Белая Лебедушка

Комар — дергун

Природы дивное дитя,
Комар-дергун, судьбу лобзая,
Полубежа, полулетя,
По-над травой спешил… Как злая
Струя от поезда-стрелы
Его мгновенно подхватила —
Стихии козни ли милы! —
В вагон швырнула и немило
Об пол шарахнула сплеча,
Отбивши больно место оно!..
И вот, чуть ноги волоча,
Ползёт, рыдая, вдоль вагона…
Но пассажирам невдомёк
Его печалиться судьбиной:
Их взгляд от поезда далёк —
Бежит то лесом, то равниной,
Лишь здесь — восторга бубенцы!
И нет — Ау! — людей чего-то…
А Комару вот-вот в отцы…
Ему на волю страсть охота!
Но двери страшно тяжелы…
Все окна взглядами забиты —
Мрачнее нету, нет тюрьмы,
Глухи к отчаянью молитвы…
Печаль-тоска, что камень-пуд,
На шее виснет и злорадно
Влечёт в бездонный слёзный пруд
И алчет смерти, алчет жадно!..
Сковал безволия гипноз
Беднягу… Рухнула надежда,
Как цвета буйного в мороз
Жухнеет яркая одежда…
Вдруг слышит топот шатких ног!
Вонзился, в солнце в темь как, взглядом:
«О человек! помочь бы смог?» —
Шаги всё ближе… ближе… Рядом!
Надежда, врач всех горьких мук,
Вновь возродила душу, око…
И вдруг, как яростный Паук,
Каблук всей тяжестью жестоко
Насел на ножки, сплюснув пять,
Прошаркал вдаль без состраданья…
Дергун остался вон лежать…
Душила боль… Трясли рыданья!
В дверную жаждал выползть щель!
Но беспорядочны движенья —
Лишь кувыркания… — Ужель
Над цветом милым я круженья,
Ах, не исполню уж вовек,
Умру от тамбурного дыма?!.. —
Но в это время быстрый бег
Сквозняк стремил бедняги мимо
Подальше, дальше от людей!
Не люб он им по-медицине…
— Эй! Комарок, не холодей,
К наружной мчим со мной теплыне! —
И, подхватив уродца, вмиг
Был вне бездушного вагона!
К цветочку ринул напрямик,
Рыдая вон от жути стона,
Слетал что тихо с бледных губ,
И положил на лепесточек,
Ероша свой вихрастый чуб… —
— Ну, вот, — сказал, — лежи, дружочек… —
Стряхнул на грудь ему пыльцы,
Как мы — земли при погребенье… —
— Вот и готов ты уж в отцы… —
Шепнул сквозь слёзы… Сам в забвенье,
Излив души весь свят-порыв,
Бесследно канул, канул тоже…
……..
Печально веки им прикрыв,
Цветок обоим был им — ложе…

Июнь, 1980 г.

Ах, образец!