Белая малина Сборник повестей)

Самым разговорчивым из них оказался Коста. Он обрушил на меня град вопросов. Не дожидаясь моего ответа на один вопрос, он тут же задавал следующий:

— Почему говорят — гости из Барагуына? — спросил меня Коста.

— Не знаю.

— Как, ты ведь из Барагуына!

— Но я прежде этого не слышал.

— А у нас в селе часто так говорят, — подтвердил Анкал.

— О ком так говорят? — поинтересовался я.

— Да о ком угодно, — сказал Коста. — Если где-нибудь появляется новый человек, то вместо «Здравствуй» ему говорят: «Гости из Барагуына!»

— А у нас говорят: гости из Ставд-Дурта! — сказал Анкал. — А, танцуя, иногда кричат: «Елхотт».

Все это было для меня новым, и я слушал ребят с удивлением. Но более всего меня удивили слова «Гости из Барагуына». Конечно, мне было приятно, что о нашем селе знают и в других местах Осетии, но все же было у меня и сомнение: вдруг эти слова произносятся в насмешку. Но почему все же так говорят? Должно быть, с этим связана какая-нибудь необычная история, иначе не прослышали бы об этом в других селах, ведь мои новые товарищи из разных мест!..

Кровать мне досталась возле окна. Я подвинул чемодан и стал переодеваться.

— Может быть, это место тебе не нравится? — спросил меня Анкал. — Тогда поменяемся, — он показал на свою постель. — Я ведь тоже только сегодня приехал.

— Мне и здесь будет хорошо, — ответил я.

И тут каждый стал выкладывать свои продукты на стол. Курица, вареное мясо и даже бутылки с аракой, вместо пробок заткнутые кукурузными кочерыжками. Только у меня ничего с собой не оказалось.

Я смутился. У меня даже щеки зарделись. Ведь я оказался в ловушке. Уж лучше бы мне явиться попозже. Но и уйти нельзя, и садиться за стол стыдно. Так стыдно, словно мне предстоит в толпе людей у кого-то что-то украсть.

Если бы я знал, что такое получится, то одну из наших куриц вполне мог зарезать. Но кто же знал…

— К столу! — твердо приказал Анкал. Он только что разделал курицу и обрывком газеты вытирал руки. И тут же обратился ко мне:

— Казбек, ты что, не слышишь? Ты младший, так что давай разливай араку.

Слова Анкала несколько приободрили, и я поднялся с места.

— Давай пока моей попробуем, — предложил Афай и поставил передо мной большую черную бутыль.

Горлышко ее оказалось плотно закрытым. Я долго возился, вытащил пробку и разлил араку по стаканам соседей.

— А себе? — строго спросил меня Афай.

— Я не пью.

— А мы что же, по-твоему, пьяницы? — вперился в меня Коста. — Пригуби за знакомство, а там как хочешь.

Тут все стали настаивать, и я вынужден был налить и себе.

— Албор, скажи слово, — предложил Коста.

— Афай старше меня, пусть он и скажет.

— С каких это пор?! — удивленно воскликнул Коста.

— У него семья и дети, — нашелся Афай. — А мы еще молодые, в самом расцвете…

— Не валяй дурака, — примирительно сказал Коста. — У одного козла, говорят, рога не росли, так его все время козленком называли…

Мне Афай тоже казался старше, но удивило, что у него есть семья и дети, я думал, что у студента жены не должно быть.

Албор повиновался выбору, и я почувствовал, что у него есть опыт в подобных делах. Я поблагодарил и чуть пригубил из стакана.

Дошла очередь и до моего тоста. Все ждали, что я скажу. Я не собирался пить. Но тут все наперебой стали меня уговаривать, и я понял, что в покое не оставят, и поднял стакан.

— Вот теперь я вижу, что ты настоящий мужчина! — похвалил меня Коста. — Школу ты окончил, в институт поступил, место в общежитии получил, поселился с самыми лучшими ребятами…

Все рассмеялись.

— Не выпить за таких людей, — продолжал Коста, — нельзя. Даже мать и отец против этого не возразят.

Как только вспомнили отца и мать, лицо мое изменилось. Теперь я сидел молча, и ребята не могли не обратить на это внимания. Не рассказать о своей жизни было уже нельзя. Лучше бы я им как-нибудь в другой раз об этом рассказал. Веселье их как рукой сняло.

Спасибо Коста, что он застолье спас. Да из соседних комнат ребята подошли.

XXXIII

Нельзя узнать человека, пока не съешь с ним пуд соли. Так говорят. Но жизнь пословицу опровергает. Есть такие люди, что их можно распознать за один лишь день. Вот, например, Темырцы. Он понравился мне с первой встречи. Не знаю уж почему, но я ему сразу доверился.

Когда мы сдавали первый экзамен, он сидел у меня за спиной. Как ему удалось разобрать написанное мной, не знаю, только он вдруг осторожно толкнул меня в бок. Я оглянулся, а он тотчас сунул мне бумажку. Я развернул ее и прочитал. Темырцы исправлял мою ошибку. Разве этот один факт не перевесит пуд соли? Ничего не знать о своей судьбе и заботиться о другом человеке!