Читаем Белая Лебедушка полностью

Белая Лебедушка

Вы не думайте, ребятки,Что все сказки с старинойПоказали лихо пятки,Нас обходят стороной,Будто нет уже ДобрыниИ Алёнушки-красы,Расхитрющих Лис отныне,Мол, враги не рыщут — Псы,Укатился Колобочек,Аж за тридевять земель,Развалился Теремочек,Нет Иванушек, Емель…Нет! На нашей жизни ниве,То красив, а то урод,Честен, храбрый, добрый, лживый,Алчный, гадкий, взбив живот,Всё зеваючи от лени,Трудовой пролья то пот,То, светясь, то — серость тени,Но Герой таки живёт!Есть и Оборотни, верьте;Простодушных и не счесть,Присмотритесь: Ведьмы, ЧертиИ Кащеи даже есть.Чтоб узреть, лететь далёкоИ не надо нам совсем,Взвившись Соколом высоко!Расскажу-ка я вам всем……..Как у города Большого,Возраст чей — седой годок! —Братца знал его Меньшого,Звался просто: «Городок».У Большого в поднебесьеУпирали зданья лбы;Всё — салюты, Гимны, песни!А у Меньшего гробыПереулками шагали,Чересчур постна еда…Там — песцы, из пуха шали,На такси, в метро езда!Здесь телеги дикий скрежетРаздирал вон тишь, бья слух!Смех звенел совсем уж реже,Чуть секунд подольше двух…И кино всегда крутилиЛишь одно по года триИ чихали всё от пыли…Мусор всюду — посмотри!Цвет ли, деревце ль — зачахли:Струй воды на них не льют…Есть в душе ль, в сердцах, очах лиСостраданье? Нет! УютГромоздят себе лишь вечно,Для другого — нипочём!Без работы и беспечны.— Грабят? Нам што… Мы причём?..Спят, жуют и точат лясы —Всё без меры, без конца.И пустуют школ здесь классы…К старцу плёвое юнца,Аж с пелёнок, отношенье…Ни «Спасибо!» — за добро,Ни «Пожалуйста!», шипеньеС языка лишь… СереброКопят, пряча в сундучищи;Всё паласы, всё ковры,Всё хрусталь да книжек тыщи…А для ча то средь норы?!Пожиратели чужого,Не творцы тут новизны.— Ну, и што, — в ответ, — такого! —Враз забрешут, все, ух, злы!Всё кичатся благородством,Каждый — де из них сам Князь!Жизни ж цель смердит уродством,Как в душе, вокруг их — грязь.С ног сбивают тараканы,Прут, отъевшись, будто лось, —Не возьмут их и капканы!Мух, мышей как развелось!Ржа железо всё поела,А ковры, меха — те моль.— Ну, а те какое дело?Пусть жуют, их в этом роль!Закоптились окна, стены,Потолки черней всех саж,С болтовни у рта тьма пены;Прут клопы на абордажЗло на грязные постели —Слышен бойкий топот ног!А короста-то на теле:Счастье, за год смыть бы смог!Да, грязнули и слюнтяиНаселяли Городок,Лишь в одном не как лентяи —В том, набить как бы зобокПовкусней и до отвала,А набивши, — почиватьИль трещать, как бы трещалаВсех сорок-трещоток рать!Самокритики нет духа,Не знаком в делах отчёт.Рот разинут с дива! Муха —Шмыг! — туда, блины печётНа длиннющем язычище,Раскаленным с болтовни…Где лентяев хлеще сыщешьС головой из головни?Здесь телеги лишь водительСможет, коль обнимет лень,Дребезжащую обительВдруг поставить, будто пень,За версту до остановкиИ заснуть, храпя конём!Качаны склонив-головки:— Што ж, и мы тогда соснём!.. —Пассажиры, в томной неге,Скажут, канув разом в сон…Ибо в чревище телегиКак зашли, зачем, пардон,Не допетрили и сами,И куда, к кому тряслись,В окна тычася носами,Распустя под ними слизь?..Да зачем вдаваться в думы?Может, шли, узрели — плюх! —В транспорт тот, скрипуч, угрюмый,Прислоня — Ах! — к ушкам мух…Здесь ни братства, ни единстваНе горит в груди огонь.Как же этакое свинство,Что, казалось, только тронь, —И рассыпится трухою,Быть могло, коптя эфир?Просто, доброю рукоюОхранял их Добрый мирЧудо-города БольшогоОт набегов вражьих, мукИх садистских, даст им сноваХлеба, коль его из рукВырвет вдруг стихия грозно!И утешит в горя ад,И согреет, коль морозно…Он на то и Старший Брат!Снисходителен к МеньшомуИ надеждою живёт,Что тот к берегу иномуВсё ж пристанет, где живот —Нет, не главная обуза,А Порядочность и Труд,Добродетель, сталь союзаРадость светлую дают!Потому-то всё и ладноУ Большого с сих идей!Не живёт он узко, жадно.Грациозность лебедейИ изящество оленейЛишь в походке горожан!Ум — наследство поколений,Чести бьёт краса-фонтан!Слово с делом нераздельны,В мыслях, речи — чистота,И дерзанья беспредельны,Планов стройность, широта!В ореоле каждый Славы,Опьяненья ж чванством нет.Все бои с врагами правыДо, естественно, Побед!Потому-то и Парады.В торжества — всегда СалютИ веселье! Но наградыЗа заслуги лишь дают.Страсть высокое сознанье!Жизни общий идеал,Труд — мерило пользы, знанья.На воскресник всяк вставалКак на праздник, до восходаСолнца милого луча.На столе есть всё народа.Рукава вон засуча,Он обшарил глубь морскуюИ ядро Земли толкнулЗа галактику иную! —Самого шагов там гулРаздавался пионерий…Всяк спортсмен и чемпион!Пред искусством шире двериВсласть распахивал же он.Отдых — суть души и мыслей.Ни те пьяниц, ни воров…Себялюбцев то ж отчислим.Как семейный счастлив кров!Все живут лишь друг для друга,Ум — хозяин лишь один.Потому тепло, коль вьюга,И спокойно. И сединНе обляпают грязищейНевниманья, и дитяНе ударят ввек ручищей…Не живут здесь, мир коптя.Потому и жизнь всем в радостьИ длиною в триста лет!Труд без денег — душам сладость…А в Меньшом того-то нет.И никчемны потому-то,Примитивны люди здесь,И с дурцою, знамо, крутоИх в засоле плесень-спесь.Человек здесь, нет, не пламя,Путь казать другим чтоб в тьме,Как в Большом, где всяк — как Знамя!Сброд лишь стадный с криком «Ме!»;Ни фигуры и ни стати,Сзади тюк и впередиЖира мощного, что в платье,Ну, колода… Подтверди!Вот что значит, жить лишь в брюхо!Уж одышка, нет уж сил…Ввек над пищей вьются мухой…Засосал обжорства ил.Цель рождения забыта,Кем рождались — память «ноль»…Из-за зоба лишь, лишь быта,Превративших в гнид и моль…Но среди кишащей массыСих обжор, лентяев-гнидПробралась такая в асы,Что пред ней всех сладок вид!То Абжорга, отпрыск ночиНепонятной и глухой.Не стара — смотрелась — очень,Не была и молодой.В ширину попёрла ростом,Высотой лишь метр и — стоп!Вся покоилась на толстомНог фундаменте, а лоб —Лишь в полпальца шириною,Космы жёсткие, зол взгляд…Курдючищем — за спиною —То, на чём все-все сидят,Только, будто у мандрила:Всё — сплошной мозоль могуч;Весь обзор загородило,Чуть объёмом меньше туч,Многопудье животища:Обойдёшь ли вряд за час!Что ни зуб, — считай, клычище!Щёлки только вместо глаз —Жир так залил, от прищура, —Где б еду, скамью узреть!Что ни слово, видно: дура.(Не бельмом чтоб миру, — в клеть!).Руки шарят, взять б съестное…Палец в нос по локоть влез…Брёвна-ноги с кривизною.Челюсть мчит наперевесНа кусок, где больше толка,А, схватив, на «автомат»Вмиг встаёт жеванья долго,Ух, нос шмыгает же, рад!Платье в клочьях и заплатках,Было чистым только раз —Как надела, а на пяткахОбувь — слоем толстым грязь,И в ушах она: травинокПроросли аж прядки, глянь!Пот — не чищенных скотинок:Ввек ходила мимо бань…Речь, как ум, мычит коротко,Слово — что собачий лай.Развита зато лишь глотка,Уж разверзнет, — подавай!Как само землетрясенье —Шаг её и смачный храп,А чихнёт, — то изверженьеЧто вулкана! С носа — кап! —Вечно клейкая водица,Но Абжорга языком —Хвать её! — и разразитсяВмиг довольненьким смешком!А жила она в подвале,Сырость где и темнотаЕй отраду доставляли…Лучик солнца-сирота,Чуть свернётся где-то в крендель,Как летит уже, что мяч,В угол — так Абжорга пендельКак поддаст ему! Он — в плач…Но последуем за тушей,Что взбивает улиц пыль, —За гигантской будто грушей,Чей головки узок шпиль…Как ножищ страшны ударыПо булыжной мостовой!Сотрясаются гектары,Все собаки с страха — в вой!..Отлетает штукатурка,В зданьях трещины — в зигзаг…Стёкла лопаются гулко!Прёт, бульдозерный, впрямь, какНож, она, всё мня, срезая…Зазевался, — инвалид,Долго боль терзает злая…У неё ж — довольный вид!Все скамейки — куча палок,Плюхнет чуть на них курдюк…Воробьёв хватает, галокИ с пером — в живот-бурдюк!Всё-то мчится врассыпнуюОт неё, вопя, дрожа, —Кто за дверь с замком стальную,Кто иголками ежаОщетинится, кто — в небо!В горы, в лес кто свой скачок!Тем в нору стремглав потребноУлизнуть и там — молчок!Как на кладбище, всё тихо, —Всё так вымерло вокруг…Но, о ужас! С петель лихоРта сорвался голос вдругУ Абжорги и понёссяНад домами, будто гром:— Что не кажите вы носа?Я устала… Путь мой — в дом,Где прописана, в подвале… —Вмиг все радостны, к ней — скок! —И в суму, смеясь, совали,Хлеба чёрствый кто кусок,Кто картошечки в «мундире»,Ткани латаный лоскут,А иные — по две гири,Клок газеты, перец крут,Полнаушника и всмятку —Да-да, всмятку! — скорлупу,Чтоб, почёсывая пятку,Ей навар достичь в супу…И бутылки — плюх! — без горла,Сажи горсть… Туда ж — пила,И улитка даже!.. ПёрлаВсё, довольная… ЖилаЭтим только подаяньем,Весь в том творческий был труд,Подзадоренный сознаньем,А в ином — страх-лилипут.Шла, качаяся гусыней,Темя — маятник часов,Небосвод коптила синийДымом курева, засовНа который потеряла,Всунув в рот пять папиросСразу! Вишь, одной ей мало…И, коптя, как паровоз,И пыхтя. его как, паром,Свесив шею журавлём,Самогонным перегаром, —В том была не бобылём! —Аж столбы все опьяняя,И они, что домино,Враз упали б, не земнаяКоли хватка… Зло — вино!Засосёт в его коль тину,Коль репьём в зацепке с ним,Превратишься враз в скотинуС мерзким хрюканьем одним…— А тебе чо? Ты ли бочкуПодкатил мне? Знамо, нет!