Белая кровь. Пробуждение бога (СИ)

Четверо из боевиков, поблагодарив куратора за то, что не сдал и даже подлечил, быстро покинули зал. Оставшийся без компании парень по имени Готхольд Корф, которому Лад заканчивал лечить сломанную кисть, взглянул на ребят исподлобья, будто бы ожидал, что, несмотря на присутствие преподавателя Одра и Тео кинутся его добивать. Блеир, тоже заметив взгляд боевика, только отмахнулась, мол, очень ты нам нужен. После чего, клятвенно заверив куратора, что по пути в аудиторию не попытаются никого избить, четверка тоже покинули зал.

– – Значит, Руты? – – усмехнулся Теодор, наконец, получив возможность обменяться с Александром рукопожатием. – – Помнится, еще в начале августа у Энтони была совсем другая фамилия.

Друзья с готовностью ткнули в лицо Кестеру правыми руками, демонстрируя на безымянных пальцах обручальные кольца.

– – Дорвался! – – радостно оповестил Алекс.

– – Дождалась, – – улыбнулась стройная рыжеватая девушка с классическими чертами лица и внимательными серыми глазами. И, заметив заинтересованный взгляд Одры, которая отыскав чуток такта, пока в разговор не влезала, пояснила: – – Мы со средней школы вместе. Некоторые через столько лет уже разводятся…

– – Одра, позволь представить – – мои школьные друзья – – Александр и Энтони. Как и мы, расширенные спецы – – Алекс с факультета юриспруденции, следствия и дознания, а Энтони – – танаталог. Ребята, это Одра Блеир, боевик. Познакомились, когда первый раз разошлись во мнениях с теми настырными ребятами.

– – Как ты интересно переадаптировал события, – – рассмеялась Одра.

– – То есть это уже не первая драка? – – тоже развеселился Алекс. Он был едва ли на пару сантиметров выше супруги, жилистый, с подвязанными в короткий хвост темными, собирающими крупными кольцами, волосами; а также с подвижным эмоциональным лицом и хитрыми прищуром темных, почти черных глаз. – – Тоха, наш суровый Тео превратился в хулигана!

– – Сурового хулигана, – – уточнила Одра.

Не рассмеялся только Теодор, который считал, что был прав. Хотя место для выражения этой правоты нужно было подбирать лучше, как и посоветовал Лад.

– – За семь дней совместного проживания я услышала как минимум восемь отповедей, десять нотаций и раз шесть меня, как маленькую девочку, отчитали за недостойное поведение. И вовсе не Кестеры-старшие, – – добила Блеир.

– – Совместного?.. – – переспросила Энтони.

– – Опачки! – – ухмыльнулся Алекс. – – Друг, ты положительно не терял даром времени. Слава богам, наконец, и тебя пристроим!

Теодор фыркнул, как сердитый кот, и наградил Одру порицающим взглядом.

– – Просто кое-кто сбежал от родителей с закрытой космической военной базы и, поступив сюда, тут же начал бросаться на людей с кулаками.

Теперь уже Одра недовольно поджала губы.

– – Наш человек, сработаемся! – – заявил Александр. – – Кстати, нам до боевой пятерки только целителя не хватает. Но их тут более, чем достаточно. Тот же Карл…

При упоминании старосты Энтони поморщилась, Теодор покачал головой, а Одра, вспомнив про расписание, предвкушающе оскалилась.

– – Ладно, это я просто к слову. Можно и без Карла, возьмем тогда какую-нибудь еще девчонку. Вдруг хоть ею Тео соблазнится? – – получив тычок под ребра, Алекс ничуть не обиделся и все тем же жизнерадостным тоном закончил мысль: – – Главное, чтобы нас четверых записали. Можем, попросим?

Энтони покачала головой.

– – Списки составляются и утверждаются в ректорате. Наше желание ни на что не влияет.

– – Я уже предлагала Тео заглянуть к секретарю, – – напомнила Одра.

Ребята преодолели пару лестничных пролетов вверх и вышли в большой зал со стеклянной крышей. Смотрелось бы красиво, если бы не подтеки грязи и пыли, расползшиеся по сводам. Дождь мерно барабанил по мозаичным стеклам, собираясь лужами, будто раздумывая: не обрушиться ли на головы студентов.

В большой аудитории-амфитеатре со стенами, выполненными из розового мрамора и кварца и длинными узкими скамьями, рядами поднимающимися все выше, с каждым мгновением прибывало людей. Раздавались радостные приветствия, первокурсники обменивались первыми впечатлениями, гадали, кто с кем окажется в одной группе.

Ребята устроились на последнем ряду и, поделив бутерброды Энтони (которых та специально сделала побольше), приготовились слушать долгую речь лорда-декана, как раз заходящего в аудиторию.

Но Арролин Шаред оказался удивительно немногословен. Еще раз поздравив полторы сотни человек с успешным поступлением, он сделал небольшую паузу, после чего признался: