Белая Кость (СИ)

Продолжить разговор помешало появление Святейшего отца.

— Вы выбрали удачный день для турнира, ваше величество, — проговорил он язвительным тоном, поднимаясь по ступеням. — Сегодня праздник Двух Семёрок. Вместо того чтобы пойти в храм и помолиться, люди отправились посмотреть на резню. Когда низменное развлечение заменяет собой молитву, мир человеческий превращается в животный мир.

Рэн обменялся взглядами с женой и матерью. Святейший явился без приглашения, бесцеремонным образом вклинился в королевскую семью, а теперь стоит с таким видом, будто король ему что-то должен. Находясь перед подданными как на ладони, Рэн не мог проявить неуважение к иерарху. Подавив злость, дал знак караульному. Тот притащил из ближнего шатра раскладной стул и поставил его справа от кресла короля.

— Турниры — это зло в чистом виде, — продолжил разглагольствовать Святейший, усаживаясь на жёсткое сиденье. — Они пробуждают гордыню и зависть, разжигают ненависть и гнев, вызывают алчность, поощряют чревоугодие во время пиров. И самое ужасное — турниры потворствуют разврату, поскольку рыцари сражаются для удовольствия распутных женщин. Вы только посмотрите на них! Нарядились как актриски, порядочную даму от шлюхи не отличишь. После игрищ они ринутся в шатры воинов расточать и тратить свою честь.

Лейза наклонилась вперёд, чтобы за Янарой и Рэном увидеть иерарха:

— Я слышала, что, перед тем как уйти в монастырь, вы были рыцарем.

— Такова участь дворян. Так сложилось исторически.

— Вы участвовали в турнирах?

— Приходилось.

— Сколько вы одержали побед, сэр Кьяр?

— Забудьте это имя!

— Сколько воинов вы убили и покалечили? Скольких женщин совратили с пути добродетели? — Не получив ответа, Лейза пригладила на коленях шёлковое платье. — На самом деле меня интересует другой вопрос. Если турниры — зло в чистом виде, то почему вы здесь?

— Я пришёл помолиться за грешные души. — Святейший отец всем телом повернулся к Рэну, звякнув серебряными кольцами на чёрном одеянии. — А вы почему молчите?

— Нападать вдвоём на одного запрещено правилами турнира.

Святейший рассмеялся. Неподдельное веселье в глазах болотного цвета и этот смех — рассыпчатый, беззлобный — вдруг превратили раздражительного церковника в жизнерадостного человека. Его широкие плечи и мозолистые, как у каменщика, руки, его крепкие ноги, словно вросшие в доски помоста, говорили об отличной физической подготовке. Рэн смотрел на мощную шею с выпирающим кадыком, на скуластое лицо, обрамлённое посеребрёнными волосами, и видел воина. В нём ещё бурлит нерастраченная сила, и воспоминания о славном прошлом омывают его сердце горячими волнами. Почему он насилует свою природу и вместо доспехов носит чёрный балахон?

С противоположной стороны поля донеслось бряцанье панцирей и храп коней. В широком проходе между трибунами стало заметно движение. Рассмотреть что-либо не представлялось возможным — помехой служило не только большое расстояние, но и пасмурное утро.

Рэн навалился боком на подлокотник кресла и начал объяснять Янаре:

— Сейчас рыцари выстраиваются в колонну по двое для торжественного открытия турнира.

— Они проедут по полю? — спросила она, не сводя глаз с дальних трибун.

— Да, они проедут перед нами. Ты можешь выбрать фаворита.

— Как? Они ведь в шлемах.

Рэн не сдержал улыбку:

— Одни оценивают фигуру рыцаря, другие — доспехи. На кого-то производит впечатление конь. А некоторые просто болеют за тот или иной знатный дом. Лорды или их сыновья выедут со своими штандартами. Вольные рыцари — те, у кого нет сюзерена, — выедут с собственными флагами. Вассалы выедут с вымпелами домов, от которых они выступают. У каждого на оплечьях геральдика, на плащах и щитах гербы. Единственное, участников довольно много, в схватке следить за фаворитом крайне сложно.

— Кто выступает от дома Хилдов?

— Сэр Ардий.

Янара прижала к груди сцепленные руки и прошептала:

— О господи…

— Ты не рада?

— Он опекун моего сына. Если с сэром Ардием произойдёт нечто плохое — кто встанет на защиту Бертола?

Рэн откинулся на спинку кресла:

— Пока я жив, твоему сыну ничто не угрожает.

— Конечно, не угрожает. — В голосе Янары слышалась неприкрытая обида. — Только ты находишься здесь, в Фамале. А сэр Ардий почти всё время проводит с Бертолом, тренирует защитников крепости, решает вопросы с соседями… — Она запнулась на полуслове. Дотянулась до руки Рэна и крепко сжала его пальцы. — Прости. Пожалуйста! Прости!

— Зря волнуешься. Сэр Ардий окажется в числе победителей.

— А если нет? Если его ранят. А если… — Голос Янары сломался.

Рэн поцеловал её руку:

— Ты можешь взять сэра Ардия под свою защиту, если решишь, что он в опасности. — И указал на установленный возле помоста шест, обвязанный пурпурной лентой.

— Королевская милость, — прошептала Янара. — Как же я забыла о королевской милости?

— Только не вступайся за него в начале сражения, — попросил Рэн. — Дай ему шанс проявить себя.