Твоему ли кошелёчкуВ том урон и смерть монет? —И лицо взынтеллигентя,Вновь к подвалу утюгомПо кривой дороги лентеПоползла, глазя кругом,Где бы чем бы поживиться,И чего-то вдруг словя,Замычит песнёшку… Лица:— Ай, похлеще соловья! —Подбодрят, таясь ехидно,Пальцы штопоря в виски:Звук не так звучит рахитноОтдираемой доски!И с того Абжорга пущеРазверзает тухлый рот!И за ней толпища — гуще:Улюлюкает народ, —Он мастак по части оргий!— Гы-гы-гы! — ответный смех…Стоп! Подвал уже Абжорги.Отпугнувши, псов как, всех,Озираяся с опаской:Не шпионил глаз бы чей! —Начала огромной связкойГромыхать дверных ключей…Отперев замков штук тридцатьРовно через пять часов,Боком в дверь как прострелится,Хлоп же тут и — на засов! —Подперев бревном могучим…Славен ум и дураковВ том, что двери всё же лучше,Коль под стражею замков.Вот, вздохнув отрадно, на пол —Плюх! — подарки из сумы…Слюнь поток тотчас закапал…Ну её! Давайте мыОглядим её обитель…Осторожно! Не споткнись!Дом сдаваючи, строительВон отходов сбросит внизС этажей на горы меньше,Чем захламощен был полЗдесь, как будто дикий лешийВ буйстве пьяном век провёл!Не заденьте стен вы также,Вдруг, споткнувшися о хлам!Ведь обои все из сажиКлеил вечно этот храм,Окропляя их жирамиВ ненасытнейшей еде…Стёкла — грязь в оконной раме,Что скорей на ощупь, где,Где есть улицы свет, — чуешь…Как сплошной густой туман,Как ремни той конской сбруи ж,Паутины тьма лианЗдесь свисала, в джунглях будто,Иль клубок гремучих змей,И на них, сидя надуто, —Пауков полста семей…Всё засижено, к тому же,На ладошку мухотой…Под ногой ржавеют лужи…Поражает простотойМебель глаз, привыкший к чуду:Низкий лишь стоял топчан!Перепрыгнем чрез посуду,На полу что вся, и чан —Даже разу то не мыто! —Плесень, накипь — три вершка!Тараканы бродят сыто,Утоляя страсть брюшка…Вереницей муравьишкиТащат мусор, кто куда…Ни чернил здесь нет, ни книжки,Только радио-зуда,Раз что глухо лишь хрипело,И с тех пор всегда — молчок!Ой, тропинка! Встанем смелоНа неё, и наш шажокПоведёт она! Куда-то?Может, в земли англичан?Вот те раз! КоротковатаКак длина её: топчанПоперёк глухой стеноюВстал, как голый будто, гол:Нет постели с белизною,Будто всё сжевал скот-вол!Простыней нет, нет матраца,Одеяла не ищи,Лишь подушка, разваляся!..Ох, сознанье, трепещиОт её грязищи, пота,Толщины, как у листка!Как же спать ей здесь охота,Вся скрипит, бокам жестка…Вспять пойдёмте-ка по тропкеМеж гор мусора гурьбой…Ой! Чрез шаг порыв торопкий,С вопросительной губой,Мы опять, как сон, прервали,Вон в посуды холм упрясь,В плесневелой что вуалиВся была и вся — как грязь…Вот собака в чём зарыта!Головы допёр качанУ Абжорги: от корыта,Где жуёт, шаг — и топчан!И обратно расстояньеНе обуза паре пят:Встал — шажок лишь до жеваньяОт того, где всласть храпят! —Вся в том дня забота, ночи,Вперемежку — прелесть ляс…— Мчим, братва, к дверям, короче,Отвращенья чтоб не трясНас безжалостный вибратор!Ух, ты! Вот уже и дверь…Как взъярённый гладиатор,Как над жертвой хищный зверь,Ртом терзала подаяньеЗдесь Абжорга! ЖелвакиСкул бугрились! Эй, вниманье:Чтоб с съестным нам в плен щекиНе попасть, как во щи куре,Уж подальше сторонись,Дай обжорства стихнуть буре,Унести слюнищей слизь!..Ишь, гулянья как ей воздухВзбудоражил аппетит!Даже канул в жвачке роздых:В рот, как в бункер, всё летит —Нет ей мига в том чудесней!Но вот пуст азарт-колчан,И Абжорга с громкой песнейЦелит тушу на топчан…Но не мыты коли ноги, —Знает то Абжорги лоб! —Нет в постель тогда дороги,И она подушку — хлоп! —На пол, грязною ножищей —То одной, другою — шырк! —О неё: — Вот так-то чище!.. —И, издав довольный фырк,На топчан сама, подушку —Плюх! — Блюду я чистоту.На подушке сладко ушку…Как чихнёт! И в высотуПыль, лежавшая дородноСлоем, выше аж колен,Как взметнётся сумасбродно,Полонив пространство в пленИ глумяся над подвалом!И, осевши всё же вспять,Улеглася одеяломНа Абжоргу… — Славно спатьПод такой теплыней буду!Неги я, ах, вечный раб…И подруга сласти-блюду! —Вмиг заснула! Мощный храпГромом так жильём пронёсся,Что умчался всяк паукК потолку, не кажет носаУж обратно — с страха мук…Так и надо им! ПорядокИногда пусть всё ж блюдут,Знает пусть всяк тип прегадок,Что она — Хозяйка тут!И дрожат они… Да что там!Дом трясётся, этажи…Мчатся все, как с эшафотаЖертвы, чуть лишь развяжи!— Это, что-й, землетрясенье?— Э-а! Грома, знать, шаги…— Мо ж, к стенам приткнуть поленья?— Чо? Кончай печь пироги:Без собрания не смейте,Даже если дом сгорит!— Но собраний уж по сметеНе положено… — ЛимитИх весь в месяце исчерпан:Собирались сколь раз…Провести их!.. — Лясы, нерпаКак в воде, свой переплясПовели на все колена,Что забыли через миг,Что рабами были пленаСтраха, вызвал что их крик!..— Значит, в месяце грядущемБыть собранью? — Подождём! —Пересуд хлестал всё пуще,Ливневым аж ли дождём!А под ним — мочиться пыли,В платье грязи залезать…Так и эти — уж забыли,Для чего здесь? Роем ратьБолтунов жужжала живо!..Вкруг — Абжорги цветик-храпГромобойного мотива,Что примкнул ко сну свой трап!Оттянуть же нету силы…А всё вместе — сводный хор,Гимн поющий, сердцу милый,Где все ноты — мерзкий сор!..Так всегда — и днём, и ночкойЦикл жизнёшки сей пустойГромыхал по кругу бочкой,Взбивши пыли шлейф густой!..Но юродивый оставимС отвращеньем ГородокИ раскроем взгляда ставниНа Большой, что так высокИ изящен в отдаленье,Свет неона излучал,Разум, Труд и Счастья пеньеГде — начало из началЖизни дитятки и деда!Где в Грядущее полёт —Наяву, всегда — Победа!В этом Городе живётРазный люд, неповторимый,Всех профессий и одежд,Жизни путь их славный, зримый,Нет невеж лишь и невежд,Что для общества обузойБыло, будет испокон,Нет обжор здесь с ртищем-лузой…Есть порядок и Закон.Мчит во имя лишь Прогресса,Благоденствия, душиЖизни цель по вечным рельсам!Не ленивцы, — мурашиБудто все, чьи вереницыРастекают всласть лучиЗа далёкого границы,Счастья взять чтоб там ключи…Как бы ни был мал, почётенВ этом Городе всяк труд,В общем деле важен, плотен.Честь здесь с детства берегут,Братья все, хоть не знакомыМогут быть по смертный час —Долга, Совести законыНепорочны! В дверь стучасьНочью сонной, путник позднийВстретит славный лишь приём!Склоки, шулерство и козни —В бездну канули втроём…Как родник, чисты всех души,Аккуратность — крови часть,Нет, не рвёт зло пошлость ушиИ не щерит злоба пасть…Потому и жизнь лишь в радостьИ без страха, и без слёз,Как нектар, влечёт чья сладость!Счастье мчит со всех колёс!И веселье — карнавалаУпоительный задор!..В такт Природа танцевала!Звери кончили раздор…Нету здесь князьков удельных —Друг пред дружкой равен всяк.Жизнь семей течёт в отдельныхЛишь квартирах, где косякНе заденет гордость вашу,Нет у стен аж ли границ…Как курорт — не приукрашу! —Их жильё, лишь мини. ЛицЛучик Счастья в непогодуНет, не гаснет, как свеча:Не влететь в обитель сроду,Не ударить ей с плеча!Здесь живут братаны моря,Чья подруга — тверди глубь;Мча в космическом просторе,Звёзд целуют сладость губ…Грузят на спину нейтронаГрузов тонны, тот их мчит!Оборонные патроныНе ржавеют, крепок щит!Женщин крашеных здесь нету —Так прелестно естество,Превратившись в сласть-конфету!..Да, Красы зрим торжество!И мужчин стройней, плечистей,Чем здесь, видывал ли глаз?!Нет умнее и лучистейВзоров всех! Приятно насУдивит семей ограда:Частокол — детишек семь! —Минимальная отрада…Счастье ластится ко всем,Песнь мурлыча нежной кисой…Не в себя лишь всяк живёт —Духа нету мысли близкой! —Не мякиннейший животВлез в коробку черепную,Как в пустой дырявый ларь,Важность взбивши напускную,Ум — пинком: — Знай, я-де, Царь!Но семей меж многолюдных,В гуще ржи как васильки,От шагов по жизни трудных,Нет да нет, не великиВдруг и встретятся семейки…И среди таких одна…Не вина злой чародейки,Что лишь Он — состав — Она,То есть Сын и то есть Мама.Не от чар злых Муж, Отец,Превратясь вдруг в гнуса-хама,Плюнул в глубь их душ, сердец…Не ушёл, как забулдыга,Змию-зелью преклоняясь,От бессвязанности игаВон свиньёй упавши в грязь…Не застрял в командировке,Нет, не стонет средь больниц…Воровской став другом бровке,Меж стальных не тлеет спиц…Не был он и мимолётен,Незаконное дитяВдруг оставя… Вечно плотен,Как сияние — светя,Был сам-треть в семье родимой,Почитаем и любим,Честью, Гордостью как зримой,Болью, Радостью был им!..И не их была провинность,Не его была вина,Жизнь его — саму невинность! —Растерзала что война…Потому и поредела,Как зло вырубленный лес,Их семья… Но нет пределаТой надежде, что всё ж чрезУйму лет, но Он вернётся, —Пусть калекой из калек! —И их Счастье ярче солнцаСтанет разом и навек! —Так в любви чиста их Верность,Факел тот, что, в тьме светя,Вон паля до праха бренность,Вечной ставши для дитяИ жены-красы опоройМеж лишений и обид…Ждут его уж год которыйИ не верят, что убит,Как вещала «Похоронка»,Сына сбившей с ног, жену… —Канут в плач вдвоём негромкоИ клянут, клянут войну,Ненавистницу живого,Встрепенутся: — Надо жить!Чтоб дождаться всё ж родного…И надежда, будто нить,Горя штопает прореху,И в заботах, и в делах,Нет да нет, прильнут вдруг к смеху,Вон сбежа прочь с горя плах!Звали маму сына Анной,Слава — имя сам носил.Та в заботе беспрестаннойВсё о нём была, и силВ том не вычерпать до донца,Лишь б не хуже был иных,Лишь бы в Счастья, будто Солнца,Был в лучах всегда прямых!