Белая лилия

Лиза сама не знала, откуда ей известны все тонкости ритуала, но она и не задумывалась  над этим. Она просто достала из коробки куклу Альбину, а из шкатулки – большую штопальную  иголку. Потом она произнесла заклинание, и замахнулась иголкой над пластикой  головой куклы Альбины. Состроив брезгливую гримасу, Лиза сделала резкое движение  рукой.

В дверь позвонили, и Лиза вздрогнула от неожиданности. Она опустила руку, и даже  не взглянув на свою жертву, пошла в прихожую, чтобы открыть дверь. Ей было очень  интересно, кто мог пожаловать в гости к ней…

Глава 20

Девушка, открывшая мне дверь, выглядела бледной и измученной. она была страшно  худа, казалось, если на нее дунуть, то она сразу свалится. В старину про таких  говорили: «Чахоточная».

– Вы Лиза? – осторожно спросила я.

– Что? – переспросила она, вероятно, доя того, чтобы поразмыслить, кто я такая.

– Вы Лиза Савельева? – повторила я.

– Да. А в чем дело? – спросила она чуть слышно.

Мне показалось, что девушка чем-то напугана. Я вдруг решила, что надо врать  напропалую, иначе она не впустит меня.

– Я пришла к вам по рекомендации Лилии…

– Лилии? – переспросила Савельева, покачала головой и захотела закрыть дверь.

Я поняла, что нажала не на ту струну, но назад пути уже не было.

– Да, «Белой Лилии». Я хочу открыть салон, подобный ее, и мне нужны специалисты.  Она мне рекомендовала вас. Можно мне войти, обсудить некоторые детали…

– Нет, нет, – несколько раз повторила Лиза, и на ее глазах проступили слезы. –  Боже, я совсем забыла о «Белой Лилии»… Теперь я не знаю, как мне дальше жить.  Уходите, прошу вас, уходите…

Не надо было быть экстрасенсом, чтобы понять, что Лиза совершила нечто, идущее в  разрез с принципами «Белой Лилии». Я воспользовалась замешательством Лизы  Савельевой и юркнула в полузакрытую дверь. Она сразу пришла в себя от моей  наглости.

– Что вам надо? – постаралась она спросить строго.

– Поговорить, – ответила я, глядя в ее светло-зеленые глаза.

Она на выдержала моего взгляда. Но от меня не ушло то, что отразилось в ее  глазах. Чувство вины исчезло, и стала появляться агрессивность. Теперь ее глаза  были темно-зелеными. Я увидела это, когда она бросила на меня беглый взгляд.

– Что вы говорили о трудоустройстве? – спросила она. – Вообще-то мне нужна  работа…

«Боже мой! – подумала я. – Эта чехоточная превращается на моих глазах в  настоящего монстра. Она так произнесла слово „работа“, будто за ним скрывалось только  одно – работа килера.» Я молчала, обдумывая следующий шаг.

– Я не такая, как Лилия – твердо сказала Савельева. – Если вас это устроит, то я  буду с вами работать.

Я не верила своим ушам. Девушка, к которой я пришла за помощью, почти открытым  текстом говорила мне, что она не белый, а черный маг. Впрочем, что это я так удивилась?  – думала я. – Я с самого начала знала, что она творила вместе с Тамарой свои темные  делишки. Меня сбила с толку «Белая Лилия», рассказывавшая, что Лиза приходит в  ее белую гостинную, подумать о смысле своей жизни.

– Я знаю, что ты хочешь понять, в чем состоит твое предназначение. У тебя будет  шанс это понять, все будет зависеть от твоего выбора…

– Выбора? – переспросила Савельева и ее глаза сверкнули зелеными огоньками. – Я  только что сделала свой выбор!

Савельева посмотрела куда-то в комнату, а потом на меня.

– Я посмотрю, что там? – спросила я. – Я хочу понять, какой выбор ты сделала.

Лиза не сказала ни «да», ни «нет». Я прошла в комнату, еще не знаю, что мне искать.  На столе лицом вниз лежала пластилиновая кукла. Я взяла ее в руки, повернула лицом  и увидела маленькую овальную фотографию, вдавленную в пластелин. Бесспорно, это  была Побережнова Альбина Эдуардовна. Около уха куклы я заметила след от иголки.  В моей памяти всплыла картина, виденная мною на подсознательном уровне два дня  назад, – лежащее на полу бездыханное тело Альбины.

Я перевела взгляд на Савельеву, та была в смятении, внутри нее происходила борьба  двух противоположностей: черного и белого. «Она сейчас для меня не опасна, –  пронеслось в моей голове. – Ей бы с собой разобраться…»

Я отошла от оцепенения, достала из своей сумки мобильник и позвонила  Побережновой. Мне не хотелось верить, что я не смогла предотвратить это  магическое убийство. Я отчетливо представляла себе как ее миниатюрный телефончик  трезвонит басовой партией.

– Слушаю, – послышался женский голос.

– Альбина Эдуардовна! – переспросила я.

– Да, – твердо ответила она. – Это ты, Ольга?

У меня отлегло от сердца. Несомненно, это была она – Побережнова, и она была  жива!

– Да, я. А у тебя все в порядке?

– Ну не совсем, – ответила Альбина. – Вот секретаршу свою напугала…

– А как у тебя левое ухо? – поинтересовалась я, глядя на пластилиновую куклу.

– В крови. Я никогда не думала, что из уха может течь кровь… Ольга, а откуда ты  знаешь про ухо? – удивленно спросила Побережнова, до которой только дошло, что  мой звонок не может быть случайным.

– Знаю, потому что я – ясновидящая, – сказала я, разглядывая пластелиновую куклу  Альбину.