Белая карта

Однако, для того чтобы добиться такой синхронности, чтобы подоспеть к назначенному англичанами сроку, русский флот, никак не готовый к немедленному, почти завтрашнему штурму босфорских твердынь, должен был без десантного прикрытия, без предварительного траления подходов к турецкому берегу, без должной разведки и подготовки идти на расстрел из крупповских орудий германских крейсеров, которые уже успели привести себя в полную боевую готовность после перехода, которому так странно попустительствовал британский флот в Средиземном море.

Союзнические приличия британскому представителю соблюсти, однако, не удалось, так как Великий Князь знал (через российского посла в Париже Извольского, у которого были свои друзья во французском МИДе), что англичане еще месяц назад, то есть 18 января 1915 года, известили французских коллег о своих намерениях захватить черноморские проливы, или по меньшей мере Дарданеллы, до появления там русских кораблей.

И если бы русский Главковерх вдруг высказал свое недоумение по поводу непрошенного участия англичан в решении вековой национально-государственной проблемы России, сэр Вильямс знал что ответить.

«Помилуй Бог! - Воскликнул бы он. - Вы же сами, Ваше высочество, просили нас отвлечь на себя турок, которые те прорвали ваш Кавказский фронт!»

И это было правдой. В декабре 1914 года у Великого Князя не было никаких резервов, чтобы бросить их на помощь Кавказской армии: в Галиции и Польше шли кровопролитнейшие бои. Поэтому 2 января нового 1915 года Николай Николаевич после завтрака в вагоне-салоне отозвал сэра Вильямса в сторону и попросил передать британскому главнокомандованию его просьбу усилить давление на Турцию со стороны Средиземного моря, оттянуть ее войска на себя, точно так же, как русская армия только что оттянула на себя два германских корпуса с французского фронта. Связной генерал пообещал незамедлительно уведомить об этой просьбе Лондон. И уведомил…

Всего через два дня Великий Князь, возможно, пожалел бы о своей просьбе, так как 4 января Кавказская армия, искусным стратегическим маневром разбила на голову турецкую армию и принудила ее не просто к отступлению - к бегству. Так что повод для просьбы Великого Князя отпал сам собой. Но в Лондоне быстро смекнули, какой замечательный повод дает им русский главковерх для того, чтобы решить проблему черноморских проливов в пользу британской короны.

Великий Князь в круговерти дальнейших событий не дезавуировал свою просьбу. Возможно, забыл о ней. Но…

Англия без малейшего промедления уже стягивала свои корабли к Дарданеллам из всех гаваней мира, где они базировались: из Китая и Гибралтара, Южной Америки и с островов Зеленого Мыса…

Английские адмиралы прекрасно сознавали, что у русских есть реальная возможность прорваться к Стамбулу через Босфор, охранявшемуся всего лишь одной турецкой дивизией и старыми береговыми батареями. Именно поэтому они поспешили начать штурм Дарданелл, дабы поставить Россию перед свершимся фактом - над главным выходом в Средиземное море, как и над Суэцем, как и над Гибралтаром уже развевается британский флаг, на всех трех вратах от самого главного в человеческой цивилизации Средимирного моря висят британские замки. А там, где британский флаг был однажды поднят, его уже никогда не спускают.

Вот тут-то из Ставки на флот, из Баранович в Севастополь полетели срочные шифровки: немедленно готовить операцию по высадке на Босфоре! В подкрепление своих директив Великий Князь сообщил адмиралу Эбергарду, что отдал приказание перебросить с Кавказского фронта три отборных дивизии для подготовки в Одессе (пять часов ходу до Босфора) десантного отряда.

Тем временем на английскую эскадру, осадившую Дарданеллы, был направлен для связи и наблюдения капитан 1 ранга Михаил Смирнов. Он изо всех сил пытался установить связь через английские корабельные станции со штабом Черноморского флота. Но несмотря на идеальные эфирные условия и близость Севастополя, связь эта никак не устанавливалась. Поскольку в Ставке никто не сомневался в качестве британских радиопередатчиков и в профессионализме английских радиотелеграфистов, то винить оставалось своих российских, несомненно обученных хуже, чем их английские коллеги. Не могут, понимаешь, принять обычную морзянку.

Никто - ни в Севастополе, ни в Барановичах - так и не знал, что творится у Дарданелл, как далеко уже продвинулась англо-французская эскадра, и как скоро она возьмет на прицел султанский дворец, выходящий окнами в Мраморное море.