Чтоб не ник он сиротинкой,Заменяла и Отца…Честной вдаль вела тропинкой,Наставляла, в подлецаИль в никчемности пресеройШкуру чтоб не смог бы влезть,Жил бы в лучшее лишь с верой,И законом стала б Честь!Не кольнул бы вдруг укоромСердце, острым, как иглой,В жизнь ввела его что сором,Горло Счастья сжав презлойИ безмозглою рукою…Нет, законом был наказМужа: «Милая, не скрою,На войне всё — без прикрас:Изуродует калекой,Может, жизнь что — и не в жизнь,И прощай тогда навеки! —Сам скажу, мол, отвяжись…Ну, а если пуля точкуЖизни вдруг поставит всё ж,Будь не мачехой Сыночку,Друга сердца коль найдёшь…».Не искала! Верность-дивоПронесла за шагом шаг,Как Святыню, горделивоИ торжественно, — как Флаг!Стойко бился с вражьей силойМуж! Из ран хлыстала кровь…И в бою соратник — милойБеспредельная Любовь!И подмогой — сына лепет…Встал Великий Город весь!Как войдёт враг в страха трепет!..Тут Народ и вовсе спесьСбил захватчику сурово,Напрочь гада раздавил!Но не всяк Защитник кроваЖив остался: пасть могилМногих в битве поглотила…И средь них был Анны муж…На портрет чей нежно, милоСмотрит с сыном вечно: ужИсцеленья нету ране…Но — живи, родился коль!Ум её, в труде стараньеИзумительную рольВ жизни вдовьей всё ж сыграли:Всё-то ладно, всё-то так,Впереди — прекрасней дали!И сынок, как алый мак,Цвёл, красив и строен, статен!Ум впитал и Доброту,Чистоплотность… Начал, кстати,На Парнаса высотуОн взбираться альпинистом,Но, не опытен, пал вниз…С характерным крыльев свистомВдруг Пегас пронёсся близ!..Опустился недалече,Щиплет травку на лугу…— Вот на ком взобраться легче, —Слава вскрикнул, — я смогу! —И взлетел на спину диву!Как шарахнется ПегасОт испуга, хвост и гривуРазметав! Не на ПарнасЛишь помчался дробно, резво,А, напротив, прочь — стрелой,Вон брыкаясь! Как ни трезвоНаш наездник удалойНи держался на спине-то, —Есть и силам ведь предел:Он вдали с Пегаса где-то,Плача слёзно, всё ж слетел!И, вот чудо-совпаденье,Аж по коже холодок!.. —Совершил своё паденьеНа Абжоргин Городок,А, конкретнее, на кучуХлама, мусора, с неёВ пыль скатился, коей тучуОт чиханья взбил! БельёВсё помялось… Будто в дёгте…— Ха-ха-ха! — вдруг голосок. —Смотрит он: кусая ногти,Как чертёнок невысок,Перед ним хохочет Некто,Поросёнок как, чумаз:— Ой, умора! Человек-тоС неба в кучу метко — р-раз! —Было слушать, зреть комичноНепонятный образ сей,Не стерпел что Слава, зычноОт души весёлой всейЗасмеялся сам заливно!..Ну, и странный ж был дуэт!Ах, неопытный, наивныйДо чего же наш Поэт!..То была Абжорги дочка,Зига, чуждое дитя,Для приличий заморочка,В несуразность лишь летя…Будто дикую зверушкуПриручить нельзя порой,Так и Зигу-хохотушкуНе приманишь ввек домой:Всё б слонялась, где попало,Ни забот и ни тревог…Что на ум ей вдруг взбредало,То к тому тотчас — рывок!О последствиях поступковВвек не думала она:Натворит что, — тут же в зубкахИх окажется сама!И ни планов, на намётокНаперёд, хотя б на час, —Шаг ума дотоль короток,То живёт лишь тем, сейчасЧто взыграло, то есть — мигом,А хорош ли он иль плох, —Не высвечивала Зига,В том ума ведь мал всполох…Ногти, волосы от стрижкиЖили страшно далеко!Дальше где-то — буки-книжки…Заскорузлое трикоИ единственное платьеШтопке, мылу — не родня;И сама, заметим, кстати,Нет, не мылась, даже дня!Сапоги — те без подмёток! —Отопрели, стёрлись враз —Запах, ржавых что селёдок,Одурманит дико вас…В поле, как травинкой сорной,И росла из ночи в день,Вон влачася беспризорной…Для чего живёт, — то леньЕй подумать и однажды,Да и кто наставит в том,Коль в себя живёт лишь каждый,Став с того давно скотом?!Не спохватится Абжорга,Что-де где блуждает дочь…И сыта ль? Жива ли? ЗоркоНе просмотрит всю-то ночь,Коли нет её в подвале,И подавно — ясным днём…Лишь побольше б подавали,Коль стопой булыжник мнём!Нет, не топчет ей тропинкуВ жизнь прекрасную она…Заблуждений паутинку,Нет, не рвёт рука, сильна!И течёт всё самотёком…Есть — отлично! Нет — ну, что ж…Даль не зрится ясным оком,Лишь у носа и — хорош!Но зато на перекрёстках,Всех оплёвывая враз,Уж трубят: они-де в блёстках,Ну, и лучше, мол, всех вас!— Раз свалился, так сыграем? —Как репей, пристал вопросМеж тем Зиги… — Как? — он краемВкруг глаза повёл, — навоз…Затхлый, видишь, под ногами?…Бр-р! — и в обморок упал…Раскрупнющими шагами,Вновь сознания запалОживил коль, он уж былоПрочь пошёл! Да Зиги плачПоналип к ногам немило,Жалость что вернула вскачьВновь его!.. — Ну, плакать ладно… —И, вон мусор отгребя,Стало чисто что, парадно! —Он спросил: — Игра тебяОбольщает, но какая?— Впиться в мусор, будто клещ,Перерыв его до края!Кто найдёт получше вещь,Тот игры и победитель! —Пулемётный был ответ.— А, что… в Салки не хотите? —Содрогнувшись, рёк Поэт.— Игр других не знаю боле!— Как?!.. Сейчас же научу!«Ах, как жаль её… до боли! —Жаль больного как врачу…» —Сокрушался он сердечно…Показал все игры вмиг!Были Классики, конечно,Салки, вызвали что крикУдовольствия, отраду!В Кошки-мышки и в КозлаПоиграли, с час аж кряду!И Разведчиком ползлаС ним она… Потом — Скакалки!Крестик-нолик не забыт…В Городки бросали палки!И Морским был боем сытКаждый, ставши капитаном…Ввысь взмывал Воздушный змей!Шли гурьбой по дивным странам…— Хорошо как, слышишь, эй! —От восторга аж визжала,Куклу в платье нарядив, —— Каждый день давай-ка, малый,Быть с тобой средь этих див! —Нет, не встал он в чванства позу:Ты не пара мне, мол, знай!Был доволен: сделал пользу!И в душе — блаженство, рай…Смастерил и Карусели!На Качелях покачал… —Взрывы хохота летелиВдаль восторговых начал!— Ты затейник, что ль, в народе?— Нет, Поэтом стать хочу!— Это… сказочника, вроде?— Тот, кому всё по плечу!— Исполнять тотчас желанья?— Благородны коль, то — да!— Так яви же прилежаньеВ гости следовать туда,Где живу я… — Благодарен! —С неприязнью мусор, хламОглядел он вскользь… — Так шпарим! —И чрез миг уж тарарамУ своей подвальной двериПодняла такой, стучась,Что стеной помчались щели!..И ворчанье: — Кто там, ась? —Раздалося, как собаки…В семь глазков втыкался глазИзнутри: А что за БякиСна прервали милый час?Лишь отменно обмусоляГлазом их со всех сторон,Всё ж впустила… — А отколя,Малый, ты и нам уронНе грозит ли сим приходом? —С губ Абжорги — шлёп! — вопрос.— Небом он, хи-хи, нам подан! —Зиги вмиг ответ пророс.От смущенья Слава красен…Чуть глаза сдружились с тьмой,Как шарахнется: «Напрасен,Ах, приход мой в гости мой:Из огня попал вновь в пламя!» —И попятился, как рак…Что имел ввиду, мы с вамиЗнаем, знамо, уж… Но шагУж застрял его в грязище…— Гы-Гы-Гы! Смущёнчик наш…По фигуре вижу, с пищейВ дружбе ты… И нам, чай, дашь?— Нет в карманах и пол крошки! —Меж них влезла Зига-клин, —Игры есть, что с мёдом — ложки,Что в сметане — жирный блин!— Ой, быстрее покажи-ка,Сердцу аж ли невтерпёж!— Но чудовищно здесь дико!..— Как у всех! — ответ был-ёж.— Наведём, тогда, порядок,Нас ведь трое, — сила, чай!— У меня, ох, сил упадок…— И моих, спитой что чай!..— Долг — помочь больным и хилым,Непорядку — ввек заслон! —От рожденья до могилыМой, — Поэт сказал, — Закон. —И, запев о том, что «Ухнем!»,Выгреб мусор разом весь…И посуда вся на кухнеЗасияла, вызвав резьВ четырёх глазах до боли!Ширь открылась, высота!Насекомых нету боле,Грязи, сажи… ЧистотаЗаняла свой трон, короче, —Вкруг резвился Солнца луч!Тут-то вот пожутче ночи,Грозовых страшнее туч,И вползла на ум мамашиМысль гадюкою презлой…— Слышь, Поэт, законы нашиПриглашать к себе домойОбязуют, был коль гостем,Хоть разочек, ты и сам!— Да-да-да! Блюсти их просим! —Дочь поддакнула, — И срам,Кто нарушит, ненароком…— Ах, Закон мне по душе! —Слава им. В пути далёкомС Зигой был чрез миг уже…А Абжорга ГородочкомРастрезвонила уж весть,Что Поэт ей стал… зятёчком,Ах, сочтя себе за честь!..Он же с Зигой в скором часеВ Город свой пришёл — простор!..В дверь легонько постучася, —Был здесь дикостью запор! —Ввёл он гостью к маме милой,«Здравствуй! — нежно ей сказал, —Как здоровье есть и было?» —И просил прощенья, ал,Что отсутствовал так долго:«В первый, верь, в последний раз!..» —И в глазах её не волглоСтало мигом, без прикрас!Вновь на гостью взгляд… ЗагвоздкаДля ума — её наряд…— Из театра вы? — Чо? Брось-каЧушь болтать! — ответ был — яд,Вон хозяевам сознаньеОтравивши наповал…— А я родом из-под зданьяГородка, что ростом мал!.. —И следила уж ногамиПо квартире, всё глазяИ хватая всё руками,Хоть и грязными — нельзя,Хоть нельзя без разрешенья!Стол узрела — плюх! — за стол.— Подавай-ка, угощеньеГостье, жрать хочу, как вол!— Мы за честь почтим… Но рукиИ лицо б помыть… — Э! ГрязьВновь налипнет за минутку…Чо я, в воду снова — влазь?Еле всё ж уговорили,В ванну плюхнувши дитя, —В порошке в ней мокла, в мыле,Слёзы лья, ворча, пыхтя…Через час и поотсталаВся короста скорлупой!Устрашась её немало, —Вон из ванны! За спинойДа и спряталася Анны,Дыбом лишь копна волос!— Чо за чёрт со мной был в ванне? —Страх смирить чуть удалось,Как пред зеркалом крутилась:— Хорошо как! Будто пух…— А скажи-ка, сделай милость, —Анна ей, — тот затхлый дух,Из твоих что вьёт сапожек,Платья грязь, рвань — почему? —Мчит ответ без мыслей стёжек:— Потому, что потому…Нынче мода, вишь, такая! —В сапоги и в платье — ныр! —Было уж, да вырываяЭту затхлость, дикость дыр,Слава ей одежды ворохИ сапожек в руки — плюх!