриче нужна кровь. Для переливания крови той же группы, что у неё. Нужно победить белую кровь, тогда можно надеяться, что восстановится чистая, новая, красная. Победа над белой кровью может спасти Беатриче. Я не знаю, какая у неё группа крови, зато знаю, что у меня этой красной крови столько, что я отдал бы ей всю, лишь бы её кровь вновь сделалась красной.

Лечу на своём «полтиннике», никому ничего не сказав. Всё стало белым: улица, небо, лица людей, здание больницы. Вхожу и погружаюсь в запах дезинфекции, который напоминает кабинет зубного врача. Ищу её палату. Не спрашиваю, где она, потому что в сердце у меня компас, который точно указывает на собственный север – Беатриче. И действительно, отыскиваю с третьей попытки. Вхожу и останавливаюсь: она спит. Как спящая красавица. Рядом с ней сидит женщина с огненно-рыжими волосами, наверное мать. У неё тоже глаза прикрыты. Не решаюсь подойти ближе. Страшно. Даже не представляю, что нужно говорить в такой ситуации. Сильвия, наверное, знала бы, что делать, но не могу же я без конца ей звонить…

Потом вспоминаю о своей мечте, что Беатриче – моя мечта. И тогда иду в приёмный покой и говорю, что пришёл отдать мою красную кровь, чтобы заменить белую кровь Беатриче. Дежурная медсестра растерянно смотрит на меня:

– Послушай, нам здесь некогда…

Я сердито смотрю на неё:

– Мне тоже.

Она понимает, что не шучу.

– Сколько тебе лет? – спрашивает она с недовольством.

Тоже с недовольством отвечаю:

– Шестнадцать.

Она говорит, что для несовершеннолетних в таком случае требуется разрешение родителей. Вот это новости! Человек готов отдать свою кровь больному и ещё должен спрашивать для этого разрешение. Хочет сотворить мечту или спасти её – и должен спрашивать разрешение. Что за грёбаный мир! Тебе советуют мечтать, а едва начал, запрещают: завидуют. А потом ещё говорят, будто нужно спросить разрешения помечтать, а не спрашивать могут только совершеннолетние. Я вернулся домой. Мне казалось, я плаваю в каком-то белом море, где нет никаких берегов и никакой пристани. Я ничего не смог сделать. Не поговорил с Беатриче, не подарил ей мою кровь. Звоню Сильвии, иначе плохо кончится.

– Как дела? – спрашиваю.

– Ничего, а у тебя?

– Плохо, мне не позволили дать кровь для Беатриче!

– Почему?

– Несовершеннолетним нужно разрешение родителей.

– По-моему, нормально, а вдруг это опасно…

– Когда любишь, всё возможно… Нет нужды ни в каких разрешениях!

– Да… – произносит Сильвия и умолкает.

– Ты что? Какая-то странная сегодня…

Она машинально, будто не слыша, повторяет мои слова:

– Когда любишь, всё возможно…