Белая карта

– Я к вам за помощью. Помогите вашим необычайным дарованием проникнуть в тайну гибели «Марии».

Взволнованная речь, расстроенный вид адмирала подействовали.

– Хорошо! – Ты поможешь мне? – обратилась. хозяйка к мужу.

Через нсколько минут она впала в транс.

– Что видишь? – спросил муж.

Ответа не последовало. Муж повторил вопрос.

– Вижу!… Как будто Восток… Азиатский кабинет… Сидят трое, смотрят на карту.

– Какую? Географическую?

– Нет!… Нарисованы корабли…

– Что видишь еще?

– Они что-то обсуждают… Ушли…

– Дальше!

– Не вижу ничего… Нет, постой!… Вижу длинный коридор… Два человека крадутся… Один в кожаной куртк… Другой… в грязном рабочем…

– Что видишь еще? Что делают они?

– Тот, в рабочем, держит под мышкой ящик… Болтается веревка… Спускаются вниз…

– Куда же они идут?…

– Вошли!… Не понимаю… Не знаю… Странная. комната… Не знаю…

– Но какого же вида комната? Что видишь в ней?

– Не пойму… Какие-то металлические вещи…

Смутно описывает помещение. Адмирал догадывается – бомбовый погреб…

– Говори дальше!

– Зажгли спичку. Подожгли… Уходят О, ужас!… Пламя!!… Взрыв!

– А где же люди?

– Бегут… Один упал… Лежит…

– А другой?

– Другой?!… Бежит…

– Видишь его?

– Вижу!… Он смотрит на меня.

– Кто он? Как его фамилия?

– Не могу сказать.

– Почему?!

– Он смотрит на меня… Вы его повесите… Не могу сказать…

Адмирал взволнованно встал.

– Вы должны назвать его. Вспомните всю кровь, страданья, гибель лучшего корабля. Эта гибель быть может грозить и другим…

– Назови, назови его! Ты должна сказать, – с тяжелейшим напряжением всей воли подтвердил муж.

– Но вы повесите его…

– Во-первых, я никого не вешаю. А если возмездие покарает его – от своей судьбы не уйти. Во-вторых, во имя погибнувших и живых, вы должны назвать его!

– Хорошо!… Я согласна…

Но в этот самый момент ясновидящая проснулась…»

Чем дальше от нас это печальное событие, тем яростнее попытки разгадать эту тайну взрыва на севастопольском рейде 7 октября 1916 года. Ответить на вопрос, что погубило лучший дредноут Черноморского флота брались историки и писатели, инженеры и моряки, профессиональные следователи и фанаты-любители пытали свои силы в решении этой загадки века. О трагедии на «Императрице Марии» написаны книги: роман Сергеева-Ценского «Утренний взрыв», «Арбатская повесть» Елкина, главы воспоминаний А. Лукина «Флот»…

По версии писателя-мариниста Анатолия Елкина взрыв на «Марии» был подготовлен германской агентурой, обосновавшейся еще до войны в Николаеве, где строили дредноут. Довольно стройно и убедительно изложены елкинские доводы в «Арбатской повести», вышедшей отдельной книгой.

Категорически не согласен был с этой версий известный историк флота доцент военно-морской академии ныне покойный капитан 1 ранга Залесский. Однако до недавнего времени были живы и те, кто пережил чудовищный взрыв на «Марии». Один из них скончался 4 октября 1980 года в Русском приюте в Монмаранси – бывший лейтенант российского флота Владимир Владимирович Успенский.

Огнеопасные подметки

Итак, вахтенным начальником на «Марии» в день трагедии был командир башни главного калибра мичман Владимир Успенский. От гибели его спасло то, что в момент взрыва он находился в районе кормовой трубы. Жизнь его полна превратностей и крутых поворотов.

После революции служил в Белом флоте. Затем чужбина. В Париже работал шофером такси, портным театральных костюмов… Только в 1969 году бывший лейтенант опубликовал свои заметки о возможных причинах гибели «Императрицы Марии» на страницах Бюллетеня общества офицеров российского императорского флота.

РУКОЮ ОЧЕВИДЦА: «В настоящих воспоминаниях я не стал говорить об агонии корабля, длившейся 54 минуты. Ограничусь лишь сообщением об одном практически не известном факте, свидетелем которого мне выпала судьба быть.

Линейный корабль «Императрица Мария» проектировался и закладывался до первой мировой войны. Многочисленные электромоторы для него были заказаны на германских заводах. Начавшаяся война создала тяжелые условия для достройки корабля. К сожалению, те, что нашли, были значительно больше по размерам, и пришлось выкраивать необходимую площадь за счет жилых помещений. Команде негде было жить, и вопреки всем уставам прислуга 12-дюймовых орудий жила в самих башнях. Боевой запас трех орудий башни состоял из 300 фугасных и бронебойных снарядов и 600 полузарядов бездымного пороха.

Наши пороха отличались исключительной стойкостью, и о каком-либо самовозгорании не могло быть и речи. Совершенно необоснованно предположение о нагревании пороха от паровых трубопроводов, возможности электрозамыкания. Коммуникации проходили снаружи и не представляли ни малейшей опасности.

Известно, что линкор вступил в строй с недоделками. Поэтому до самой его гибели на борту находились портовые и заводские рабочие. За их работой следил инженер-поручик С.Шапошников, с которым у меня были приятельские отношения. Он знал «Императрицу Марию», как говорится, от киля до клотика и рассказал мне о многочисленных отступлениях и всяческих технических затруднениях, связанных с войной.