Возгорела к ним, что порох,Восхищеньем! Даже двухНе прошло секунд, как влезлаВ то, что глазу — как Салют!— В гости как ходить полезно:Здеся, эва, что дают!Слава сделал ей причёску,Ногти коротко подстриг…Зачастив в тарелку ложку, —— Ах, как вкусно! — впала в крик, —Не сравниться с сухомяткой…Вот бы так всегда едать! —Почесавши ногу пяткой,Завалилась на кроватьБелоснежную и тут жеЗасопела носом в сне…Мама ж Славы страшно тужит:— Раздобыл же гостью мнеТы, Сынок, себе подружку!..Мой совет, я знаю жизнь,Чтоб не пить ввек горе кружкой,Ты от Зиги отвяжись!..— Стала ж чистой! Право, жалко,Что всё-всё у них — вверх дном…Воспитать бы!.. — Знай, что палкаО конце-то не одном!Волка манит чаща леса,Как его ты не питай…Коль с рожденья не бельмесаНет в уме, хоть через крайЗаливай ум в черепнуюВвек коробку парой рук,Все усилья лишь впустую:Сварит та пустой лишь звук…Но не пну ту мысль ногою,Что ей надо всё ж помочь,От ума чтоб стать другою,Если в том сама не прочь.В этом я тебе — опора,Не подножка, мой сынок…Вот проснулась Зига… СпороПрипустилась за порогБыло! Да вернулась сразу,Вспомнив матушки наказ:— В гости ждём вас, нету сказу! —Подмигнул лукаво глаз,И исчезла без «Спасибо!»,Саданув ногою дверь!День прошёл… — Сыночек, ты быК ним сходил… Сходи, проверь!Может, в чём помочь им надо…Вот пошёл… Пришёл! А, глядь,Вновь подвал страшнее ада!Из-под грязи не видатьЦвета платья и сапожек:Рвань и сбиты каблуки…Ощетинился, как ёжик:— Отчего вновь пауки,Грязь и хлам, и стены в сале,Солнца зайчика аж нет?— То не мы, они то сами! —Беспардонный был ответ.— Но вы женщины! А это —Лишь опрятность, чистота,Обаянье, сласть-конфета,Скромность, дивность, высотаНеба мудрых, дальних мыслей,Грациозность, шаг — полёт!Вы же в затхлости закисли…Ждёте, кто-то уберётВсё за вас, и чисто будет!Да, ан, нет… И грязь всех дней,Дикость радостно иудятУж, и нет их вам родней!— Как способны, так умеем!— И у всех так, посмотри! —Встал ответ двуглавым змеем,Тужась, чтоб их стало три!И, к тому ж, мы пол-то слабый…Где на всё найдёшь-то сил?Чай, концы свести нам абы… —Слёз поток как забурлил!Что уж вскоре — по колено,Чуть попозже — под кадык…Сверху — грязи-мути пена…К ним сочувствием проник,И подвал, как будто новый,От уборки сделал враз!— Ах, наш милый, ах, бедовый! —Припустились те аж в пляс…Что, довольный добрым делом,Он притопнул сам ногой!..Про себя воскликнул смелымТут он голосом: «Постой!Если каждый раз уборкаИм мозолить будет глаз,С них лентяйства сгинет корка,Руки сами, без прикрас,И потянутся к работе,Стражем совесть станет делИ поступков… Черти, лжёте,Что не белым пишет мел!»И в подвал уж зачастилиНоги поступь с тех-то пор!..И не стало грязи, пыли,Плесень сгинула и сор!..Но того Абжорге мало,Вот и плачется: — ЕдаВ изобилии бывала,Ах, у нас! Теперь беда…Нету мяса и картошки…Гостенёк, не обессудь:Хлеба даже нету крошки!..Да, к тому же, часто путь,Что ведёт к родной работе,Немощь наша позаймётИ шипит на нас: «Умрёте:Голод мчится к вам в намёт!.» —Во всё горло с Зигой вместеДа как, страсть, заголосит! —— Ой, да Зигушке-невестеГолод весь испортит вид!..Ввек и будет холостячкой,Славный кончится наш род…Ох, она душе — болячкой…Ой, неужто да умрёт?! —И опять на час — рыданья,Всхлипы дольше, те — на два…А Поэт от состраданьяНа ногах стоит едва:Горе стать так придавила…Он о них в заботе весь!«Зига в чистом зрится мило…».— Ах, не плачьте! Будут здесьХлеб и мясо, крупы, сласти,Сливки, фрукты, аж горой!Вам не кануть в смерти пасти! —Сбегал тотчас же домойИ принёс всё то в кошёлке:— Вы отныне спасены! —Те набросились, как волки!Во все стороны слюныЛишь летели едко брызги…Не жуя, глотали кус…Звуки чавканья и взвизги! —Как змеюги был укусЭтот вид душе Поэта,Тормошит он в думке чуб:«Раз способны так на это,И другими почему бИм не быть, что — загляденье?!Воспитанье и примерВ том помогут, без сомненья!А начну с крутых я мер:Отделю их друг от друга,Подражанье чтоб пресечь,Из заразы вырву круга,Тем ей голову и — с плеч!».— Отпустили бы вы дочкуК нам, Абжорга, жить там чтобИ учиться, цвесть цветочкуКак? — Та по лбу Зиге — хлоп! —— Аль оглохла? Мчи вприпрыжку! —Потихоньку в смех — сама:«Завлекли-таки мальчишку!Стал от Зиги без ума…Вот что значат чары зелья,Что в питьё ему влила!Три аж года, по поверью,Будет действовать… Дела!Ай, ночным спасибо братьям!Плата их — мне жирный куш…В изобилия объятьяРину, рину! Ты уж муж,Славка, дочери, без часа, —О ладонь ладошку трёт, —Перестану жить несчастно…П-шла, несись, дочка, вперёд,Хвост виляючи собакой,Не смири в пути лишь прыть,Чтоб однажды сворьей дракойВдруг заняться, укусить!».Маме мысль поведал Слава…— Что ж… Попробуй! — был ответ.И с того же дня ораваКниг лила той пользы свет:Оба вслух ей всё читали!Как хозяйкой славной быть,Поучали… К диву далиОбнаружена чуть прыть!Букву первую, корявоХоть, но вывела рука…— Молодчина, Зига, браво! —Так их радость велика…А уж игры постоянноСлава с нею заводил!Любовалась ими Анна:«Как их вид в отраде мил!».Им рассказывала сказки,Гладя нежною рукойПо головкам — лили глазкиСчастье тех, аж ли рекой…Ах, на то они и дети,Радость вечная и боль!Зига всё почти на светеУж умела делать! Ноль —Лишь самой к всему призванья:Не наставишь, — не у дел,Нет к Прекрасному старанья!День впустую пролетел…Ей и так толкуют, эдак,Что, мол, жизнь — всегда Салют! —Надо, чтобы был не редокИ лишь творческий в том труд!А она с того лишь — в слёзы…— Вы не любите меня!.. —Как ежа в опасность — поза… —Раз укор страшней ремня, —Те судачат меж собою, —Ей в сравненье б показатьЖизни прежней грязь… — Тобою,Знать, повымучилась Мать,Ожидаючи, изрядно…Съезди, Зига, навести!Помоги в труде ей… — Ладно! —И была тотчас в пути…— Дикость вызвать отвращеньеВсё ж должно в её душе,И к Прекрасному стремленьеНе убить тогда уже! —День проходит, три недели…Нету Зиги! — Аль, бедаСотряслась? — Ой, в самом деле!Ведь бывало городаВон стихия разрушала…— Поспеши-ка, сын мой, в путь! —И, взгоря от спешки ало,Он примчался! Боже! ЖутьБытия была, как прежде…Копошился кто-то в ней,То ли без, а то ль в одеждеС визгом-хрюканьем свиней…Наклоняся же пониже,В тьме чтоб лучше разглядеть,Как шарахнется! «Они же! —Потрясенье, будто плеть,Зло секло сознанье Славы, —Все надежды наши в прах!..В чём же с мамой мы не правыВ воспитания делах?Жаль Абжоргу… Дочь-девчонкуЖальче, знамо, в сотни раз! —Что в Прекрасного сторонкуНи душа не мчит, ни глаз…Нет к дерьму в них отвращенья!Зига в возрасте невест…Ведь, зачахнет… Нет прощеньяНам, её коль затхлость съест!Дай о возрасте напомню,Воспоя его в стихах!Вознесу её, как ровню!Может, к доброму в бегахИ окажется однажды,За собой следя сперва,Быть Красивой чтобы — с жаждой,Чтоб понравиться! И рва,Вон теснящего от диваЗатхлость, уж не перейдёт!Осознает, горделива,Что Прекрасное всё — мёд!А его уже отведав,Аль захочешь пресноты?И скалой взметнётся кредоНа защиту Красоты!» —Тут же ей стихотвореньеИ прочёл, вмиг сочиня:— Сладость помню я мгновенья,Коль, в пути загнав коня,Вдруг тебя узрел, о, Зига,Распрекраснейший Цветок!Нет милей нектара ига!Хоть спешил, с коня я — скок! —И, коленопреклонённый,Твой вдыхать стал аромат…Лепесток ал, лист зелёный,Ах, как гладить я вас рад!..— Гы-гы-гы! Смотри, как складно…— Я цветок… Ой, хи-хи-хи! —Та скребёт ладошку жадно…Эта — резвость, что блохи!Видя радость их, улыбкойИ Поэт наш осенён,Подбодрён надеждой зыбкой,Вдохновенно — снова он:— Не отцвёл чтоб ты, цветочек,Не поник вон от жары,Стал воды лить ручеёчекНа тебя… И с той порыТы лебёдушкою стала,Горделива и стройна,Грудью волны рассекала,Белоснежна и вольна!— Ишь, болотная уж птица… —Вновь Абжорга, — Ги-ги-ги!Но уж Зиги взор стремится, —Где по озеру кругиФейерверком — от лебёдки!..И невольно — взмахи рук…У Поэта стих короткий ль?!Продолжает он: — Но вдругЦелит в диво когти коршун!..— Ах, как не было б беды! —Зиги взор стал влажен, горше, —— Нету! Рыбкой в глубь водыПлавнички умчат, как ножки,Лишь блеснула чешуя! —Как захлопает в ладошкиЗига: — Рада, рада я!«Вот оно, к Добру стремленье!На пути я верном, знать…».— Надоело мне говенье! —Забурчит как Зиги Мать…Вздрогнет та как вдруг — осинкой!Взор, свеча как, и угас…И с Абжоргою скотинкойВ грязь обратно улеглась…Шов надежды снова вспорот…Мир весь — будто ада ночь…«Навсегда в наш Чудный ГородЗигу я забрать б не прочь…Но нельзя жить без прописки…Если б ей… Женою стать!О, то выход — верный, близкий!»— Вы отдайте, — просит мать, —Зигу в жёны мне навечно!В первый ж раз я полюбилНежно, преданно, сердечно,Ах, её! И свет не мил,Коли Зигушки нет рядом…— Гы-гы-гы! — ладони трётТа с каким-то странным взглядом,Вон скривя в улыбке рот…, —— Ах, согласная я очень! —Губы лижет языком…«Зелья дух, я знаю, прочен!», —— Дочь, ступай с моим зятьком,Не забудь лишь мать родную!Чай, здоровья, много силОтдала, взрастить б такую…— В гости жду! — Вдаль уносилЗигу наш Поэт на добрых,Сильных, ласковых руках…И не видел, будто кобры,У Абжорги зла в глазах…О решенье с мамой домаПоделился он тотчас…Той оно — раскатом грома!