Белая кошка в темной комнате

— Будем работать, — повторил он, — а там видно будет. Первым делом позаботимся об установлении личности убитого. Хотя телетайп уже отправлен в территориальные линейные отделы, не лишним будет дать объявление в местную газету, без подробностей, естественно. Еще одна зацепка — билет. Не мне вас учить — сами знаете, что все по нему надо проверить. И еще раз завтра с экспертом осмотреть комнату и комод. Подомовой обход сегодня ничего не дал. Но все же завтра надо отправить ребят еще разок походить по близлежащим жилым домам, расширив круг поиска. Поручим участковым поговорить с жителями, посещающими Гоголевскую для пополнения своего топливного запаса. Может, кто и был вчера поблизости, что-то видел или слышал… Все остальные ваши со Свешниковым дела, Станислав, передадите зональщикам — я распоряжусь. Ну и держите меня постоянно в курсе.

И вдруг, улыбнувшись, Ерофеев добавил:

— Вы же любите ребусы, голуби мои сизокрылые…

Расценив это, как окончание разговора, Широков и Свешников направились к дверям.

— Вас подвезти, Наталья Николаевна? — осведомился подполковник.

— Нет, спасибо, меня, думаю, Широков проводит. Нам, по-моему, по пути.

Уже находившийся в дверях Станислав, опешив, резко повернулся. В карих глазах смотревшей на него в упор молодой женщины сверкнули веселые искорки.

— Ну-ну… — грустно пробормотал Петр Сергеевич вслед закрывшейся за молодыми людьми двери.

21 июля. Около 19 часов 30 минут

К вечеру стало немного прохладнее. Разогретая за день земля постепенно теряла распиравшее ее тепло, готовясь к короткому летнему сну. На улицах было многолюдно. Кто-то торопливо спешил домой, задержавшись на работе, кто-то направлялся в кино или на концерты, а иные вышли просто пройтись перед сном, наивно полагая, что отравленный городской воздух способствует быстрому засыпанию. Около «кафешек» толпилась небольшими группками молодежь. Счастливые люди те, кто имеет свободное время и жизненные силы после рабочего дня еще заниматься активным отдыхом. Кто имеет желание куда-то ходить, что-то смотреть… Между тем как другие мечтают добраться до ужина, нырнуть на диван и раствориться в тишине и спокойствии с книжкой или газетой, а потом незаметно уснуть, чтобы назавтра повторить все в той же последовательности.

Как раз об этом говорили между собой Червоненко, Широков и Свешников, медленно продвигаясь к троллейбусной остановке. Возле жестяной таблички с мифическим расписанием движения общественного транспорта они остановились.

— О-о! — протянул Игорь, поднося к носу циферблат часов. — Уже половина восьмого! Тоня наверняка ужин сготовила. Я сегодня вареники с картошкой заказал. Знаете, Наталья Николаевна, какая прелесть вареники с картошкой, если их полить растопленным салом, посыпать укропчиком и шкварками, помазать сверху прохладной сметанкой?!

Для большей выразительности гурман зажмурил глазки и мечтательно замычал, мотая головой. Наташа рассмеялась, а Широков, ощутив, как под ложечкой засосало от голода, укоризненно заметил:

— Ну и зараза ты, Свешников! Знаешь же, что с утра ничего не ели. Так нет же, опять сел на своего конька…

Игорь виновато развел руками, смешно хлопая ресницами. На его счастье, подкатил троллейбус, чем Свешников и воспользовался, чтобы ретироваться.

— А есть, действительно, страшно хочется, — вздохнула Червоненко.

— Вот что, Наталья Николаевна, я приглашаю Вас куда-нибудь поужинать, — пугаясь сам своей смелости, вдруг заявил Широков. И тут же внутренне сник: «Вдруг она черт знает что подумает, а еще хуже — высмеет меня». В то же время он поймал себя на мысли, что ему приятно общество этой женщины, приятен ее спокойный мягкий голос и непередаваемое словами тепло, льющееся из огромных, немного грустных глаз. Видимо, эти мысли достаточно явно отразились и на лице Станислава, потому что Наташа с вызовом произнесла:

— А я вот возьму и соглашусь. Куда пойдем?

Еще секунду-другую они испытующе смотрели друг на друга, потом одновременно засмеялись, Широков сразу ощутил какое-то облегчение. Все заботы будто бы отодвинулись далеко-далеко. Прошла скованность, и радостное спокойствие наполнило душу. Шумно выдохнув и немного манерничая, Станислав объявил:

— Ну раз так, тогда имею честь пригласить Вас в ресторан «Юбилейный», мадемуазель!

— А с этикетом светским у Вас, Станислав, дела обстоят неважно, — доверительно сообщила Наташа, беря кавалера под руку. — Правильнее было бы сказать «мадам», уж если на то пошло.

Станислав пропустил замечание мимо ушей и предложил:

— Может, перейдем на «ты»?

— Не возражаю, — последовал ответ. — Только, по-моему, «Юбилейный» — самый фешенебельный ресторан в нашем городе. Будут ли там места?

— Будут. Придется разок злоупотребить служебным положением: там у меня официант знакомый. — Широков заговорщицки подмигнул. Снова рассмеявшись, они сели в подошедший троллейбус.