Белая книга - свидетельства, факты, документы

"Расскажу немного о наших знакомых. Зина Шарафетдинова - бывшая певица Москонцерта - работает на фабрике по 10 часов, а ее муж, Алик Кац, бывший фокусник, - таксист. Владислав Глебас - бывший ударник московского мюзик-холла - работает поваром. Таня Савельева навсегда забыла сцену, нигде не работает. Ее муж, бывший администратор, аферист, и здесь начал заниматься аферами, обманывать эмигрантов, но у него ничего не вышло избили. Ленинградец бас-гитарист Василий Токарев счастлив, что нашел работу в госпитале няней.

Лев Пильщик, певец, который работал в оркестре Кролла, здесь три года был таксистом, сейчас уехал в ФРГ. Танцор Миша Кушнир - выступал в Москве с Гусаковым ("братья Гусаковы") - вообще нигде не работает, готов пойти на любое место. Владимир Чижик - бывший трубач оркестра радио и телевидения подрабатывает на вечерах и свадьбах".

Информацию о положении прибывших в США публикуют и издающиеся в Нью-Йорке эмигрантские газеты на русском языке.

"Встретил Запад эмигрантов неприветливо. Инфляция, дороговизна, безработица, неуверенность в завтрашнем дне, забастовки, борьба нахрапистых Профсоюзов за свои права, а остальные - хоть пропади! Всякое повышение цен ощутимо ударяет эмигранта даже не по карману - по желудку.

Когда приходит время платить за квартиру, он со вздохом вспоминает дешевизну квартплаты, газа и электричества в СССР. То, что казалось агитационными приемами там, на бывшей родине, здесь обрастает плотью и становится доводом.

Форм несвободы в этом мире множество. Это не только закабаление личности государством. Американцы сами говорят о своей свободе так: "Я могу выйти на улицу с плакатом "Долой президента!", но я не могу выйти с плакатом "Долой моего босса!".

Э. Лимонов ("Новое русское слово", 1975, 11 ноября).

"Вот уже более двух лет я в Америке. Нас, врачей, здесь всячески притесняют, не дают возможности устроиться работать - на первых порах хотя бы в роли ассистентов. На курсы для подготовки к экзаменам меня не принимают.

В СССР я был полноценным гражданином. Никакого притеснения не испытывал. Жил наравне со всеми гражданами, пользовался всеми правами согласно Советской Конституции. Здесь же я познал, что такое "свободный мир". Это: ты врач - работай санитаром, инженер - сторожем. Не хочешь живи на подачки. Только здесь чувствуешь боль за все то, что ты потерял на Родине, в Советском Союзе".

И. Махновецкий ("Русский голос", 1976, 3 июня).

"Мы попали в капиталистический мир, где процветают эксплуатация человека человеком, безработица, преступность, безнравственность.

Из-за инфляции и кризиса - неизменных язв капитализма - ежедневно закрываются тысячи фабрик и заводов, пополняя многочисленную армию безработных, порождая страх, неуверенность в завтрашнем дне. За самый тяжелый труд фабриканты-хозяева платят гроши, выжимая последние соки из рабочих.

На улицах, в автобусе люди не уверены, что не будут ограблены, избиты или даже убиты. Не каждый может позволить себе лечение ввиду дорого оплачиваемого медицинского обслуживания. Не каждый желающий получить высшее образование может осуществить свое стремление стать всесторонне образованным и полезным обществу человеком. Растущая плата за обучение в высших учебных заведениях Америки не по карману не только выходцам из рабочих семей, но и молодежи средних слоев".

А. Цветковский ("Русский голос", 1977, 5 мая).

Никаких прав

Журналисты, аккредитованные на Белградской встрече представителей стран - участниц Совещания в Хельсинки, в феврале 1978 года получили возможность ознакомиться с письмом из США от бывшего жителя города Киева Леонида Шинделькройта. Автор письма пишет:

"Я касаюсь трагедии только моей семьи. Уже в Риме меня ожидало немалое разочарование, когда я обратился за помощью в опекающую нас организацию ХИАС к госпоже Батонни. Она заявила мне: "Вы здесь находитесь на нелегальном положении и, следовательно, никаких прав не имеете..."

По приезде в США, 18 ноября 1975 г., нам сообщили, что жить мы будем в поселке Уитон, Мэриленд 20906, 2812 Эрбайн Драйв. Поблизости не было ни магазинов, ни школы для детей, ни транспорта. В темном сыром домике поселили несколько семей.