Ливнем слёз — до красных глаз…— Аль невестушек здесь мало,Всем-то, всем тебе под стать?! —Не одна бы горевалаВ том заботливая мать,С молоком и алой кровьюКоль в дитя вложила б всюДушу! Зная же сыновьюСамоотверженность, — В боюЭтом, вижу, храбр и честенТы, — сказала, — до конца…— Не позор твоей я Чести,Полководец, и Отца! —Он в ответ, её целуя.Гладя ласковой рукой, —— Что ж, с тобой в бои пойду я,Жить-то иначе на кой?! —Вновь отмыли Зигу в ванне…Разодели, хоть куда!И порою утра ранней —В ЗАГС счастливая езда!Ибо звался ЗАГС тот «Счастье»,Спайкой он роднил колец,И Любви вздымал вал страсти,Верность, Искренность сердец!— Ввек живите друг для друга,Для детей и для людей! —Там сказали им, — Хоть тугоСредь иных вам будет дней…В дом уж мужем и женоюВозвратилися они…И летели чередоюИх семейной жизни дни!Помогали Зиге дружно,Ровней быть чтоб ей во всём,Спрос был строг, где это нужно,И с умом, чтоб карасёмЕй не быть, как перед щукой,Не отбить охоту враз —Овладеть такой наукой,Что для жизни — Радость глаз!Прошлым тоже не корили:Заметёшь вдруг в душу сор!С ней считались… Это крыльяДало ей, чтоб выше горПрежних — мусора и хлама —Вознестися, их презря,Вновь не кануть в грязи яму!..Разгоралася заряИх ребёночка рожденья…Девять месяцев подрядЖдали, ждали с нетерпеньем!И счастливейший обрядБыл исполнен тёмной ночкой…Славой, Гимном коей — крик,Издан был что милой дочкой!Взором, слухом всяк приникК Диву дивному, Отраде,Что на свете нет милей!..Благородства дали радиИмя тут же Анна ей.Аня, Анечка, Анюта —Та же Аннушка! — рослаНе по дням, а по минутам,И иного ремеслаИ не ведала, не знала…Стал осознанным уж трудЗиги-мамы, чем немалоСчастья нёс ей… С этим тутИ пришло к ней вдруг желаньеНавестить опять подвал,И порядок, со стараньем,Навести там, коль внавал —Грязи снова, снова пыли…Слава, Аня и ОнаМоментально там и были!Точно! Хламищем полнаВновь обитель, будто свалка…Ани волос встал дыбьём!Зиги лик — краснее мака…Утешает: — Приберём! —Слава их, — И будет чисто.(«Ох, до коих это пор?!..») —Убирают дружно, быстро!И не видят, будто вор,Льёт Абжорга в кружки что-то…— Пересохло, чай, — гы-гы! —В горле, милыя, с работы?Пейте! — Выпили. КругиЗамелькали пред глазами!..Помутился ясный ум…— Вот сейчас бы мне сказали,Не живи здесь, Зига, шумПодняла такой бы ярый,Что со страха умер б всяк! —Зига вдруг, — Порядок старый,Ах, мне нравится-то как!Блещет глаз Абжорги дико!— Да! Здесь жизня хорошаБудет с дочкой… — Слышь, иди-каВ Город чудный свой, душа…— Но твоё ведь там жилище,В нём — родимая семья!Не собакой же зарыщешьТы бездомной… Аню яНа погибель не оставлю!Совесть съест… Простит ли дочь,Взрослой ставши, Счастья травлюИ была что жизнь, как ночь?— Не вернусь! — твердит упрямо, —Дочь не жди и не отдам!Воспитаем — я и мама, —И носы утрём в том вам! —Убежденье — воспитаньяМетод Славы был всегда.— Что ж, — сказал при расставанье, —Не пришла бы к нам беда… —Не нанёс им оскорбленья,Не ударил вон сплеча,Не ругнулся с раздраженья! —Трезвый ум, хоть горячаСердца кровь, был чист и ясен.Только в дом уж возвратясь,Ощутил, что стал несчастен —Поглотила горя грязь…«Замок жизни строил чудный,Им одним лишь и дышал!Но его волны вдруг мутныйСмыл морской громадный вал! —Поглотила вон пучина…».— Не об стенку ж головойБиться, сын! А не причина льВ том, о матери роднойПодсказало что ей сердцеПозаботиться, ведь дочь?!Может, хворь той — злее перца,Что блюсти себя невмочь?!Вдруг в жилище том порядокПорешила навести,Стал душе, возможно, гадок…Навещай! Я на путиВ том не вырасту забором…Там ведь дочь — родная кровь!И жена. — И шагом скорымК ним явился Слава вновь,Две объёмные кошёлкиРазной снеди прихватя.Как взыграют глазки-щёлкиУ Абжорги! — Вот дитяИ полакомится малость,А то хлеб всё да вода…Да и тех чуть-чуть осталось…Ах, с продуктами беда! —Вскачь на кухню поспешила!..Слава с Анечкой играл…Ах, как весело, как мило!Ведь Нектар — ребёнок мал —И улыбка восхищенья!Непорочность! ПрямотаМыслей… Нет ему сравненья!С видом блудного кота,Вон облизываясь густо,Тёща вышла вскоре к ним:— Принеси опять, уж пусто!Мы, тем часом, … поедим!И с тех пор носил папашаИм продукты каждый день…— Легковата, зять, поклажа —Две кошёлки… Али леньДочь растить тебе родную?Ах, ты лодырь! Ах, ты сак!..— Что вы! — взваливал крутуюГору на спину — рюкзак —Он с тех пор уже вдобавокК тем кошёлкам, резво нёс…Видно, был велик в том навык!У порога, будто пёс,Тут же ластилась Абжорга…Всё на кухню с Зигой вразУносила, от восторгаВон сияя! — А ты насИ не жди, зятёчек, скоро…Ни раз, два — готов обед!Тут же — щёлк! — на два запораДверь на кухню… — Наш привет!«Знать, стараются вкуснееПриготовить дочке! — рёк, —Странно только, — стал грустнее, —Отчего же впалость щёкИ под глазками большиеСинецветные круги?..Губки, некогда лихие,На улыбку уж туги…Где твоя непринуждённость,Неумолчность, игр запой?Грусть одна и отчуждённость…»— Не больна ль ты, что с тобой,Ненаглядная картинка? —Аню спрашивал не раз…Никла вмиг та, как травинкаБез дождя… Из кухни глазВдруг высовывался резко:— Носишь пищи мало, знать! —И захлопывалась с трескомМоментально дверь опять!— Странно… Был б который боровУж откормлен! — «Шу-шу-шу!..» —Вновь за дверью… — Аньки норовВ том причина, я скажу!Вон неделю уж парашуНосим… Ишь, воротит нос!— Свежим суп давать и кашуНадо ведь! — Те злее ос:— Не боись! Мы на помойкуНе повыплесним… Съедим!Через пару дней иль тройку…Нет, не сгинет суп-родим!— Буду Анечку отнынеЯ кормить лишь только сам!Встали твёрже вдруг твердыни:— Не позволим! — голосамБудто громкость всю ввернули…Истеричный вопль и визг!И вдруг стихли… Будто пулиПродырявили их вдрызг!Заболели моментальноПоголовно: мол, убил!Слава к маме машинальноС горем прибыл… Быстрых крылТа заботы, состраданьяНе сдержала частый взмах!И до звёздочек взгоранья,До цикад ночных и птахУж была перед подваломИ стучала с сыном в дверь…Та же скрипом диким, ржавымЧас не скрипнула, поверь!Лишь шушуканье глушила,Топот ног, скрип топчана…Видно, гости — громом, шиломДля хозяев! ВключенаНа попятный ход уж думка…Да загрохал вдруг запорЗа запором долго, гулко…Дверь открылась… Боже! ВзорБеспорядком ошарашен…Кто-то тряпкой с головойБыл укрыт — вдох част… Ух, страшенВид, как будто — домовой!У дверей Абжорга с Зигой;Насторожен блудный взгляд…— Увлеклась, — одна, — я книгойИ не слышу, что стучат…— Приболела я, — другая, —С непогоды и от дел…Сон уж, сватья дорогая,Колесом и завертел!..— Ничего! Теперь, — ответ им. —Вашу участь облегчу.Пусть сноха зимой и летомК знанья тянется лучу,Посижу пока я с внучкой;Ты — здоровье подлатай,В жизни важная ведь штучка!Мне ж хлопот твоих — подай!Вот и дело не застрянет,Как телега, влезши в грязь…И вниманья больше Ане…Не она ль под тряпкой? — Ась?Это… это… — глазки-щёлкиЗаметались, вон собьяВдруг друг дружку, будто волки, —С ног овец… — Не знаю я!Это… родственник неблизкий…Да! Далёкий-дальний брат… —Издала довольно взвизги! —Кхе! Наведываться рад…А обмотанный тряпицей,Чтоб гостям не знать лица,Лишь тех взор к Анюте, — птицейБудто блудная лиса,Вдруг в курятнике узрета,Как за дверь метнётся вскачь!Вслед Абжорги шёпот: «Эта,Тот — помеха… Сам ведь зряч!Вот смотаются отселя, —Кхе! — тогда вновь приходи…Это самое веселье —Гы! — отрада для груди…».Покорёжен хоть гримасойОтвращенья, но — молчок! —Каждый гость чрез четверть часаУж вертелся, как волчок,Наводя порядка глянец…И усилья в том не зря:Чистота пустилась в танец,Вспыхнув, утра что заря! —Перед ней хозяев стадоСбилось в кучу, вон дивясьНовью, слаще шоколада:— Ишь, гы-гы, смоталась грязь!..— Как прекрасно! — возглас АниПтичкой выпорхнул, запел!Холм игрушек срыт с стараньемЕю вмиг. — Ах, уйма делИ моих вокруг толпится! —И, передничек надев,Куклам вымыла всем лица,Накормила — под напевПесни той, где говорится,Что-де встану по утру,Солнца луч чуть возгорится,И всё в доме приберу!Жадно впитывала губкой,Что показывалось ей,Всё порхая вкруг голубкойИ цепляясь, что репей:— Ведь взрасту, хозяйкой буду! —Папа с нею рисовал…Сказок казывал полуду —Суть внимал ребёнок мал.Игры — копия серьёзнойЖизни были, но — с смешком,Но с лукавинкой занозной,Быстро то, а то пешком,С ароматом чувств глубоких…Что так жить хотелось лишь!Не в чаду страстей убогих,Не во тьме норы, как мышь.В бирюзовом поднебесье!Под ногами — изумруд!Счастья, Радости лишь песни!Доброта — да! Честь — да! Труд.А Абжорга спозаранкуОтправлялась по гостям,Хлеба съевши вмиг буханку,И, парку поддав страстям,Новостями день кичится:— Так держу в руках родню,Ходят что по половицеЛишь одной сто раз по дню!Наказала им порядокНавести там за собой —Распустились! Нрав их гадок,Гниды, гниды предо мной!..И спешит зевак орава,Глазом, носом — скользь! — в подвал:— Эх-ма! Чисто! — Странно, право…— Так их! — кто-то поддавал…Зига, — та слонялась где-то,Занимаясь чем-то, что ль…Коль придёт вдруг, — ни приветаНикому и ласки — «ноль».Не проверит, чист ли воротУ рубашки муженька,Может, шов с натуги вспорот,Дырка щерится носка?Нет, не выбьет носик дочке.Не до стирки ей колгот,Не посмотрит ноготочкиИ не чует, смыть чтоб пот…Лишь пустые разговоры,Интересы — примитив,Болтовни вздымает горы,Холм ещё вон навалив…Нет для жизни мил-намёток,Не семейный в мыслях кров,Общий путь идей короток,Будто вдруг — бездонный ров…Так что Слава наш женатыйБыл, скорее не женат.