Белая книга "холодной войны"

Такой была реакция многих журналистов и восточных и западных стран. Другие коллеги по понятной причине восприняли и расценили домашний арест Антонова как некий переходный период перед его окончательным освобождением. Немедленным или предстоящим, но все видели Антонова свободным!

Но вместо свободы — опять тюрьма. Постановление о домашнем аресте Антонова, рекомендованном служебной медицинской экспертизой ввиду тяжелого состояния его здоровья, было отменено без новой медицинской экспертизы. Это грубое нарушение не только норм морали и гуманизма, но и процессуального кодекса.

Почему это случилось? Исходя из того, что решение о переводе Антонова под домашний арест на следующий же день было опротестовано римской прокуратурой, исходя из противоречий, возникших между прокуратурой и кассационным судом, и некоторых других симптомов, можно предполагать о существовании разногласий между лицами и институтами, занимающимися делом Антонова. Я не хочу сказать, что оформились две противостоящие группы — ястребов и голубей. Совсем нет. Речь идет о различиях в стиле и подходе, в поисках формы выполнения задачи, о желании некоторых людей сохранить свой авторитет в обществе. Речь идет о различиях лишь в этом смысле. А в целом все, бесспорно, слушают и исполняют волю большого ястреба.

Некоторые объяснили временный перевод Антонова из тюрьмы «Реббибиа» необходимостью предотвратить деликатную ситуацию, нежеланием, чтобы он находился там во время посещения папы Иоанна Павла II и его встречи с Агджой. Можно допустить и это, несмотря на то, что папа встретился с виновными и осужденными, а Антонов не является ни виновным, ни осужденным.

Я уверен в том, что возвращение Антонова в тюрьму имеет своей целью нанести сокрушительный удар как по его физическому здоровью, так и в первую очередь по его психической устойчивости.

Если они собираются организовать процесс, то это предполагает, что Антонову будет нанесен не один, а целый ряд психологических ударов. Ему дают понять, что он в их руках, что они в любое время могут перевести его из тюрьмы и в любое время вернуть в нее. Итальянские газеты начали писать о том, что за покушение на главу государства итальянский закон предусматривает пожизненное заключение. Это делается неспроста, а в расчете на то, что об этом прочитает Антонов. Последуют, конечно, pi другие психологические удары.

В случае, если процесс состоится, организаторам заговора рассчитывать не на что, разве только на духовное уничтожение невиновного человека.

«ЛФ»:Прокомментируйте, пожалуйста, встречу Иоанна Павла II с убийцей Мехмедом Али Агджой.

Б. Трайков: Мне бы хотелось прежде всего отметить, что между Болгарией и Ватиканом давно уже существуют хорошие деловые отношения. Помимо регулярных полезных контактов (последний из них — визит в Болгарию монсеньора Луиджи Поджи), Ватикан по традиции каждый год принимает 24 мая болгарскую культурную делегацию, которая в этот день возлагает цветы на могилу Кирилла Философа в базилике «Сан Клементе», выражая благодарность нашего народа великому делу создателей славянской письменности братьев Кирилла и Мефодия. Нельзя не отметить, что в прошлом году Иоанн Павел II принял нашу делегацию, засвидетельствовал свое уважение болгарскому народу и направил приветствие Председателю Государственного совета НРБ. С другой стороны, показательно и то, что товарищ Тодор Живков первым из генеральных секретарей коммунистических партий социалистических стран посетил Ватикан и имел встречу с тогдашним папой.

Отмечая взаимное уважение между Болгарией и Ватиканом, я хотел бы сказать, что, несмотря на сложную обстановку, сложившуюся в связи с антиболгарской провокацией в Риме, которая непосредственно касается и святого престола, Болгария не изменила своего отношения к Ватикану.

Комментировать встречу Иоанна Павла II с Агджой — дело деликатное. Некоторые попытались сделать это, но, когда турецкая газета «Хюрриет» опубликовала дешифрованную специалистами-сурдологами беседу между папой и террористом, Ватикан (по сообщению газеты «Стампа») выразил недовольство, отмечая недопустимость «вторжения в интимный мир папы».

Я далек от такой дерзости, но думаю, что не нарушу благоприличия в отношении святого отца, если откровенно выскажу то, что меня волнует.

На меня произвело впечатление, и я задумался над выражением: «Вторжение в интимный мир папы». Возможно ли, чтобы поступок из области «интимного мира» такой личности, как глава римско-католической церкви, не отразился, не повлиял на «светский, гражданский мир». Давно установлено, что любой шаг таких высокопоставленных личностей, как папа, каким бы личным он ни был, всегда дает отражение, обсуждается в обществе.