Белая книга

– По идее, здесь должен быть какой-нибудь свет. Может, пойдём, поищем выключатель?

– Давай лучше поищем включатель. Похоже, всё, что здесь можно было выключить, уже кто-то выключил до нас, – сказал Ник и опустил ноги на пол. Пола не было.

– Слушай, здесь нет пола, – прокомментировал странное событие Ник.

– Как это? – удивился Гарри.

– Пока не знаю, сам посмотри.

– Как же я посмотрю, если света нет, – обиженно сказал Гарри.

На слове «нет» над мальчишками, как по волшебству, появился бледный светящийся шарик. Ник и Гарри задрали головы и заворожено уставились на него. Шарик как будто только этого и ждал. Он начал крутиться вокруг своей оси. Чем быстрее шар крутился, тем ярче и больше он становился. Он крутился всё быстрее, быстрее и быстрее.

– У меня кружится голова, – пожаловался Гарри, не отводя взгляда от шара, который был уже размером с большой арбуз.

– У меня тоже, – отозвался Ник, обхватил свою голову руками, с силой потянул её вниз и смог, наконец, оторвать взгляд от светящегося наваждения. Это произошло как раз вовремя, потому что оказалось, что вертится не только шар, но и коробка, на которой сидели Гарри с Ником. Коробка вертелась в направлении, противоположном шару, постепенно набирая скорость. Ник толкнул Гарри:

– Не смотри на шар, а то упадёшь! Держись за коробку, она тоже начала вертеться!

– Что?

– Не смотри на шар!

– Не могу.

– Тогда просто закрой глаза!

– Закрыл, но я всё равно его вижу.

– Ты видишь шар с закрытыми глазами?!

– Да, он такой большой и красивый, как Луна. Только вертится.

Ник зажмурил глаза, поднял голову, осторожно приоткрыл левый глаз и увидел, что вместо шара над головой Гарри висит светящаяся огненно-красная воронка. Она была похожа на смерч, который Ник видел недавно по телевизору. Смерч носился по экрану как огромная юла, слизывая с поверхности земли целые деревни. В отличие от него воронка перемещалась только по вертикали, медленно спускаясь вниз, явно нацеливаясь на Гарри. А Гарри, блаженно улыбаясь, сидел с закрытыми глазами, не замечая того, что воронка уже почти касается его лба. «Еще минута и она его засосет», – подумал Ник, опустил голову и, уже не боясь попасть во власть воронки, открыл глаза. Коробка, на которой сидели мальчишки, продолжала вращаться, что помогло Нику быстро оглядеться по сторонам.

То, что можно было рассмотреть в кроваво-красных отблесках воронки, его не обрадовало. Вокруг была одна пустота. Ни стола, ни стула, ни верёвки, ни тряпки, никакого другого предмета, который можно было отдать на съедение воронке вместо Гарри. Ник растерялся. Судьба товарища висела на волоске, а противопоставить неожиданно свалившемуся на голову врагу было нечего. Ник снова поднял глаза на Гаррика. Воронка уже коснулась его лба, вгрызаясь внутрь и расцвечивая лицо красными кругами. Послышался противный звук, как будто кто-то водил пенопластом по стеклу, и в воздухе разлился запах палёного мяса. Времени что-то придумывать уже не было. Ник отчаянно схватил воронку за узкий желоб, отодрал её ото лба Гарри и, что было сил, швырнул в сторону. Как ни странно, воронка послушно отлетела, и, словно наткнувшись на невидимую стену, разлетелась на кроваво-красные капли, которые медленно таяли в темноте. Ник потряс Гарри за плечо:

– Гаррик, Гаррик, ты живой???

Гарри ожил, откашлялся и сказал:

– Что это было?

Ник с облегчением ответил:

– Не знаю. Ты как?

– Нормально, только голова болит.

Поскольку последние капли воронки уже исчезли, снова наступила темнота. Опять надо было действовать на ощупь. Ник попытался положить руку на лоб Гаррику, чтобы понять, какие следы оставила воронка, и тут до него дошло, что он совершенно не чувствует правой руки. Сначала Ник подумал, что в пылу борьбы он не заметил, как руку засосало воронкой, но, проведя по телу левой рукой, Ник убедился, что правая рука на самом деле на месте. Но она совсем ничего не чувствовала, как будто в неё вкололи наркоз.

– А у меня, похоже, рука отнялась, – пожаловался Ник Гаррику.

– Совсем?

– Надеюсь, что нет, – ответил Ник, продолжая массировать бесчувственную плоть, которая ещё совсем недавно была послушной рукой, а сейчас висела как плеть.

«Так вот как чувствуют себя однорукие», – подумал Ник и с ужасом понял, что он не чувствует подушечки пальцев на левой руке. Он попробовал сгибать и разгибать кисть: пальцы слушались, но было такое чувство, что они стали короче на одну фалангу. Ник отдернул левую руку дальше от правой и в отчаянии представил, что будет, если онемение пойдет дальше. От этих кошмарных мыслей его отвлёк голос, который, как показалось Нику, прозвучал прямо у него в голове.

– И всё-таки, я в тебе не ошибся! – в голосе сквозило торжество. Он был низким, с хрипотцой, но кому он принадлежал – мужчине или женщине, Ник бы затруднился определить. Одно Никифор знал точно: это был не его внутренний голос.

– Ты что-нибудь слышал? – спросил Ник у Гарри.