Но кулак тяжеловатыйБыл жене казать не рад,Ибо метод воспитаньяНа сознательности рос,Не стоял разрушить зданьеЭто, мига аж, вопрос.Потому и жил надеждойНа ум-разум он жены,Зло подтруненный невеждой…(Трунить любят все, сильны!).Плохо, что Абжорга дочкеНе была, как другу — друг,Чтоб росли ума росточки —То сознательный недуг!Отторгала Зигу рьяноОт свекрови, мужа вон:— Подпадать под власть их рано!На руках пусть носит он!Ты вдруг выучишься скоро!Он никто же будет, «ноль»…Молода ты! — уговора,Глядь, съедала разум моль…Потому-то Зига с мамойВсё — шу-шу! — в углу своём…Та — трясёт щёк брюзглой рамой:— Хорошо как нам вдвоём!«Жаль, что вкусное АнюткеПопадает, вишь, теперь…» —И вот в долечки минуткиХищным взглядом, будто зверь,Вновь сверкнув, в кефир АбжоргаЗелья «братцев» подлила…— Пей, родныя! Пей без торга!Пей до дна — все в том дела!Он, кефир, желудку польза… —Ну, и выпил тут же всяк.Анну сразу корчей позаВон измучила… ИссякСил родник у Славы быстро,Аня — плюх! — и не встаёт —Это — в сердце будто выстрел!Тут с тревогой задаётАнна свой вопрос: — Не свежий,Знать, давнишний был кефир?— Ты дыши, — ей Зига, — реже,Чтоб оставить этот мир!— Ишь, какая ведь живуча! —Вторит ей Абжорга вслед…Нет, не так громами тучаОглушает всех, о нет,Оглушили как сознаньеЭти дикие слова,Ни ума, ни состраданьяГде нет! Анны головаИ склонилась, как цветочек,Вдруг засохший без воды…— Ах, за что мне так, сыночек,Полны горечи сады? —И в сознанье промелькнулиЖизни тяжкие года…Как роились грозно пули!Гибли люди, города…Голод как хватал за горло,Починить как нечем рвань…Как в трудах, как лошадь, пёрла,Упадёшь, себе же: встань!Как упала. бездыханна,«Похоронку» получаНа любовь свою ты, Анна,Николая — силача…Как одна пчелой жужжалаВ доме, в поле, с сиротой —Сыном — вымахал немалоОт заботушки от той!А заваливало в шахте, —Аль забудешь? — сколько раз…На военной были вахте.Там болезнь и сотряслась…И погранзаставы будни:Контрабанду зорко зришь,Не хитрили как бы блудни!Слёзы, слёзы, слёзы в тишьУ сыночка изголовья,Коль вдруг ногу поломал:«Лучше мне б ты, боль сыновья!Он дитя, он вечно мал…».Всё жила в него, лелеяМысль, что Счастье он найдёт…И вот на! Аль тяжелееЕсть для матери где гнёт,Как не горе сына злое!И его огромный грузАнне плечи давит вдвоеИ страшнее змей укус…Потому-то подкосилисьНоги — топоньки её,Очи слёзные закрылисьИ померкло бытиё…Руки сына чуть успелиМаму быстро подхватить!А не то бы, в самом деле,Порвалася жизни нить…Полоснув презренья взглядом,Не тая горючих слёз, —— За добро, — сказал он, — ядомОтплатили вы! — УнёсТут же бережно и нежноМаму в Город он родной,— И за доченькой, конечно,Я вернусь сейчас стрелой!Но здоровья состояньеАнны хуже стало вдруг…И исполнить уж желанья —Вырвать дочь из грязных рук —Он не смог, печаля очи…Чтобы даром хлеб не есть,Он с утра в труде до ночи,Не марал лицо и Честь,Хлопотливых дел возище,Впрягшись, уж один он вёз,Тяжкой в нём поклажей — пища,Чистоты за ним обоз,На прицепе — стирка, стирка,Сушка следом и утюг,И с иглою — штопка, дыркаВзгляд коль нагло бросит вдруг!Посещает скороходомОн с рецептом сеть аптек…А Парнас, как будто мёдом,Манит… Манит! Но ведь бегС возом в гору невозможен…А везти его — Свят-долг!Чуток к маме, осторожен,Не расстроить чтобы… ТолкОн в делах, уж без подсказа,Знает: вечно не одноДело делает, а сразуТри-четыре заводно…Потому порядок прежнийЗанимал в квартире трон.Расцветал у мамы нежныйВзгляд на сына: «Славен он!..Не пропал мой труд напрасно:Жизнь прожить уж сможет самЧестно, правильно, прекрасно…».К золотистым волосамСына рук прикосновеньеМатеринских, будто мёд,Негой, Счастьем опьяненье…И он их в свои берётИ целует все мозоли,Что вросли уже навек,От душевной плачет боли,Что её последний векДогорает жизни… ЕслиЖизнь свою отдать б ей смог,Чтоб продлить её, то с песнейСделал б тотчас, пав у ногИ целуя каждый пальчик!..Но то сказка, то мечты…— А ты кушал, спал, мой мальчик?Поливал, небось, цветы…Да, они живые тожеИ на ласку — не ежи.Их со мной в могилы ложеЛишь живыми положи…— Мама! Что ты… — Я спокойна,Что уж ты не пропадёшь,Жизнь пройдя свою достойно.Но вот мне, что в сердце нож,Видеть вдребезги разбитымСчастье, Славик мой, твоё,Что свет-Солнце, — будто битум,Или скрыло вороньё…«И тебе покоя нету,Сострадательная мать…Внучку б нянчить, сласть-конфету!Зреть, как стала б помогатьПо хозяйству по-хозяйски,За советом пья совет,На тебя нацеля глазкиВ упоении! Но нет…Не соратницей — снохоюВ рвенье, встретила жена,Облилося сердце кровью:Напрочь чуждая она…И позорище — Абжорга —И посмешище семьи,Что лишь ест — в тисках восторга,И блаженство — плен скамьи…Воспитать дочурку надоТак, чтоб — копией тебе,Мама милая, отрада!» —Слава шепчет сам себе…Но покинуть он больнуюМать не может и на миг,Чтобы доченьку родную«Там» воспитывать. И сник… —Не печалься! — слышит тут же,Видит: это Голубок! —Ты меня кормил ведь в стужу,Не был дня мой пуст зобокИ теперь силён я, быстрый!Собирай подарки, слышь,К ней примчу, как будто выстрел! —И собрал всё Славик лишьКак, то взяв, взметнулась птицаВ поднебесье и уж — стук! —Стук! Стук! Стук! — в окно стучитсяГрязь-подвала, что паукАж забился в угол дальний…И свободен стал проход!Настежь ставни! И у АниНа плече уж скоролёт!Глазки — краски что салютаИ улыбка — Солнца свет! —Рада, рада так Анюта,Что и сказу даже нет!.. —Коль не будешь в жизни умнойБлагородной, — ГолубокЕй воркует, — а безумнойИ лентяйкой, гадкой, впрокПомни, ты не будешь Анной —Так сказал мне папа твой,Не прильнёшь вовек желанной…Сердцем чуй и головойБлагородную дорогуЧтоб по ней одной идти,Не продав души пороку…— Хорошо! Быстрей лети!Уж Абжорги топот слышен…Коль поймает, тут же съест! —Голубок взвивался выше,Выше, прочь от диких мест!..И напрасно вскачь вдогонкуПрипустилось было зло, —Закололо лишь печёнку —Так ему не повезло!Скрежетнув зубами дикоВновь ввалилась в свой подвал,Разразясь громами крика,Кто, мол, права ей давалЧужаков впускать в «хватеру»?И из рук гостинцы — хвать!— Вдруг всучил тебе холеру? —Стала быстро всё жеватьВскоре всё и проглотила…И забила вон окноС раздраженья жара-пыла,Стало, ночью как, темно…Стало жутко, стало глухоХоть кричи, снаружи звукНе уловит чутко ухо,И, вдобавок, злой паукПозаткал окошко сеткой…Тут Абжорга, взяв топор,И с улыбкой едкой-едкой,Как грабитель, будто ворВышла, стукнула снаружи, —И почтовый вмиг повисЯщик, шире, а не ужеЛишь казённого — дивись! —И на нём гласит табличка«Для падаркаф Ани сейЯщек. Складывай-ка, птичка!Вновь лети с силёнки всей!».Но дитя о том не знало…Голубок, вон удивлён,Всё сложил в него навалом,Улетал! И — вновь тут он!Но рукой Абжорга — жаломПроникала сквозь металл,И опять внутри тощало…«Чтой-то ящек слишком мал…Шарить в нём я не устала…»Наполнялся утром вновь!Было мебели немалоУж — на деньги эта новьПлатья разные, обувка…Телевизоры, часы…Животов и щёк раздувка,Серьги, кольца — для красы…Для Абжорги и для ЗигиАня рваненьких колготНе снимала… Нет ей книги…Сласть-кусок минует рот…На запоре гардеробы,Всё ковры, да на полу…И коронки высшей пробы!Своему уму хвалуВоздают, лья всем-то в ушиЧто они-де лучше всех!Кто в сомненье, — будто клуши,Налетают без помех!Но всё ж правды мы не скроемНово всё — опять же раз,Мнётся, рвётся, пыли слоемВсё покроется чрез час…Посади, как говоритсяХрюню толечко за стол…И несла, носила птицаВ клюве, лапках, будто вол!..Радость светлую — игрушкуПапа слал с ним каждый раз,Но ни глазу и ни ушкуДочке то не всласть: экстазТак Абжоргова испугаКлокотал, что, мол, в тоскеВдруг да вспомнит папу-друга! —Что игрушки вмиг в пескеЗарывались, смяты пяткой…И у Золушки снялаЧудо-туфельки прегадкойЗлой рукой, хоть та мала…С Красной Шапочки шапчонкуСбив, надела на себя,Песнь драла во всю силёнку,Бок ногтищами скребя!..Полоснула автогеномПо гармошке — нету той!Крокодил вмиг в слёзы — Гена…Ключик спёрла ЗолотойИз кармашка Буратины…Чебурашки уши — хвать! —И ну с ярой силой, львиной,Начала их злобно рвать!То узрел вдруг ГолубочекПодлетая к Городку…И хоть мал его росточек,Он, подобный кипяткуВмиг спикировал и в темяКлюнул Жлобе! Целит в глаз…Но Абжорга, выждав время,Изловчась, за хвост как — Р-раз! —И защитника поймалаИ трепещущего — в рот…Испугалась вдруг немало:«Кто ж теперь добра припрёт?»Но уж поздно! Птички нету…Папа ждёт-пождёт, томясь…Слышит вдруг: — Кручину этуЯ стряхну с тебя, что грязь! —То игрушка ВерблюжонокДетства друг, вдруг говорит, —Ты не извергом силёнокБыл моих, и бодр мой вид!Ты для Анечки подаркиМне на два горба навьючь! —От улыбки, цвет как яркий, —Папа стал, и взор — что луч!И махал, махал рукоюДолго, долго он вослед…А Абжорга: «Что такоеТам идёт ко мне и бедНе несёт ли?» — заспешилаВ затхлый свой шмыгнуть подвал,Перед коим уж премилоВерблюжоночек стоял!Тут Абжорга осмелелаИ, погладя свой живот,Облизнулась: «Это дело!» —И подарки вмиг берётИ на кухню тащит прытко«Птицу съела — кхе! — не зря…Сья скотина мне убыткиВозместит сполна!» — ноздряАж раздулась от отрады, —— Аньку видеть хошь, чай, скот? —И впустила… Встрече рады,Обнялись те… Друг ведь — мёд!И смеялись, и игралиКушать даже не хотя!Вёз легко по кругу в дали…Как сияло же дитя! —Будь же имени достойнаСвоего всегда, во всём!Папа будет жить спокойно.— Как тоскую я о нём! —И слезищи — крупным градом…— Прекратить сейчас же вздор! —Рык из кухни с ярым взглядом,П-шла, скотина! Шаг свой скорВозвращай мне с новым вьюком! —Верблюжонок и убёг.И вернулся, чтобы мукамАни встать всем поперёкНо подарка из поклажиНе дала Абжорга вновьЕй и хлеба вдоволь даже…— Ничего, моя любовьРод к лишеньям мой привыченНе убьёт, верь, голод нас,Ведь при мне есть необыченПровиантовый запас! —И потряс двумя горбами,Вкусно Аню угостя…И с весёлыми глазамиЗаиграло вновь дитя!И растёт опять на дивоНе по дням, а по часам!На неё Абжорга кривоСмотрит: «Эва, чудеса!» —И подглядывает тайноРоста дивного секрет…И скрежещет чрезвычайно:«Чёрта ль вырастишь, о нет!Я запасец заимею —Кхе! — сама таперя тот…» —И средь ночки сонной змеемК Верблюжоночку ползёт…И крадёт то диво, мигомНа свою спинищу — плюх! —Приросло то тут же игом,Аж от счастья спёрло дух!Пострадавший утром раноСпохватился — нет горбов!Вместо них — сплошная рана…Умереть он был готов!Всё искал, искал повсюду,Но их нет да нет нигде…— Как же жить без них я буду,Преклоняяся беде?! —Улыбалася ехидноСлёзкам тем Абжорга всласть:«Кхе! Под платьем их не видно…Это мне, что яства-сласть!» —Всё жевала бесконечно… —«Без запаса не могу!» —И запас горбов, конечно,Всё давил… Согнул в дугу!Что идя, почти что носомПо земле чертила уж…Исподлобья — взгляд раскосый…Пару грязных, жирных туш —Рук — несла всегда спинища,На пупке — храпя, коль спит…Запах курева, винища…Отвратительнейший вид!Вслух во сне — всё дрязги, споры…Песнь при том всегда слышнаПро «златыя», знамо, горы,Реки, «полныя вина»! —И притопнет в такт ногою,И рукою поведёт!..«Разговор во сне с собоюВдруг меня да подведёт?» —Озиралася нервозно…Изловчилася рука,И как — хвать! — бежать уж поздно,За загривок паука…И на цепь его мгновенноПосадила, прошипев:— Знай, умрёшь ты непременноБез еды, ведь голод — лев! —Рот коль мой не будешь на ночьЗаплетать в паучью сеть,А заткёшь, так, мил-Иваныч,Муху будешь уж иметь! —Делать нечего: за дело! —Коль смыкала очи ночь…И спала Абжорга смело,Опасенья гнавши прочь!Это странное желаньеВдруг подслушал невзначайВерблюжонок, со стараньемЧто горбы искал… — Кончай,Эй, дремать, друг-муравьище! —(Был спасён когда-то тот,Зло Абжорговой ножищейВдруг придавлен…) — Видишь, ротПозаткал паук Абжорге?В чём того весь смысл, секретИ взахлёб её восторги?— Помогу тебе! — в ответТот, уж крадучись к объекту,Боль лечить — ведь долг врача!Но лишь лапками за сетку,Как его цепной, ворча, —Хвать! — паук и крючить начал,Чтобы высосать всю кровь…— Не меня! — сперва придачу —Муху съешь! Её воловьВ угол… — молит Муравьишко…«А, ить, верно, та — вкусней!..» —Паука трезвит умишко,И он в угол тут же с нейИ умчал, аж пыль — клубами! —Бросив в сетку Муравья,Не убёг чтоб… «С потрохамиПосле мухи съем тебя!».Но тому того и надо!Острогубцы — жвалы ведь!Перекусывает крядуПаутинок восемь, сетьИ дырищей зазияла…И из ртища на пол — плюх! —Букв свалилося немало…Муравей схватил, в весь духИ помчался к Верблюжонку!А за ним в шесть ног — паук!Он преследования гонкуБыло выиграл, да вдругЦепь его остановила,Сбивши резко на пол с ног!А Абжорга уж немилоПеснь вопила!.. Вон рывок —К ней паук, и нет прорехи,Тут же всю и залатал!А то было б на орехи,Вспыхнул солнца луч коль ал…Всласть прерывисто вздохнувши,В угол вновь забился он…А друзья, как будто клуши,Позабыв покой и сон,Хлопотали час, часочкиУж с добычей, встав в тупик:— Как же их расставить в строчке,Чтоб — всё ясно? — всяк поник…Сбились те, молча, все в кучу, —Глазки пучат лишь укор…Вновь в строку, за штучкой штучку,Ставят их… Пустой набор!— Ну, секрет нам подскажите! —Гладить стали их подряд…Лишь погладили, с всей прытиБуквы все и встали в ряд!И друзей раздался шёпотЧтенья строчки по слогам…Но ножищ Абжорги топотВдруг раздался! По деламПо каким-то шла, зевая…Верблюжонок, Муравей —Их реакция живая! —В рот — слова все, сжав плотнейЗубы, встали, партизаныБудто смелые в плену!— П-шли с дороги, эй, чурбаны! —Вновь пошла когда ко сну,Прошипела, грязной пяткойСаданув их!.. Как мячи,Отлетели те! УкрадкойРты открыли… И в ночи,Вновь спасённый, встал рядочекДолгожданных милых слов!По слогам шестой разочекШепотком прочли… УловСмысла был не на копейку,Что разгладилися лбы:«Но-сит смерть свою зло-дей-ка.Плю-нуть на-до на гор-бы!»Посмотрев друг другу в глазки,В них решительность узря,К топчану, не без опаски,Молча двинулись… — Эх, зря! —Встали вдруг, швырнув проклятьяВ гору жира, храпа, слюнь…— Не считается — сквозь платье,На него раз сто хоть плюнь!..Не снимается оно жеЕю, даже и на миг,Ведь не моет грязной кожи,Не стирает… И поникСокрушённо каждый с думкой:«Значит, нет расплаты с ней,Не кумекай как, не думай…Может, день тьмы мудреней?!» —Поплелись обратно тихо…Утром Аня, всё узнав,Как, подумав, вскрикнет лихо:— Ой, нашла, нашла узлаЯ кручинушки развязку! —И, ну, на уши шептатьИм свой план… И все колбаскойПокатились… Вот и Тать!— Что такое?! — та взвопила, —Всех вас выпорю сейчас!— Баба! — Аня ей премило, —Злые люди слух про васРаспустили, что вы туша,Ах, пардон, и на водеНе продержитесь и тут жеВмиг — на дно, умрёте где!— Как они хулить посмели!Я им!.. Пусть весь знает мир,Что… морячка я! — В постели,Говорят… — Та вновь: — А жир?!Жир на что? Он держит крепкоНа поверхности воды…— И плывёшь, как это… щепка?— Чёлн! — Ах, правду, жаль, балдыИскажают непрестанно…Их язык сродни ножу!— Вот сейчас залезу в ванну…Я им, гадам, докажу! —— Да, да, да! Залезь, бабуля…Мы тогда их пристыдим! —Мчат друзья за тушей пулейК ванной комнате… ЕдинБудто, вдруг пред дверью встали:Перед носом та их — хлоп! —И захлопнула… Стоп ралли:Изнутри крючок… И лобКаждый морщить стал, растерян…— Вам сюды, ко мне, нельзя! —— Убедимся к-как теперь мы? —Хором снова ей друзья.— Комментировать вам будуЭто плаванье чрез дверь! —Те упали на пол грудойС горя: «Плюнь-ка вот теперь!..».— Ты горячую там, слышь-ка,Воду сильною струёйИспускай! — ей МуравьишкоПосоветовал… — Ой-ёй! —Сам взвопил от боли дико…Это дёрнула за усВдруг вернувшаяся Зига:— Я до вас всех доберусь!Подсмотреть чтоб, тычут рыло!..Эй, мамашка, отопри! —Та ей дверь, ворча, открыла…Вмиг закрылись изнутри!— Почему горячу водуНаливать мне, Муравей?— Та… льдяной полезней сроду!А пускать её сильней —Моря будто слышишь эхо…— Не ошпарюсь — окунусь?— Грязи слой твоей помехаКипятку! Валяй, Бабусь! —Та и крутит вентиль лихо!Брызги! Пар клубами… Шум!..А тем временем претихоМуравьишко — славный ум! —Внутрь пробрался малой щелью,Со скобы и снял крючок!И друзья уже за дверью,Оптом были и — молчок!Пар такой — себя не видно…А тем более горбов!Пригорюнились… Обидно!— Выход есть, и он таков:Каждый ус мой ведь — локатор!Восклицает Муравей.Рады вновь! Дал индикаторТех усов ответ: правейТе находятся и вышеГлаз их уровня, коль встатьК двери задом… — Аня, слышишь!Первой плюнь скорей на Тать! —Шепчут все, но почему-тоМедлит, голову склоня,Та, кривя губой… — Анюта,Пли скорее! — Но меняВмиг лишит, что я плююся,Папа имени тогда… —И упёрлась, слёзы-бусыНа глаза надев… Беда!Ах, неужто все напрасныИх старанья? — Муравей!Ну, тогда плевок опасныйТы сверши, да поскорей! —Верблюжонок молит… — Нету…Не обучен я плевкам! —Тот печально, — Сам по летуТлей плевки лижу, ногамНе даваючи покоя…Но плевки те — чудо-сласть!— Вот и струсили уж двое… —Надо мне в горбы попасть! —Целит, глаз один прищуря,Верблюжонок… Как пальнёт!Вмиг проклятий в ванне БуряРазразилась! ЗаорётТак неистово Абжорга,Соскребая тот плевокЗло ногтищами, аж горкаКожи содранной — у ног…А друзей — восторг неистов!Пляшут! Всласть кричат «Ура»!— Ай, «десятку» выбил чисто!Плюнь ещё, ещё в бутра! —Верблюжонка молят хором.Тот смущён… Успеху рад!«Зло оплёвывать позораНет в том…» — мыслит. И летят,Круто сдобренные солью,На горбы опять плевки!Та, терзаемая болью,Соскребает в две рукиИх, визжа, как будто боровПод ножом… Скребла же так,Сорвала горбы что скоро!Те упали на пол… ШагУстремил к ним моментальноВерблюжонок! ВодрузилНа себя их — капитальноПриросли те! Много силВмиг в хозяина и влили…— Ну, Верблюдище, постой! —Рык из ванны, в пене, мыле,Пар рассеялся густой…И друзья — как на ладошке…В теле дрожь, в глазах испуг!Будто мышки в пасти кошки…Не избечь им страшных мук!А Абжорга с Зигой рядом…Вот-вот схватят за грудки!Кровожадным жгут их взглядом!И на Анины плевки —Получилось инстинктивно:Отвращенье велико! —Лишь хохочут зло надрывно —Слюни брызжут далеко!Ведь плевки те не солёны,Кожу им вот и не ест…Вдруг животнейшие стоны,Взвизги глушат всё окрест!То швырнул в злодеек пенуВерблюжонок смачно с губ,Вмиг пред смертью ставя стену.Ах, друзьям как мил он, люб!А злодейки корчат рожи!Им теперь не до друзей:Соль скоблят ногтями с кожи…Та же ест её всё злей,Глубже в тело проникая!И уж так оно зудит, —Соль ведь едкая такая —Что от боли жуток вид —Лица зло так исказились,Криков подлых, что вулкан!..— Не придётся нам на милостьУж рассчитывать, капканИ прихлопнет нас навеки…Воду в ступе ль нам толочь?!Мы шустры, а не калеки,Надо мчать отсюда прочь! —И друг друга обгоняя,Побежали было… Стоп!— У меня нога больная… —Аня им, вон на пол — хлоп! —И сидит, слезой облита…А Абжорга вот-вот тут!..А рука её — как бита,Рот в жевании — Ух! — крут…— Всё, теперь мы все пропали,Всех в один проглотит миг… —В солидарности запалеКаждый к другу вмиг приник:Погибать, так только вместе,В грязь свою ли вмять нам Честь?!— Стойте, стойте! Мы не в тесте…Я придумал, выход есть! —Всем вскричал тут Верблюжонок, —Аню я вдаль увезу! —И отрадный крик презвонокОсушил их вмиг слезу…Опустился на колени…Подсадил же Муравей,К ней подсев. И прочь без лениВерблюжонок мчит скорей!Так удрали из-под носаЗлой Абжорги, вид чей дик,Впив глаза в них грозно, косо,Извергая страшный крик,Рот разинув прешироко!Что… О Радость, чудо-сласть:Из неё в мгновенье окаТа вдруг выпала, украстьЖизнь смогла чью раз Абжорга,Спящей мигом проглотив…И теперь живой из моргаВстала вновь! Взгляд не пуглив.Да! Прекрасная то Дама,За запорами семьюНаходилась что — в том драма.Тут Абжорга вмиг в свиньюПревратилась с злости дикойИ, захрюкав, мчит вон прочь!И от радости великойВ Зиге тут признала дочьЭта Дама, хоть та девойСтала уж, дивя красой.Дочь от дивного напеваРечи Дамы, дорогойТо ж узнала образ мамы,И в объятьях вмиг сплелись…Чёрной нет уж в душах драмы —Радость, Счастье взвили ввысь!Так же вырвался на волю,На плечо Анюты сел —Голубок, воркуя вволю…Вот какой он в дружбе смел!Вмиг пришло ко всем веселье!И тут Зига… Тьфу, напасть!..И тут Лида: — Пресс то зельяДушу гнул, чтоб вон упастьМне в деяньях несуразных,Напрочь воле вопреки,Я в делах погрязла грязных,Прегрешенья велики…Но теперь чиста я, точно,И делами, и душой,И прошу прощенья срочноЯ с повинностью большой… —Все простили тут же дружно,В Город шли уже Большой…Как соскучились, как нужноБыть в нём телом и душой!….Нам же время всем насталоПро Абжоргу всё узнать,Гадких дел она немалоНатворила ведь — сверхкладь…Вкруг высоких стен Большого —Всё деревни, много сёл…Ну, и что же в том такого,Что своё хозяйство вёлТут в одном своём подворьеНекий добрый Человек.Жил себе, не зная горя,Как все предки, в свой-то век.Каждой живности наваломОн держал, трудясь все дни,И в прибытке был немаломОн, труду всегда сродни.Всё опрятно ела птица,Подклевавши за собой.И скотина то ж стремитсяЧисто съесть всегда гурьбой.Лишь одна свинья-неряхаРазбросает всё вокруг…Осуждает скот и птаха:— Ты опрятности не друг!Но не слышит их свиньища,У неё страсть-аппетит!Вся её прельщает пища,К ней несётся, коль узрит,Оттолкнувши от кормушекТех, кому она дана,И хрю-хрюкает им в уши,Что-де съесть должна одна!Всё подворье затерзала,От неё всем спасу нет,Надоела им немало,От неё всем много бед.И хозяину порядкомНадоело, взял он нож…Зрит свинья: не будет сладкоЕй, под нож коль попадёшь…И с разбегу чрез оградуПерепрыгнула и — в бег!Страху дикому нет сладу:«Не вернусь теперь вовек!» —Ужас мчал её всё дале…Город видится уж, глядь,Башни головы вздымали…Кто-то, зрит, идёт гулятьОт него на сласть Природы…Это ж Дама, Лида — дочь!Вкруг цветов, птиц хороводы,Разлюбить их уж невмочь —Ароматы, чудо-трели…Свежий воздуха поток…Шли, любуясь, и успелиПодустать они чуток,Прилегли, и незаметноИх пленил приятный сон…Были так Красой приметны,Чудо-сказке в унисон,Подло что свинья решилаСъесть вон спящих, вид принятьИх, чтоб жить уж распремило,На их брякнувшись кровать,Есть всё сладости, да оптом,Влазя в сказочный наряд,Уваженья был чтоб вотум,Ну, и танцы всё подряд!И набросилась на Даму,Но была так голодна,Проглотила Лиды мамуЦеликом что… «Есть одна!».Но не в прелесть этой ДамыПревратилась, а уродБезобразный и с клыками,Ростом в метр предстал, животБегемота больше брюха,Сзади мощный вис курдюк,Как свиньи, висят два уха,Ножки-тумбы: грохот, стук…Лобик — узкая полоска,Из-под лобья — злоба глаз…Ёрш волос не троньте: жёстко!..Вот такой-то удалась.Посмотрелась в лужу: малоЧто-то молодости в ней…Лиду тут же бы сжевала,Молодая ведь вкусней!Да проснулась та от шума…Смотрит, мамы нет вокруг,И волненья сразу дума…В плач пустилася, в испуг!Больше страха с вида «тёти…»Та ж старается унять:— Льёшь слезу ты зря во поте,По делам ушла ведь мать,Отвести тебя велелаВ Город сразу же, домой,Как проснёшься, мчим же смелоК ней, любимой и родной!Вот и Города ворота!Но на страже их запор.А войти им так охота!И удар ноги в них скорПрогремел с размаха «Тёти»:— Здеся мы, а ну, открой!— Зря вы, тётя, в них-то бьёте,Здесь замочек цифровой,Код в нём — тайные есть кнопки,Только мне он незнаком…Пальцы в ход пошли торопкий…«Чёрт бы взял вас всех с замком!»Как ни пыжилась, — тот стойкий.Подняла переполох!Появился страж вдруг строгий:— Это кто там с кодом плох?И на Лиду свой локаторОн наводит — душу знать,Вмиг смягчён, не гладиатор,Знает девочку на «пять».Улыбается ей мило…На другую ж луч упря,Не упал чуть с башни было:Луч тот видит… Упыря!Вмиг завыла тут сирена!Появилась тьма солдат,Ружья смотрят все надменно,Как пальнут, — помчишься в ад!Страх в глазах взъярился «тёти»!Лиду вмиг за ручку — хвать! —Как помчится в страха поте —Так её взял ужас, знать.Всё бежала криво, прямоИ кругами, и взигзаг…Вдруг наткнулася на хама,То кабан был дикий, хряк.«Тёте» радость, а не горе, —Встреча эта ей, медок…Вот и вырос, знамо, вскоре«Дядей», «тётей» Городок…И себе взяла, без торга,Взвить чтоб свой авторитет,Имя броское «Абжорга»,И милей имён ей нет!Раз текла у всех кровь свинья,Свинский вид был Городка,И культуры не твердыня,Неопрятность велика.Все-то лодыри и саки,Промышляли, кто чем мог,Всё попойки, склоки, драки,Всё ухабы, гвалт и смог…В мыслях, целях не далёки,Всё сгребали под себя.И пустые мозга блоки…Но зато себя любя!Потому и запустенье,Быт их мусором зарос,Нет к добру ни грана рвенья,Пенья птиц нет, чуда — роз…Мужиков всегда щетина…Неопрятный женщин вид…Под ногами, дождь коль, — тина…Пыль, — коль солнышко палит…Все дома-то на подпорках,Покосились вкривь и вкось,В центре — будто на задворках,Все решенья — на «авось».Ну, Абжорга, как вы знали,Обиталище-приютПонавыбрала в подвале,Здесь отрадный был уют…Здесь она сварила зелье,Лиду тайно угостив…Та забылась, как с похмелья,И к Добру не стал ретивМозг её, забыла имяВмиг своё, свою же мать,И поступки не святымиСтала с злостью совершать,Вон подпав под «тёти» иго,Будто копия, точь-в-точь.Получила имя «Зига».У Абжорги стала дочь.Вот-то в этом Городишке,Средь огромных хлама куч,Где играли в «грязь» детишки,И Пегас когда, могуч,Сбросил Славу на сей хламник,Он и встретил Зигу вдруг,Что бросала в окна камниПарой грязных, в цыпках, рук…И с которой подружился,Показать чтоб мир иной,Без корысти, без пса-лиса,Чтоб была совсем другой.В Жёны взял, чтоб вывесть в люди,Чтоб Прекрасное привить,Верил стойко, что так будет,Что пришьёт сознанья нитьК ней Прекрасного на светеКрепко дивный лоскуток,Что вон вырвется из клетиСей никчемности, глотокНовой жизни приютившиВ растревоженную грудь,Что покинет смрада ниши,На Прекрасный встанет путь.Вот узнали вы, откудаОбъявился ГородокИ Абжорга — зло, поскуда,Зига-детка, не цветок.Продолжение — в началеЭтой сказки (вновь прочти!).Значит так, друзья шагалиВ Город свой, бегли почти!..А вот люди в Городишке,Коль Абжорга убегла,Взялись сразу за умишки,Навалились на дела,Всё очистили от хлама,Вновь построили дома,Все избавились от срама,Прелесть стала в них сама!Труд, Искусство, ЧеловечностьВ них вселились насовсем —Человечества в том вечностьИ отрада в мире всем.Стал Большому филиаломВ грандиозности он дел,И в подъёме небывалом —Городок — в дерзаньях смел!Обоюдные контакты —Дел успешных всех залог.В Распрекраснейшее трактыДвинуть шаг теперь он мог;Не стоял уж ГородочекПопрошайкой у ворот —Разблокировал замочекВмиг Большой ему, и код —То Улыбка и Доверье,Общность дел и Дружбы сталь.Пооделся Младший в перья,В изобилья мчит сам даль —Так во всём стал независим.А друзья пришли в Большой.Их в счастливые зачислим:Славу — был с Большой душой,Лиду, сбросившей оковыЗелья, маму, что та моргУж покинула и снова,Встретив дочь, вошла в восторг!И друзей, что ввек готовыБыть опорой трудных днейКаждый час, всегда и снова!В том полюбим их сильней.Лиде ландышей букетикСлава с встречи подарил,Он Весны, Любви приветик,Этот ландыш, чуден, мил…А свинья, что прибежалаВновь к хозяину, уж вмигК пище рыло, съев немало,От обжорства — сразу в крик! —Так живот ей прихватило,Что не мил родной стал дом,Сдохла, в пищу ткнувши рыло…Так ей надо! Поделом.….Вот узнали вы, ребятки,Что и в наше время есть,Есть Герои без оглядки,Есть и те, что будут лезтьВ наши души злобным зельем,Чтоб за счёт нас жить во сласть —Этих смерим мы презреньем…Перед ними ль нам упасть!Да! На нашей жизни ниве,То красив, а то урод,Честен, храбрый, добрый, лживый,Алчный, гадкий, взбив живот,Всё зеваючи от лени,Трудовой пролив то пот,То светясь, то серость тени,Но Герой таки живёт!Надо только разобраться,А с кого бы брать пример,Чтобы был роднее братца,А не подлый и не сер?Мир Прекрасен будет, Чуден,Не величьте лишь себяСредь всех праздников и буден,А всех, вся вокруг любя.

Май, 2016 г.

Перейти на страницу: